Придвинув поближе телефонный аппарат, Кен на минуту задумался над тем, какой номер набрать. Где сейчас находится Анна: на шоколадной фабрике, дома или где-нибудь еще? Скажем, в полиции или страховой компании?
Так ничего и не придумав, он решил начать с офиса шоколадной фабрики. Оказалось, угадал: хозяйка кабинета ответила на звонок.
— Здравствуй, Анна, — сказал ей Кен.
— О, милый! — с ходу заворковала та. — Как хорошо, что ты позвонил!
Интонации ее голоса настолько озадачили Кена, что он отнял от уха трубку и, вскинув бровь, посмотрел на нее.
Боже правый, Анна на глазах превращается в опереточный персонаж! — промчалось в его голове. «О, милый!». Надо же было додуматься…
— Не знаю, хорошо ли, — сдержанно произнес он, стараясь унять внезапную вспышку раздражения.
— Не просто хорошо, а замечательно! — оживленно воскликнула Анна.
Да что это с ней? — подумал Кен, на этот раз с оттенком беспокойства.
— Почему ты так говоришь? — осторожно спросил он.
— Потому что я сгораю от желания сообщить тебе новость!
— Новость? — О беременности уж точно речь идти не может, усмехнулся про себя Кен. Во всяком случае, о такой, к которой был бы причастен я.
Но он напрасно беспокоился, известие носило скорее деловой, нежели личный характер.
— Мои шоколадные изделия завоевали золотую медаль на выставке в Брюсселе! — выпалила Анна.
— А-а… — Кен почему-то испытал чувство облегчения. — Поздравляю.
— Ты рад за меня? — Голос Анны звенел.
— Разумеется. Впрочем, всем и без того известно, что на твоем предприятии выпускается вкусный шоколад.
— Не скажи! Разница есть.
— В чем же она заключается? — без интереса, просто по инерции спросил Кен.
— Ну неужели нужно объяснять очевидные истины? Ведь теперь я смогу напечатать на шоколадной обертке изображение еще одной медали!
— Поздравляю, — вновь без всякого выражения произнес Кен.
Однако охваченная радостью Анна не обратила внимания на его нейтральный тон.
— Теперь у меня четыре серебряные медали и три золотые!
В эту минуту она напомнила Кену девочку, спешащую похвастаться новой куклой. Впрочем, впечатление это уже успело стать для Кена в некотором роде привычным.
— Еще бы получить платиновую медаль… — мечтательно добавила Анна.
— И что тогда? — с насмешливым оттенком обронил Кен.
— Тогда? О, тогда…
Она умолкла, и Кен живо представил себе ее сидящей с поднятым к потолку взором, в котором мерцают искры предвкушения. Но то, о чем думает Анна в эту минуту, для него оставалось тайной.
— Тогда… — повторила она и вновь умолкла.
Наступит счастье, мысленно продолжил ее фразу Кен.
Но Анна неожиданно произнесла:
— Впрочем, не скажу. Не хочу сглазить.
— Вот как? Оказывается, ты суеверна? — усмехнулся Кен. — Не замечал этого за тобой.
— Еще успеешь! — весело рассмеялась она.
Кен нахмурился. Как-то уж очень уверенно Анна это произнесла. И вообще, как уже не раз бывало, разговор свернул совсем не в том направлении, на которое он рассчитывал.
Почему ей каждый раз удается сбить меня с толку? — сердито подумал Кен.
— Гм… Анна, нам нужно серьезно поговорить.
— Конечно, милый. Именно этим мы сейчас и занимаемся. Я как раз хотела сказать тебе, что мне придется уехать на несколько дней в Брюссель. Меня пригласили на торжество по случаю вручения наград. — В голосе Анны вновь возник радостный звон. — Надеюсь, за это время кому-нибудь — полиции или страховой компании — удастся выйти на след моей украденной статуэтки. Вот было бы здорово! — с воодушевлением добавила она. — Я возвращаюсь, а меня уже поджидает моя любимая «Наяда». Как ты думаешь, возможно такое?
— Не знаю, — нетерпеливо буркнул Кен. — Послушай…
— По-моему, ты нервничаешь, милый, — вдруг произнесла Анна. — Что с тобой? А-а… понимаю! Тебя расстроило известие о том, что я должна уехать, и в связи с этим меня некоторое время не будет в городе, да?
— Я…
— А знаешь что? — не давая Кену возможности вставить словечко, сказала она. — Давай отправимся туда вместе!
— Куда? — машинально спросил Кен. В следующее мгновение он сообразил, что подразумевает Анна, и она тут же подтвердила его мысль:
— В Брюссель! А что, по-моему, здорово… Только представь, как замечательно мы проведем время вдвоем! — продолжила она, не дожидаясь ответа Кена и все больше загораясь неожиданно пришедшей в голову идеей. — Поселимся в гостинице «Намюр», мне случалось в ней останавливаться, там шикарные двухместные люксы. Вместе отправимся на торжество по случаю вручения мне награды! — На миг умолкнув, Анна с чувством произнесла: — Ох какая я идиотка! Ведь нужно было в первую очередь подумать о тебе! Прости, милый. Наверное, я еще не привыкла к мысли, что мы теперь вдвоем. — Выдержав секундную паузу и подпустив в голос изрядную толику кокетливой томности, она промурлыкала: — Прощаешь?
Шикарные двухместные люксы, подумал Кен. Ключевое слово, разумеется, «двухместные». С кроватью соответственных размеров, одной на двоих, чтобы дело наконец сдвинулось с мертвой точки.
Неожиданно ему припомнился разговор с приятелем, который, находясь в Бангкоке, отправился с туристической группой на берег Сиамского залива, где находилась огромная крокодилья ферма, насчитывавшая порядка ста тысяч особей. Приятелю запали в голову переданные через переводчика слова Служителя фермы, по совместительству выполнявшего обязанности гида.
Крокодилы похожи на женщин, сказал тот. Постоянно контролируют вас. Вы еще далеко, но по тончайшим вибрациям земли и воздуха они узнают о вашем присутствии. Вы ни о чем не подозреваете, а за вами уже следят. Одно неосторожное движение — и вы окажетесь проглоченными.
Сдается, знаю я одного такого крокодила, мрачно подумал Кен. Кроме прочих своих недостатков, он еще и говорящий. Болтает и болтает, слова не дает вставить.
Впрочем, в данную конкретную минуту «крокодил» именно ждал слова. Ответного. Чем Кен и решил воспользоваться.
— Напрасно просишь прощения, Анна, — сказал он. — Ты ни в чем не виновата. И тебе совсем не нужно привыкать к мысли, что «мы теперь вдвоем». Потому что это не так. — И не давая ей времени опомниться, Кен добавил: — Мы не подходим друг другу, Анна. Сейчас я уже ясно вижу это. Мы попробовали, но у нас ничего не получилось, точнее у меня, поэтому нам нужно расстаться.
Фу, кажется, все сказал, промчалось в голове Кена. Нелегкое все-таки это дело — заявить женщине, что она тебе не нужна!
Пока он так думал, в трубке раздался смешок.
