Данте ходил по погребку взад и вперед.
– Она же не хочет, чтобы вы снова были вместе? – спросил он.
Внутри у Лусио все загорелось, как будто вместо красного вина он выпил кислоту.
У них с Аной никогда не было ни единого шанса, не так ли? Семья до сих пор была против. Что они о себе возомнили? Почему нападают на него и на Ану? Как они могут думать, что их имя, богатство, влиятельность значат больше, чем их с Аной счастье?
Лусио посмотрел в окно.
– Вы же знаете, Анабелла сама принимает решения.
– Она должна вспомнить.
– Я понимаю.
Лусио повернул голову и встретился взглядом с Данте. Он ожидал увидеть насмешку, но вместо этого увидел… сочувствие. Однако иногда сочувствие бывает хуже ненависти.
Данте вынул из кармана ключи от машины.
– Пойдемте со мной. У меня есть кое-что для Аны. Она забыла это в больнице.
Они вышли на ярко освещенную солнцем улицу.
Данте подошел к машине и вытащил из нее картонную коробку.
– Здесь не так много. В основном бумаги и пара фотографий, но Ана очень хотела взять коробку в больницу, и я думаю, ей бы хотелось вернуть это.
Лусио уставился на то, что протягивал ему Данте. Светло-голубая коробка из-под туфель, которую искала Ана.
Значит, эта коробка существовала на самом деле.
А может, и ребенок?! Не может быть. Никакого ребенка никогда не было. И никаких надежд.
– Не хотите отдать ей это сами? – спросил он Данте.
Тот покачал головой.
– Нет. Мне не нравится роль плохого парня. – Он мрачно улыбнулся. – Я никогда не хотел быть плохим парнем.
– Вы не плохой парень.
Улыбка исчезла с лица Данте, и он устало провел рукой по волосам.
– Когда Маркита решила силой вернуть Анабеллу домой, я был против. Я ни о чем не подозревал, пока мне не позвонили и не сказали, что Ана передумала и отправилась ко мне, в Реколету. – Он быстро взглянул на Лусио. – Извините.
Лусио пожал плечами.
– Значит, вы тут ни при чем.
– Но вас сильно обидели. Я слышал…
– Это было давно, – прервал его Лусио и взял у него из рук коробку. – Сейчас самое главное – это будущее Анны, не так ли?
Данте серьезно посмотрел на Лусио.
– Да. Передайте ей, что я люблю ее. Скажите, что я постоянно думаю о ней и что Дейзи и дети тоже надеются скоро увидеть ее.
Лусио ехал домой, положив коробку на соседнее сиденье. Он несколько раз взглянул на нее, сгорая от нетерпения узнать, что внутри, но не стал снимать крышку. Это была коробка Аны. Он передаст ей ее.
Что она с ней сделает, это было ее дело.
Анабелла провела весь день, внимательно заглядывая во все шкафы дома. Было уже пять часов дня, когда она уселась на пол в кабинете и стала рассматривать старые вещи, которые она смогла найти открытки, театральные программки, билеты на самолет.
Она все еще любовалась открытками, когда вошел Лусио.
– Привет! – сказала она ему. – Я просматривала фотографии и сувениры, но ничего не нашла со дня нашей свадьбы. Мы не делали фотографий? Я могу поклясться, что у меня были фотографии.
– Они в моей квартире. – Он прислонился к двери, наблюдая за ней. – Я боялся, что ты их выбросишь, поэтому, когда уехал, забрал с собой.
Он забрал их свадебные фотографии, потому что думал, что она их выбросит? Так вот какие у них были отношения!
– Я бы никогда не выбросила эти фотографии, мягко сказала она. – Какой бы помешанной, рассерженной я ни была, я бы никогда не перестала тебя любить.
Она собрала бумаги и открытки и положила их в нижний ящик стола. Он следил за каждым ее движением. Она знала, что он ждет объяснений, но как объяснить ему, что мысли о ребенке не давали ей покоя? У нее были надежды, а когда они разбились, она не смогла смириться с потерей. Не смогла забыть об этом.
– Ты говорила о ребенке.
– Да, но если я буду тебе объяснять, ты подумаешь, что я окончательно выжила из ума.
– Попробуй.
Ана задвинула ящик и встала, одергивая коричневые льняные брюки. Она наконец стала носить вещи из своего гардероба. Прошлое медленно возвращалось к ней, и все по крупицам вставало на место.
– Ты действительно хочешь, чтобы я тебе рассказала?
– Очень хочу.
Она откинула волосы с лица.
– Ты подумаешь, что я сумасшедшая.
Он улыбнулся.
– Я уже так думаю.
Ана закусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться. Без сомнения он был самым упрямым человеком, которого она когда-либо встречала. И она обожала его.
– А если я расскажу тебе, ты обещаешь, что поедешь со мной? Что не разозлишься и не откажешься?
– Я не откажусь.
Она заметила, что он не сказал, что не разозлится. По крайней мере, он был честен.
– Садись. – Она уселась в маленькое кожаное кресло и положила рядом подушку. – Это длинная запутанная история.
Тут она замолчала и уставилась на него, широко раскрыв глаза. Лусио сел рядом, держа в руках голубую коробку.
– Где ты ее нашел?
– Ее отдал мне Данте. Ты забыла ее в больнице.
Трясущимися руками Ана взяла коробку и медленно открыла крышку.
– Ты смотрел, что внутри?
– Нет. Это твоя коробка.
Она молча вытащила голубой конверт и вынула из него выцветшую фотографию маленького мальчика.
Несмотря на расплывчатое изображение было легко догадаться, что у мальчика темные волосы, светлые глаза и оливковый цвет лица.
Лусио взглянул на Ану.
– Кто это? – спросил он, беря у нее фотографию.
– Томас. Алонсо сказал, что его так зовут.
– Кто такой Алонсо?
– Алонсо Хантсмен – человек, который специально нашел меня.
Лусио продолжал рассматривать фотографию маленького мальчика. Ребенок, вероятно, смешанной европейской и индейской крови, выглядел очень бедным. Черные брюки и выцветшая футболка, из которых он давно вырос, темные волосы коротко пострижены, спереди довольно неровно.
– Симпатичный, – сказал Лусио.
– Я знаю. Какое-то время я думала, что это наш сын. – Она наклонилась над фотографией. – У него голубовато-зеленые глаза, и по возрасту подходит.
Подходит по возрасту? Лусио взглянул на Анабеллу. Неужели она и вправду думает, что это ее сын… их сын?
Ана, милая. У тебя был выкидыш.
Эти слова крутились у него в голове и были готовы сорваться с языка.
– Попробуй объяснить мне, – мягко сказал он, – почему ты решила, что это может быть твой ребенок особенно после того, как у тебя случился выкидыш в шесть месяцев?
– Потому что у меня не было выкидыша. – Ана взглянула на него и нервно облизнула нижнюю губу. Я была на восьмом месяце, когда меня поместили в предродовое отделение. – Она старалась не смотреть на него. – Ты же знаешь, я плохо справляюсь с трудностями. Я лучше буду игнорировать проблемы, чем бороться с ними.
