Джейн полюбила его так, как еще никогда никого не любила.
Когда подошел день визита Эммы к врачу, Чейз заехал за ней и Джейн. Ему было странно видеть ребенка на заднем сиденье своего автомобиля. Они втроем походили на семью, и то, что это не приводило его в ужас, было для Чейза тревожным знаком.
Пока Джейн и Эмма записывались на прием, Чейз сидел в кресле и рассматривал интерьер приемной детской онкологической больницы. Здесь был большой аквариум с рыбками и шкаф с книгами и журналами.
Напротив него сидела женщина, которая выглядела так, словно в этот день ей пришлось пройти через все муки ада. Она качала малыша, завернутого в голубое одеяльце. В ее глазах, обведенных темными кругами, блестели слезы, губы нашептывали слова молитвы.
Маленькая девочка — настолько бледная, что темные круги у нее под глазами казались нарисованными — лежала почти безжизненно на коленях у матери. Губы женщины были плотно сжаты, и она не сводила глаз со своей дочки.
Лысый мальчик, ровесник пятилетней племянницы Чейза, сидел на полу у ног отца и рылся в сумке с игрушками. В руках мужчина сжимал журнал, но все его внимание было приковано к сыну.
Чейз вспомнил, как Джейн недавно спросила его, не хочет ли он обзавестись семьей. Он не мог ответить на этот вопрос. У него было счастливое детство, замечательная семья. Он считал себя хорошим сыном, братом и дядей и не хотел ничего менять. Он не был готов к той ответственности, с которой столкнулся в этой приемной. Окруженный больными детьми и встревоженными родителями, он не мог представить себя на месте последних.
Чейз открыл журнал и тут же закрыл его. Все его внимание было приковано к больным детям, но он старался не смотреть на них. Он едва удержался от того, чтобы не позвонить прямо сейчас директору фонда и не распорядиться увеличить втрое сумму пожертвований различным детским организациям. Но и этого Чейзу казалось недостаточно.
Эмма склонилась над маленькой девочкой, лежащей на коленях у матери.
— Привет, Биби.
Но Биби не произнесла ни слова. Она не шевелилась. Джейн прошептала что-то на ухо Эмме и увела ее. Девочка улыбнулась Чейзу.
— Ты видел рыбок, дядя Чейз?
— Да. — Его удивляла непринужденность Эммы. Она вела себя так, словно все, что она видела, в порядке вещей. Возможно, для нее так оно и было. — Я не знал, что Немо живет здесь.
— И Дори тоже. — Эмма указала ему на рыбку с голубым хвостом, знакомую всем детям благодаря мультфильму «В поисках Немо». — Они только плавают, плавают, плавают…
— Для чего нужна эта корзина с шапками? — спросил Чейз.
Глаза Эммы расширились.
— Ты можешь взять себе одну бесплатно.
— После химиотерапии волосы выпадают, — пояснила Джейн.
До встречи с Джейн Чейз ни на минуту не задумывался над тем, через что приходится каждый день проходить детям, больным раком.
Медсестра назвала имя Биби, и мать отнесла ее в кабинет.
— Обычно нам приходится ждать от пятнадцати минут до получаса, — сказала Джейн.
— Я никуда не тороплюсь, — ответил Чейз. — Я предупредил Аманду, чтобы сегодня меня не ждали. Я подумал, что могу понадобиться вам с Эммой.
Наградой ему стала улыбка Джейн.
— Спасибо тебе за все. Я очень рада, что ты здесь с нами.
Его сердце наполнилось теплом. Джейн вела себя так, словно его присутствие было для нее самым дорогим подарком.
Эмма забралась к нему на колени и склонила голову ему на плечо. Ее маленькое легкое тельце казалось таким хрупким… От нее пахло клубникой и сахарной ватой.
— Я тоже рада, что ты с нами.
— И я рад.
— Моя подруга Мэрайя тоже приходила сюда, — сказала девочка. — Мы вместе играли. Но теперь Мэрайя больше сюда не приходит. Она на небесах. Как ты думаешь, дядя Чейз, чем сейчас она занимается?
Малышка уставилась на него с неподдельным интересом; этот взгляд делал ее старше.
Чейз гордился тем, что у него на все был готов ответ, но страшный вопрос Эммы поставил его в тупик.
— Ах, солнышко. — Джейн провела пальцами по мягким волосам девочки. — А ты как думаешь?
— Не знаю, потому и спросила.
— Помнишь, как Мэрайя любила цветы? — подсказала ей Джейн.
— Да. Наверное, она, как бабочка, порхает с цветка на цветок.
— Уверена, ей бы очень понравилось это занятие.
Рот Эммы принял форму маленькой буквы «о».
— Как думаешь, Слэйтер порхает вместе с ней?
Чейз понятия не имел, кто этот Слэйтер, но было нетрудно догадаться. Ни один ребенок не должен терять своих друзей в таком нежном возрасте. Чейз посмотрел на других детей. Некоторые из них могут не выжить.
Даже Эмма…
У него в горле образовался комок, и он крепче прижал к себе девочку.
— А ты как думаешь, Эмма? — спросила Джейн так непринужденно, словно они обсуждали катание на каруселях, а не загробную жизнь.
— Думаю, они вместе играют и порхают с цветка на цветок. — Эмма вздохнула. — Я по ним скучаю.
У Чейза на глаза навернулись слезы. Он должен был еще что-то сделать — выделить деньги на исследования, помочь другим семьям, привлечь к этой проблеме других состоятельных людей…
Джейн нежно потрепала Эмму по щеке.
— Я знаю, солнышко.
Одним из достоинств Чейза было то, что он без труда мог определить, в какой области лучше себя проявит тот или иной сотрудник. И сейчас у него не было никаких сомнений в том, что Джейн Доусон больше всего преуспела бы в роли жены и матери. Эта мысль не давала ему покоя.
Эмма захныкала.
— Хочу к мамочке…
Джейн погладила ее по голове.
— Ты же знаешь, мамочка должна работать. Поэтому с нами пришел дядя Чейз. Мы вдвоем заменяем тебе одну маму, хорошо?
Девочка кивнула.
— Эмма Тэйлор, — позвала медсестра. Эмма соскочила с колен Чейза и подбежала к женщине, у которой на груди слева висела табличка с именем Рэйчел. — Ну-ка, давай посмотрим, насколько ты выросла за то время, что мы не виделись.
Рэйчел взвесила Эмму и измерила ее рост, затем давление и температуру.
— Теперь нам пора пройти в другую комнату.
Это помещение напоминало обычную комнату для осмотра, но на кровати лежали одеяла и подушки.
— Я сейчас вернусь, — сказала Рэйчел.
Джейн села на кровать, и Эмма забралась к ней на колени. Рассказывая девочке сказку про фиолетового слона, Джейн расстегивала ее рубашку.
Вернулась Рэйчел.
— Готова, малышка?
Эмма кивнула.
Медсестра посмотрела на Чейза.
— Вы здесь впервые?
Неужели это так заметно?
— Да, я друг семьи.
— Это мой дядя Чейз.
