— Может, нам позвать кого-нибудь из слуг, чтобы они все сделали? — предложил король.
Услышав тревогу в его голосе, Эмили поняла, что он находится на ногах с самого утра, помогая ей, и поспешила успокоить его:
— Со мной все в порядке. А вы не устали?
— Нет-нет, я волнуюсь за тебя, — отвечал он. — Почему бы тебе не спуститься вниз? Ты что-то побледнела.
— Не беспокойтесь… — Голос Эмили замер, и она несколько раз моргнула, стараясь сфокусировать взгляд. Она ни разу в жизни не падала в обморок и не испытывала тошноты, а теперь, похоже, с ней приключилось и то, и другое.
— Извините, по-моему, меня сейчас… — И прижав руку ко рту, она соскользнула вниз по стремянке и ринулась в ванную.
Включив кран, она опустила лицо в ледяную воду. Потом подняла голову и посмотрела на себя в зеркало — влажная кожа была пепельно-серой.
Эмили поняла, что беременна. Как теперь быть до приезда Алессандро?
— У тебя все в порядке?
— Да, — жизнерадостно ответила Эмили. Поспешно вытершись полотенцем и, насколько это было возможно, приведя в порядок волосы, она распахнула дверь и изобразила бодрую улыбку. — Давайте продолжать, — сказала она, направляясь к стремянке.
— Нет-нет, юная леди, — погрозил ей пальцем король. — Для женщины в твоем положении ты на сегодня поработала достаточно…
— В моем положении?
Король не смог скрыть пляшущих в его глазах искорок.
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я. — Он усадил Эмили на диван. — Я только удивлен, что мой сын ничего мне не сообщил.
— Сообщил? Что Алессандро должен был вам сообщить?
Король несколько секунд размышлял, а потом озабоченно нахмурился.
— Ты хочешь сказать, что он еще не знает?
— Что я беременна? — спросила Эмили с застенчивой улыбкой. — Нет, Алессандро еще не знает о ребенке. Я сама только что это узнала. Но я расскажу ему, как только он вернется…
— Он скоро узнает — нет, немедленно, — возразил король. — Я пошлю за ним.
— Правда? — спросила Эмили, не смея поверить, что Алессандро вскоре будет рядом с ней.
— Конечно. И как только Алессандро будет поставлен в известность, мы сможем сделать объявление.
— А не слишком ли рано сообщать о моей беременности? — озабоченно сказала Эмили.
— Прости мою поспешность, но, празднуя появление первого внука, я одновременно отпраздную и собственное освобождение.
— Освобождение? Что вы имеете в виду?
— Я буду, свободен… и смогу заняться своими розами, — взволнованно объяснил король. — Теперь, когда вы ждете наследника, я могу официально сложить с себя свои обязанности.
— Так что, вы хотите сказать насчет объявления о моей беременности… перед тем, как уйти от дел? — осторожно спросила Эмили.
— Но разве Алессандро ничего тебе не объяснил?..
— Конечно, объяснил, — быстро согласилась Эмили, — но никогда не помешает выслушать такую важную информацию еще раз. — Боль, которую причинил ей этот разговор, все больше усиливалась при виде волнения и радости, написанных, на лице свекра.
— Насколько тебе известно, перед тем, как подумать об уходе на покой, я должен был дождаться женитьбы моего сына…
— Подумать об уходе… — пробормотала Эмили.
— Именно так. Женитьба была первым шагом. А объявления о твоей беременности… рождении твоего ребенка, наследника Алессандро… требует древнее право моей страны, чтобы я мог отречься от власти в его пользу. Я никогда не говорил об этом раньше… из деликатности, — ласково пояснил он. — Я знаю, что подобные вещи нельзя торопить…
Сердце Эмили, казалось, раскололось на тысячу кусочков.
— Это верно, — вслух согласилась она.
— А теперь, услышав эту чудесную для всех нас новость… — Король распахнул объятья: — Эмили, подойди ко мне, я хочу поблагодарить тебя за этот бесценный дар.
Эмили, как автомат исполнила его просьбу и даже умудрилась ответить ему поцелуем. Нельзя же винить старого короля за забывчивость сына…
Мысль о забывчивости Алессандро еще долго терзала Эмили, когда она осталась одна. Все, что было между ними, оказалось построенным на лжи. Ей оставалось только одно — и пребывание в Ферраре в этот план не входило.
Подняв трубку телефона, Эмили набрала номер сестры.
* * *
— Как это уехала?
Отец смотрел на него с тревогой.
— Я говорил Эмили, что стоит сообщить тебе…
— О чем? — потребовал Алессандро глухим голосом, лишенным каких бы то ни было эмоций. — Прости, отец, — покачал он головой, словно укоряя сам себя, — ты ни в чем не виноват. Если бы я не пошел на тот концерт, я бы не встретил Эмили, и ничего бы не случилось…
— Мне кажется, ситуация несколько сложнее, — осторожно вставил старый король.
— Что ты имеешь в виду?
Отец ободряюще похлопал его по плечу.
— Прости, Алессандро, я не могу тебе сказать…
— Не можешь! — взорвался Алессандро. — Чего ты не можешь рассказать мне о моей жене? Она что, изменила мне?
— Нет! — возмутился король. — Ничего подобного.
— Тогда, что же? — сердито потребовал Алессандро. — С чего бы ей уезжать?
— Ты оставил ее… здесь… одну, — напомнил отец, — в чужой стране, юную и беспомощную. Ей было так одиноко…
— Мы же договорились, — с горечью заметил Алессандро.
— Договорились? — недоверчиво переспросил король. — Если ты именно так относишься к своему браку, тогда Эмили, наверно, имела право бросить тебя… И не говори мне о договорах, Алессандро! Я не хочу быть счастливым за счет Эмили… или за счет тебя, — добавил он, увидев, как гнев на лице сына сменяется страданием.
В бессильном гневе Алессандро сжал губы и подошел к окну.
— И где же она теперь? — прорычал он едва слышно.
— Я думаю, там, где ею дорожат, — мягко намекнул ему отец.
— И где же это? — развернулся на каблуках Алессандро.
— А об этом ты сам догадайся. Но только не медли, Алессандро, не позволь ей ускользнуть от тебя.
Алессандро заскрипел зубами и сделал длинный свистящий вздох.
— Если она на самом деле хочет от меня уйти, то я никак не могу ей помешать. Но если есть хоть малейший шанс…
— Алессандро, ты тратишь драгоценное время.
Поклонившись в знак согласия, Алессандро обнял отца и направился в свои комнаты, чтобы собрать вещи и сообщить в аэропорт, что сегодня вечером он вылетает в Лондон.
* * *
Для Эмили было не впервой заниматься делом перед самым судом. Надо было за короткий срок прочитать самые важные материалы из толстой папки. Экстремальные ситуации ее всегда привлекали, именно это больше всего нравилось ей в занятиях правом.
