Но весь вопрос в том, желает ли Эстелла, чтобы ее спасали. Леди Фергюссон прекрасно знала, что даже во времена ее юности многие молодые женщины предпочитали самим решать свою судьбу, а не ждать рыцаря-спасителя.
Вообще-то, самой леди Энн Элизабет куда более импонировала иная модель взаимоотношений между молодыми людьми, более традиционная. Мужчина должен сразиться за свою женщину, завоевать ее, а потом всячески стараться, чтобы ей жилось как можно лучше. А жена должна заниматься домом и ребятишками. Насколько бы проще и приятнее стал мир, если бы все было устроено по этому нехитрому принципу.
Матильда поглядела на госпожу умудренным опытом взглядом.
– Энни, все равно Джерри не остановишь и не образумишь. Сама знаешь. Так что чему быть, того не миновать.
Но сия фаталистическая точка зрения леди Фергюссон нисколько не утешала.
– Все равно не очень-то умно с его стороны заставлять Эстеллу подчиняться его воле. Слишком уж быстро все происходит. Так нельзя. Он сам все погубит.
– Ты и про Уильяма с Клэр то же самое говорила. А он ничего не загубил, – напомнила ей компаньонка.
– Да, но в той истории мы все знали. И знали, что ему по плечу справиться с ее страхами.
– Про Эстеллу Джованни мы тоже кое-что знаем. Ну, например, что она из большой семьи и воспитана в строгих правилах. Никаких разводов. Она не из тех, кто превращает свою жизнь в неизвестно что. Думаю, Джерри прав: за такую девушку надо сражаться в открытую.
– Это риск. А рисковать ему нельзя.
– Таков уж он – настоящий мужчина. И если ей это не подходит, значит, он вообще для нее не подходит и вместе им счастливыми не быть.
Пожалуй, против этого леди Энн Элизабет возразить было нечего.
Джералд и в самом деле такой – сплошная сила стихии. Сколько ни пыталась она придать ему светского глянца – без толку. Разве что еле заметная лакировка осталась. Весь в своего деда, ее покойного мужа, чьи властность и энергия когда-то с первого взгляда покорили юную Энн Элизабет.
Но ведь то происходило более полувека назад. Нравы сильно изменились. И что касается Джералда и Эстеллы, то только время даст ответ, суждено ли им обрести друг друга.
Как всегда, при виде Эстеллы у Джералда перехватило дыхание от восхищения, а кровь быстрее заструилась по жилам. Эта женщина была хороша даже в повседневной одежде. Но сейчас, в вечернем платье, она показалась ему восхитительной.
Длинное, облегающее, простого покроя, это платье могло бы сойти за скромное, если бы не вызывающий алый цвет, так идущий к смуглой коже и черным волосам Эстеллы. И если бы не разрез, что доходил чуть ли не до бедра. Мягкая ткань льнула к телу, обрисовывая все его восхитительные изгибы.
Пышные черные локоны блестящими волнами падали на полуобнаженные плечи молодой женщины. Их украшала одна-единственная алая, в тон платья, роза. Ослепленному Джералду Эстелла вновь напомнила диковинную райскую птицу. Интересно, промелькнула шальная мысль, захочет ли эта пташка свить гнездо здесь, в холодной Шотландии?
Он распахнул перед ней дверцу «ягуара», любуясь фацией, с которой Эстелла скользнула на место рядом с водителем. Салон машины тотчас наполнился свежим благоуханием цветов. О, как Джералд предвкушал сейчас миг, когда снова зароется лицом в эти роскошные кудри, насладится близостью этого нежного, упругого тела.
Рука Эстеллы на мгновение коснулась руки Джералда. И это прикосновение наполнило его сердце сладостной мукой…
Когда он помог ей выйти из машины возле ресторана, она виновато улыбнулась.
– Давно не носила туфли на высоких каблуках. Боюсь, мне придется бессовестно висеть на тебе.
Джералд засмеялся в ответ.
– Когда мужчине так повезет и на нем повиснет красавица вроде тебя, будь уверена, он ее больше не отпустит. – В подтверждение своих слов Джералд властно обвил рукой талию спутницы. – Хочу, чтобы все кругом знали: ты моя, Эстелла Джованни!
Карие глаза светились таинственным золотым светом.
– Я тоже с радостью продемонстрирую, что и ты мой, Джерри Фергюссон.
– Исключительно правильная мысль! Вот ее и держись! – с глубокой убежденностью произнес Джералд.
Смеющаяся Эстелла даже не подозревала, насколько серьезно он говорит.
Однако когда они входили в ресторан, Джералду внезапно стало не по себе. Правильно ли он поступил, приведя Эстеллу сюда, даже не предупредив, что ее ждет? Почему-то сейчас это показалось ему едва ли не предательством. Она выглядела такой счастливой и беззаботной, так и лучилась предвкушением приятного вечера! Не лучше ли было бы пойти с ней в какое-нибудь другое место и строить новые отношения, не пытаясь до конца разрушить старые? Быть может, любовь – лучшее лекарство от душевных ран прошлого?
Ответа на этот вопрос Джералд не знал. Но он знал, что все равно не мог бы быть счастлив с ней, терзаясь подозрениями, уж не потому ли она избрала его, что Род остался ей недоступен.
Нет! Нельзя бежать от того, чего боишься! Страх не отступит, он будет преследовать тебя всю жизнь, отравит все грядущие радости. Возможно, три года назад у Эстеллы не было иного выбора, кроме бегства. Она была растерянна, одинока. Но теперь все изменилось. Теперь с ней он, Джералд.
Бассеты сказали, что намерены провести в Сент-Эндрюсе еще два-три дня. Лучше столкнуть Эстеллу с ними лицом к лицу и раз навсегда покончить с этой историей. Похоронить прошлое, чтобы никогда более оно не смело поднять свою змеиную голову.
И все же Джералда точил червь сомнений. Сейчас они войдут в зал – и обратного пути уже не будет. Может, все-таки предупредить Эстеллу? «Узнай, чего она сама-то хочет», – услышал он слова бабушки. А вдруг она снова захочет бежать?
Ни за что!
Джералду была невыносима даже мысль, что Род и Моника Бассет обладают властью над Эстеллой – женщиной гордой, самостоятельной и независимой во всем прочем.
Она принадлежит ему. Хочет быть с ним. Опирается на его руку – и никто не посмеет встать между ними. А если посмеет, то горько в этом раскается.
Они вошли в вестибюль.
И Эстелла окунулась в атмосферу праздника. Со второго этажа доносилась музыка, слышался гомон приглушенных голосов. А рядом был Джерри – элегантный и вместе с тем такой мужественный. Такой красивый. Исходящие от него флюиды действовали на Эстеллу поразительно – вливали в нее уверенность, даже гордость собой. И ей хотелось сейчас выглядеть как можно лучше, чтобы не посрамить своего спутника.
Как хорошо, что у нее нашлось это платье и эти туфли на высоких каблуках. Когда-то она выложила за них огромную, по ее понятиям, сумму, надеясь произвести впечатление на Рода. Но тот так и не успел увидеть ее в сногсшибательном наряде – не успел, потому что…
