Через полчаса Кэйл и Скорч вышли из машины и направились к бухте. Они несколько минут молча стояли на берегу, прислушиваясь к шуму большого города, любуясь его огнями, которые зажглись, когда на Санта-Монику опустились летние сумерки. Кэйл засунул руки в карманы форменных брюк и посмотрел на потемневшее небо.
Ему почему-то вспомнились слова Мадж:
«Стеклянная стена разделяла нас».
— Как ты думаешь, где могут быть стеклянные стены? — спросил он у Скорча.
— Наверное, в больнице, — предположил он. — А почему ты спрашиваешь?
Кэйл вспомнил о Тилли и ответил безразличным тоном:
— Просто так. Послушай, может, в банке?
«Кто-то тронул меня за плечо, так как мое время истекло».
Тихая ночь опустилась на город. Лос-Анджелес был самым прекрасным городом на земле, и Кэйл твердо знал, что не смог бы жить ни в каком другом месте.
— Вспомнил! — воскликнул Скорч. — Ясно, где стеклянная стена! В тюрьме! Чтобы все на виду было!
— Да, я тоже так думаю, — сказал Кэйл, глубоко вздохнув.
— Ученые доказали, что шоколад очень полезен, сказала Тилли, взяв с блюда кусочек шоколадной сливочной помадки, которую Дебби приготовила по собственному рецепту. — Я медсестра, я в этом разбираюсь, — добавила она, передавая блюдо Мадж.
Мадж взяла кусочек, положила в рот и закрыла глаза от удовольствия — помадка действительно оказалась необыкновенно вкусной.
Мадж открыла глаза и передала блюдо тете Кэйла.
— Ты права, — согласилась Дебби. В ее добрых голубых глазах загорелись озорные искорки. — Я очень люблю шоколад с орехами, с изюмом и фрукты в шоколаде.
Мадж поставила на стол свой бокал — уже второй за вечер. Сейчас она нисколько не жалела, что Кэйл завез ее в гости к тете. Дебора Перри оказалась милой доброй женщиной со смешливыми голубыми глазами и приятной улыбкой. Понятно, от кого Кэйл и его братья унаследовали чувство юмора.
— Шоколад сродни овощу! Он растительного происхождения! — объявила Мадж, поднимая пустой бокал.
Тилли засмеялась.
— Нет, он не овощ, потому что в нем содержится много жира.
— Дамы, в шоколаде нет никакого жира, — решительно возразила Дебби.
Она собрала пустые бокалы и направилась на кухню. Через открытую дверь было слышно, как работает миксер.
— Я уверена, — настаивала на своем Мадж, разрумянившаяся от коктейля из клубничного ликера и текилы. — Я уверена, что шоколад сродни любому овощу. Его делают из бобов какао, правильно? А бобы — овощи!
— Ну, это еще как посмотреть! — возразила Тилли. — Что только не покрывают шоколадом! — воскликнула она. — Всего не перечислить.
Шум миксера затих, и Дебби вновь наполнила бокалы.
— Берите шоколадные пирожные, — напомнила она, ставя бокалы на стол.
— Я вспомнила! Есть же еще молочный шоколад! — сказала Мадж и засмеялась.
— Есть вишня в шоколаде, изюм, орехи, — вспоминая, перечисляла Дебби.
— Вы забыли клубнику в шоколаде, — добавила Тилли.
Интересно, подумала Мадж, Кэйл любит клубнику?
— Клубника в шоколаде с шампанским! — мечтательно проговорила она. Интересно, Кэйлу понравилась бы клубника с шампанским в… постели? подумала она про себя.
— Это для двоих, — уточнила Тилли, подойдя к большому дивану в форме буквы «Г».
Чувствуя легкое головокружение, Мадж нетвердой походкой подошла к дивану. Дрю был прав, вечер действительно получился шоколадным.
— О ком ты задумалась? — спросила Дебби у Тилли, удобно устраиваясь на большом диване.
— Есть тут один, — с улыбкой ответила Тилли.
Мадж забилась в угол дивана и поджала под себя ноги.
— А он знает? — спросила она серьезно.
— Догадывается, — с улыбкой ответила Тилли, отпив немного из бокала. — Он уже месяца полтора ухаживает за мной.
— Он уже признавался вам в любви? — поинтересовалась Мадж.
— Пару раз.
Дебби поставила пустой бокал на стол и протянула руку за помадкой, но вдруг засомневалась: не пора ли остановиться? Затем махнула рукой и все же взяла кусочек.
— И что ты ему ответила?
— Что я еще не решила, — ответила Тилли.
— Тилли Йенсен, — торжественно обратилась к ней Дебби, — прошло больше года, как ты порвала сама знаешь с кем. Тебе пора подумать о своем будущем.
— Это зависит не только от меня, — возразила Тилли.
И Мадж с ней мысленно согласилась. Когда она не думала о том, кто она и чем занималась в прошлом, все ее мысли были заняты Кэйлом. Он был единственный, кто интересовал ее. Она хотела знать, что он любит, чего не любит, что его волнует больше всего…
Она едва заметно улыбнулась — ей нравилось фантазировать о себе и Кэйле.
— Я не гоню тебя замуж. Я имела в виду, что можно просто встречаться.
— Ну, это невозможно! Парни жить не могут без секса, — возразила Тилли.
— Да, у парней один секс на уме, — согласилась Мадж.
— Я тоже так думаю, — поддакнула Тилли. — А мы совершаем преступление, когда идем у них на поводу. Надо положить конец подобным отношениям, где нет ни сердечности, ни цветов!
— Раз вы поддерживаете отношения с такими парнями, значит, вы сами этого хотите, — с укором проговорила Дебби.
— Ну, Мадж, держись! Дойдет очередь и до тебя! со смехом воскликнула Тилли.
Дебби замахала на Тилли руками.
— Ты что, решила насмерть запугать Мадж?
Чувствуя, что голова стала кружиться сильнее, Мадж поставила недопитый бокал на стол.
— Ну, меня нелегко запугать, — ответила она с улыбкой.
— Давайте сменим тему разговора, — строго взглянув на Тилли, предложила Дебби.
— Хорошо, сдаюсь! — согласилась Тилли, подняв руки вверх. — Лекции отменяются.
— Я только хотела сказать, что парни, которые в отношениях с девушками признают только любовные забавы, в сущности, очень одиноки, — заявила Дебби. — Взять хотя бы нашего Дрю.
— Да, Дрю действительно очень одинок, — согласилась Мадж.
— Как же! У него столько женщин, что он сбился с ног! — решительно возразила Тилли. — Ему некогда быть одиноким!
— Вы давно дружите с Дрю? — спросила Мадж, чтобы поддержать разговор.
— Очень давно. Мы дружим с самого детства.
Правда, бывало, я его била за то, что он отнимал у меня кукол и увозил их на велосипеде. Нам тогда было лет по семь-восемь, — произнесла с улыбкой Тилли.
— Они были неразлучны, — добавила Дебби.
— И у вас с ним никогда ничего не было? — спросила Мадж.
— О боже, конечно, нет. — Тилли засмеялась. Когда мне исполнилось семнадцать, я стала заглядываться на Бена, но он считал меня слишком правильной. Он до сих пор так считает.
