и огромным холодильником.
Паско стоял у островка, умело нарезая овощи. Он улыбнулся ей, и Айша почувствовала, как ее сердце перевернулось.
— Разве у тебя нет помощников, чтобы нарезать овощи для тебя? — спросила она.
— Есть, но я предпочитаю держать руку на пульсе, — ответил Паско. Его нож продолжал работать, хотя он не сводил глаз с возлюбленной.
Скользнув на барный стул, она потянула носом, вдохнув аромат чеснока и трав.
— Что ты готовишь? Пахнет восхитительно.
— Я подумал, что проверю идею, которая пришла мне в голову по поводу одного рецепта, пока ты спала, — ответил он, наклоняясь через остров, чтобы быстро поцеловать ее в губы. Он оглядел ее и заметил: — Я рад, что одежда подошла.
— Спасибо, что приготовил ее для меня, — улыбнулась Айша. — Я верну тебе деньги.
Он проигнорировал ее предложение, и Айша оглядела квартиру.
— Это потрясающее место, Килдэр. Сколько спален?
— Три плюс кабинет, винный погреб, тренажерный зал и сауна наверху.
— Когда ты его купил?
Он высыпал нарезанный кубиками лук в кастрюлю, стоящую на изящной плите, встроенной в островок.
— Когда я продал свой дом в Нью-Йорке. Я пришел домой, поискал место на пляже, увидел этот участок и в тот же день связался с продавцом. — Таким образом, ты достиг еще одной из своих целей, — заметила Айша и налила себе из графина немного свежевыжатого апельсинового сока изумительного качества.
Паско кивнул, его мысли были далеко.
— Я думаю, дом, который я видел так давно, произвел на меня такое впечатление, потому что у семьи моего друга было так много всего, а у нас так мало. — Уголки его рта приподнялись в легкой улыбке.
Айша опустила свой бокал, пытаясь осмыслить его слова.
— Я не понимаю. Ты из состоятельной семьи, твой отец — один из самых богатых людей в долине, твоя мама — врач.
Паско помешал лук, положил ложку и оперся о столешницу.
— Человек, которого я называю своим отцом, которого считаю своим отцом, — на самом деле мой отчим. Я взял фамилию Джона в год, когда мне исполнилось тринадцать, когда перешел в среднюю школу. И да, он богат, но до того, как он женился на маме, мы временами были жестоко бедны.
— И все же не понимаю. Твоя мама — врач.
— Это ужасная история, Айша, — сказал он, очищая доску от луковой шелухи.
Раньше он не рассказывал ей о своем детстве, о семье, которую она не знала. И тот факт, что он рассказывал ей об этом сейчас, одновременно и радовал, и пугал ее. Не рассчитывает ли он на продолжение их близких отношений?
Паско встал, выключил плиту и вытер руки белоснежной кухонной тряпкой.
— Мой отец, также известный как донор спермы, изучал бизнес-менеджмент в университете, но бросил учебу на втором курсе. Вскоре после того, как мама окончила школу, они поженились, а через год после этого родился я. Моя мама была кормильцем в нашей семье, поэтому она работала, а мой папа оставался дома и заботился о нас и наших финансах.
Гнев и печаль вспыхнули в его глазах, и Айша подавила желание подойти к нему, чтобы утешить, но знала, что, если она это сделает, он замолчит.
После долгой паузы Паско заговорил:
— Моя мама зарабатывала хорошие деньги, а мой отец тратил их на бесконечные проекты обогащения. Он перепробовал все, от изготовления шнурков до продажи мобильных телефонов. У него был фургон с едой, потом мясная лавка. Он продавал монеты через Интернет и антикварную мебель.
— Похоже, он не умел зарабатывать деньги, — заметила Айша, стараясь, чтобы в ее голосе не прозвучало осуждения.
— Отец не мог ни на чем задержаться больше чем на минуту. Он занимал деньги, используя кредит моей мамы, открывал бизнес, а потом ему становилось скучно. Пару месяцев спустя он снова занимал деньги, история повторялась.
Айша склонила голову набок.
— Почему твоя мама не положила этому конец?
Паско потер затылок.
— Моя прекрасная, потрясающе умная мать становилась дурой, когда дело касалось моего отца. Она любила его слепо и безоглядно. Он промыл ей мозги, ограбил или обманул, заставив поверить, что любовь — это полное доверие. Самой глупой ошибкой в ее жизни, как она теперь признает, было то, что она дала ему доверенность на свои доходы. Для кого-то вроде моего отца это было все равно, что дать подростку кредитную карту без ограничений и высадить его в торговом центре. Ему удавалось скрывать от нее наши денежные проблемы в течение долгого времени, но я слышал его разговоры и понимал: что-то не так. Но он запретил мне беспокоить маму, объяснив, что у нее стресс, она устала и он сам обо всем позаботится. — Но он этого не сделал.
— Нет, не сделал.
— Что он натворил, Пас?
— Это был первый раз, когда она проникла под его безупречную внешность и захотела узнать, чем закончились его начинания.
Айша молчала, боясь спугнуть возникшее между ними доверие.
— Его кредиторы наконец-то добрались до него, — заявил Паско механическим тоном. — Мой день рождения за неделю до Рождества, и они устроили мне вечеринку по этому случаю. Я пригласил всех, кого знал, девушек, парней, старых друзей, новых друзей. Мы жили в хорошем доме… не шикарном, но в нем был такой большой бассейн, мы решили устроить вечеринку около него. Родители наняли диджея, и это была лучшая вечеринка в моей жизни… до тех пор, пока не ворвались сборщики долгов и не начали грузить нашу мебель.
Айша прижала руку ко рту.
— Боже!
— Они забрали все, что не было прибито гвоздями, все, что имело хоть малейшую ценность. Мой магнитофон и наша игровая приставка, картины, драгоценности, которые моя мама унаследовала от своих мамы и бабушки.
— Почему они забрали ее собственность? — возмутилась Айша.
— Мои родители были женаты с условием общей собственности, так что все было честно, — объяснил Паско. — Мы остались с нашими домашними животными, двумя кошками и тремя собаками, и по чемодану одежды на каждого.
— И все это произошло во время вечеринки? — в ужасе спросила Айша.
— Да, я помню ссору между диджеем и агентами по сбору платежей, потому что они пытались забрать его оборудование. Некоторые девочки плакали, мальчики смеялись. Одна из наших собак укусила перевозчика.
Паско попытался улыбнуться, но улыбка вышла невеселой.
— В конце концов, все убрались, и мы остались в этом доме, я не шучу, ни с чем. Даже чайника не было. Была еда, агенты сняли ее со столов на кухонный пол. Но ее нельзя было приготовить потому, что не было ни плиты, ни кастрюль, ни сковородок.
Айша
