— А у тебя на сегодня какие планы? — спросил Алекс.
— Хочу побродить по городу. Может, съезжу на остров Алкатрас.
— Желаю хорошо провести время. Ну а мне пора готовиться к встрече. Я позвоню тебе часов в шесть.
Он ушел, а Джун смотрела ему вслед и сожалела о том, чему не суждено случиться. Тоска по несбыточному смешивалась с восхищением. Джун нравилось в Алексе все, в том числе и походка. Казалось бы, что в ней такого особенного? Идет, как все — ставит одну ногу впереди другой… Нет, это нечестно! Сколько в одном человеке красоты, силы и достоинства!
А я-то хороша! — ужаснулась Джун. Додумалась пригласить принца к себе в постель, а он отказался! Она забралась на велотренажер и крутила педали до тех пор, пока не свело икры. Она влюбилась — и это не смешно!
Ничего похожего она еще не испытывала. Похвастаться богатым опытом общения с противоположным полом Джун не могла. Кроме детского увлечения Джоном в старших Классах и весьма бурного, но непродолжительного романа с Грегори в университете, у нее была связь — надо признать, весьма пресная — с фоторепортером Биллом. Откровенно говоря, их связывали отношения не романтического, а практического порядка: они вместе работали, снимали квартиру на двоих, время от времени занимались любовью… И расстались друзьями, когда Билл после операции по удалению аппендицита влюбился в практикантку-медичку из Флориды. Джун даже испытала нечто вроде облегчения. Не зря говорят — любишь то, что боишься потерять…
Ее чувство к Алексу было сродни наваждению. Она думала о нем днем и ночью, ворочаясь без сна в постели и представляя себя невестой принца не по договору, а на самом деле. Любовь привела ее в смятение, захотелось, как в детстве, побежать к маме, уткнуться ей в колени и спросить совета…
Джун закончила крутить педали и вышла из тренажерного зала совершенно разбитой. Гордость не позволяла ей падать духом: она докажет Алексу, а главное, самой себе: жизнь продолжается. Пусть он едет в свой Сен-Монт, а у нее есть мама и брат, любимая работа, друзья, увлечения…
Переговоры прошли успешно — правда, заслуги Алекса в этом не было. Если бы не поддержка опытных юристов, сделка не выгорела бы. Алекс не мог заставить себя сосредоточиться — всеми его мыслями завладела Джун. Он беспрестанно прокручивал в мозгу их последний разговор, силясь понять, что толкнуло ее на столь решительный шаг, но так ни в чем и не разобрался. Понял лишь одно: он болен. И серьезно. Он уже не мог обходиться без Джун.
Вечером они должны ужинать в обществе техасского нефтяного магната — потенциального инвестора — и его супруги. Как только часовая стрелка доползла до шести, Алекс позвонил Джун в номер, но она не поднимала трубку. После третьей безуспешной попытки он приказал телохранителям ждать в вестибюле, а сам в мрачном расположении духа пошел к ней. А что, если она до сих пор не вернулась с экскурсии. Алекс терялся в догадках, как поступить. Ждать ее? Вдруг с ней что-то случилось?! А может, она взяла и уехала, даже не удосужившись попрощаться?
Он сделал все, чтобы Джун осталась с ним до конца турне, но, если она надумала уехать, пусть едет хоть сейчас. Приказывать ей он не может, а просить не станет. Интервью в любом случае даст — Джун его честно заслужила.
Тяжко вздохнув, он осторожно постучал в дверь ее номера и приготовился к худшему, но дверь распахнулась, и Алекс с облегчением улыбнулся.
— А я уж решил, что ты раздумала идти со мной на ужин.
— С чего бы это?
— Ты не поднимала трубку.
— Так это ты доставал меня звонками?
— А ты слышала и не снимала трубку?
— Я лежала в ванне — хотела расслабиться после экскурсии. Да я бы все равно не успела добежать до телефона.
Хотел бы я видеть, как она лежит в ванне, как встает из пены и накидывает на разгоряченное тело пушистый халат… Но и сейчас смотреть на нее одно удовольствие: платье палевого цвета облегало соблазнительные округлости и подчеркивало легкий медовый загар.
— Как прошел день? — спросил Алекс, делая над собой усилие и отводя глаза.
— Отлично. Ездила на остров Алкатрас. Раньше там был испанский форт, потом федеральная тюрьма для особо опасных преступников, а теперь открыли музей. Посмотрела, где сидел Аль Капоне, Келли-Пулемет и прочие…
— Извини, что перебиваю, но лимузин уже у подъезда, — сказал Алекс, кляня в душе ни в чем не повинного нефтяного магната вместе с супругой. Как бы ему хотелось запереться в номере и провести весь вечер наедине с Джун!
— Может, захватить дождевик? Когда я вернулась в отель, начинал накрапывать дождь.
— Не стоит. У водителя есть зонт.
— Разумеется. Ну как же я забыла — все так и падают с ног, лишь бы услужить вам, ваше высочество!
— В данном случае твой сарказм неуместен. Позволь тебе напомнить, демократка ты моя, мой образ жизни дает возможность многим людям зарабатывать, и довольно неплохо.
— Да я не хотела тебя обидеть! Но ты попробуй на минутку представить себя на месте Жильбера и Мишеля. Целыми днями ходят за тобой, как пара сторожевых псов… Думаю, им до смерти надоело.
— В моей стране их работа считается весьма престижной. Они прилично зарабатывают, много путешествуют, вкусно едят, живут в хороших отелях…
— Но лишены семейного уюта и личной жизни…
— Я езжу за границу не развлекаться. От этих визитов зависит благосостояние моей страны, — довольно резко возразил Алекс, злясь на правоту ее слов и особенно — на ее дерзость.
Джун подлила масла в огонь.
— Вижу, что прогневала вас, ваше высочество!
— У тебя есть полное право высказывать свое мнение — пусть даже ошибочное.
— Если ты не возражаешь, я, пожалуй, поужинаю в номере…
— Столик уже заказан.
Он взял ее за руку, чуть повыше локтя, и снова удивился, как в Джун уживаются податливость и упрямство.
— Ну да! Еще одно протокольное мероприятие.
Джун не скрывала раздражения, и Алекс решил поменять тему, чтобы окончательно не испортить вечер.
— Расскажи мне, где еще ты была сегодня. К сожалению, у меня на достопримечательности вечно не хватает времени.
Взяв под руку, Алекс вывел ее в коридор и закрыл дверь.
— Ходила в Музей современного искусства, — уже мирным тоном ответила она. — Ездила в Рыбачью пристань.
— А еще куда? — Приобняв за талию, Алекс направил Джун к лифтам.
— Неужели тебе интересно? — спросила она и состроила премилую гримаску.
Губы у нее приоткрылись, и нижняя выдвинулась чуть вперед — словно приглашая поцеловать… Потеряв самообладание, Алекс порывисто развернул Джун лицом к себе и поцеловал, вложив в поцелуй всю свою страсть и отчаяние. Он понимал, что ведет себя безрассудно, и знал, что это ни к чему не приведет, но желал эту женщину до исступления.
