Ознакомительная версия.
— Там у окна тебя ждет мужчина… Сказал, что он твой друг и пришел поговорить с тобой о какой-то семейной проблеме. Можешь уйти пораньше — у нас все равно сегодня мало посетителей.
Сначала Тоуни подумала, что с ее матерью случилось что-то ужасное и ее бойфренд Роб пришел ей об этом сказать. Сжавшись от страха, она схватила сумку и куртку и поспешила в зал ресторана, где в шоке замерла, когда увидела сидящего в дальнем углу Наварра. Приглушенный свет подчеркивал его правильные черты лица. Он откинул голову назад, и она наткнулась на взгляд его холодных зеленых глаз. И вдруг поймала себя на том, что идет к нему, хоть и никак не могла вспомнить, когда это она приняла такое решение.
— Давай уйдем отсюда, — сказал Наварр, вышедший ей навстречу.
Все еще не в силах стряхнуть с себя оцепенение, в которое он вверг ее своим неожиданным появлением, Тоуни позволила ему вывести себя на улицу и усадить в припаркованный у обочины лимузин. Ее ладонь дрожала в его руке, потому что три месяца в разлуке казались ей целой жизнью, и она бы предпочла, чтобы он предупредил ее о своем визите заранее. Вместо этого он в очередной раз застал ее в униформе, которая подчеркивала пропасть между их положением в обществе.
— Я тебя не ждала…
— Ты думала, что можешь скинуть мне на голову бомбу, а я просто сделаю вид, что ничего не случилось? — язвительно спросил Наварр. — Даже я не настолько бесчувственный.
Тоуни покраснела:
— Ты застал меня врасплох.
— А меня застало врасплох твое сообщение, малышка.
— Не такая уж я теперь и маленькая.
— Я заметил, — сказал Наварр и скользнул взглядом по ее животу, который сильнее выступал, когда она сидела. — Я все еще в шоке.
— И я тоже, а ведь уже три месяца прошло.
— Зачем ты мне сказала, что не беременна?
— Я сделала тест, и результат был отрицательным. Наверное, я сделала его слишком рано. Через несколько недель, неважно себя почувствовав, я купила еще один тест, и он дал положительный результат. Я не знала, как тебе сказать, что я ошиблась…
— И ты решила пойти по самому легкому пути и просто ничего мне не говорить.
— Ну, на самом деле в том, через что мне с тех пор довелось пройти, ничего легкого не было, Наварр! Я столько всего пережила, а за поддержкой мне обратиться было не к кому! Мне приходилось работать, хотя по утрам меня ужасно тошнило, а от запаха еды мне становилось только хуже. А ведь я работаю в ресторане. С гормонами у меня творилось черт знает что, и я никогда в жизни так не уставала, как в эти несколько первых недель!
— Если бы только ты приняла тот банковский чек, который я тебе дал. Мы заключили договор, и ты выполнила свою работу, притворяясь моей невестой, — напомнил он ей. — Но я понимаю, почему ты даже не притронулась к этим деньгам.
Она в замешательстве распахнула голубые глаза:
— Понимаешь?
— В ту последнюю ночь, когда мы были вместе, я вел себя недопустимо, и этому нет оправдания, — с трудом выговорил Наварр. Ему пришлось обуздать свою гордость, чтобы сказать такое женщине.
Столь неожиданное признание облегчило задачу Тоуни, которой тоже нужно было кое в чем признаться.
— И я тоже сделала только хуже. Не надо было мне притворяться, что я собираюсь продать твою историю газетам.
— Я сделал предположение, которое было неверным… Со временем выяснилось, что я не прав, ведь никакой истории в газетах так и не появилось.
— Ту записку мне передали еще до нашего отъезда в Шотландию. За этим наверняка стояла Джули. Она даже моей бабушке звонила, пытаясь выяснить, куда мы с тобой отправились. Я положила записку в карман и забыла о ней. Я не собиралась звонить по этому номеру.
— Давай больше не будем об этом. У нас сейчас есть более важные заботы.
— Как ты вообще узнал, где я работаю?
— За эту информацию можешь поблагодарить свою сестру Би.
Тоуни удивленно ахнула. Она любила Би, но ее сильно смутило такое вмешательство в ее личную жизнь.
— Би ненавидит, когда у кого-то разлад в отношениях. Она ужасно любит всех мирить, но я была бы ей очень признательна, если бы она позволила мне самой со всем этим разобраться.
— У нее были добрые намерения. Тебе повезло, что у тебя есть сестра, которая так печется о твоем благополучии.
— У Зары тоже есть на все свое мнение, но она по натуре более мягкий человек. — В этот момент Тоуни вспомнила, как Наварр сказал ей, что у него никого нет из близких, и она от души ему посочувствовала. Иногда она расходилась во мнениях со своими родственниками, но рада была, что они есть в ее жизни. Ведь они всегда готовы были сказать ей правду и позаботиться о ней.
— А куда мы едем?
— Твоя сестра и ее муж были столь любезны, что предложили нам встретиться у них в доме. Нам с тобой надо где-нибудь поговорить без свидетелей, а я ужасно устал от гостиниц. Пора мне уже купить здесь дом или квартиру.
Тоуни была рада, что Би готова приютить их на время у себя в роскошном доме в Челси и что ей не придется везти его в свою ужасную квартирку. Наварр в своем сшитом на заказ костюме и ручной работы ботинках никогда не сможет расслабиться в таком окружении. А она хотела, чтобы он расслабился. Если у них будет ребенок, очень важно, чтобы их отношения стали более гармоничными.
Когда экономка провела их с Наварром в элегантно обставленную гостиную дома Би и Сергиоса, Тоуни с облегчением скинула туфли и, поджав ноги, уселась на софе. Ей вдруг стало наплевать на то, что она выглядит не самым лучшим образом в простой тунике и почти без макияжа. Какое это теперь имеет значение? Ведь она больше его не интересовала в этом смысле. Прошло три месяца с тех пор, как Наварр ушел от нее, не оглянувшись. Тот единственный телефонный звонок не считается — должен же он был узнать, беременна она или нет. Им тогда двигало чувство долга. Наверное, все это к лучшему, учитывая то, насколько они разные люди.
Наварр подивился тому, как легко и уютно Тоуни устроилась в комнате. Она не пыталась произвести на него впечатления, даже губы красить не стала. Он привык общаться с женщинами, в которых было меньше естественности, и ее непринужденность сильно его заинтриговала. Все равно помаде не суждено было долго продержаться у нее на губах. Он жадно окинул взглядом ее профиль, стройную фигурку и округлость живота. Его ребенок. Наварру показалось странным, что мысль об этом так его возбудила.
Тоуни раздумывала о сложившейся ситуации, стараясь быть честной по отношению к ним обоим. Их ребенок только осложнил роман, который уже закончился, и она должна сейчас сказать ему правду, чтобы они смогли договориться на условиях, которые устроили бы их обоих.
Ознакомительная версия.
