из района по программе сложный случай привезут. Твои ручки тоже понадобятся. И Милославского сходи подготовь. Только заряди его позитивом. Операция сложная предстоит.
Ну наконец-то дурацкие пошлые мысли покинут голову! Вот за это и люблю медицину. Еще одна возможность не только увидеть невероятное, но и стать его частью.
К тому же забавляет то, что после ссоры с завотделением я стала регулярно подкалывать и провоцировать его. И, самое удивительное, это волшебным образом заряжало Валерия Сергеевича, делая его немного мягче, но много собраннее.
Поэтому кивнула и заверила начальницу, что все будет сделано и организовано в лучшем виде. Ручки чесались начать и помочь очередному человечку или человечкам появиться на свет.
Команда мечты собралась в мгновение ока и уже ждала пациентку. Ею оказалась женщина среднего возраста с пятерняшками. Возмущению Марии Сергеевны не было предела: давно пора было вывезти бедную женщину из региона, да все квот не было.
В любом случае операция прошла успешно. Это было сложно, дети родились сильно недоношенными, но прогнозы благоприятные. Скорее всего, все будет просто замечательно, надо лишь немного подлечиться.
Уставшие, мы с начальницей стояли в коридоре недалеко от моего кабинета и наблюдали, как Милославский пытается понять, чего от него хочет одна из медсестер. Тихо хихикали и гадали, чем так приглянулась ему молоденькая девушка. Иначе объяснить то, что он стоял и слушал ее лепет, было сложно.
А потом Мария Сергеевна схватилась за голову и пожаловалась на головную боль. Я предложила ей обезболивающего. Гомеопатию. Сама с утра принимала. Начальница заинтересовалась и отправилась ко мне в кабинет, чтобы взглянуть на таблетки.
Я же, немного задержавшись из-за заполнения многочисленных документов, пошла следом. Безумно устала, пора было собираться домой. Жаль только, придется трястись в метро. Все-таки вагоны я любила меньше, чем пробки.
К последним давно все привыкли, а вот толпы людей в час пик – испытание не для слабонервных.
В итоге пошла в кабинет и резко толкнула дверь ногой, держа в руках кипу документов. И застыла, с удивлением уставившись на открывшуюся картину.
У моего стола стоял Егор и наминал зад моей начальнице.
Глава 22. Вика
– Егор?! – ошарашенно спросила я и одновременно с моими словами, хотя даже немного до, Мария Сергеевна сделала резкое движение. Точнее, даже не так: она шпилькой проткнула его ногу, вывернулась и со всей дури дала Егору в пах.
Потом отскочила и, словно опомнившись, громко расхохоталась на весь кабинет. Так и стояли: я – с открытым ртом, возмущенно хватая ртом воздух, Егор – скрючившись у стола и начальница – смеясь.
Утирая руками слезы, она пояснила:
– А руки-то помнят! Вот так вот, Виктория Егоровна, могут пригодиться навыки самообороны. Я дочку свою учу-учу, но у нее никак не получается. Смотри, как выгодно иногда бывает тряхнуть стариной.
К сожалению, я ее радости не разделяла. Было очень странно наблюдать эту картину. И оставался главный вопрос: он перепутал меня, или просто кобелиные замашки взяли свое?
Посмотрела на Марию Сергеевну. Та была весела и бодра, широко улыбалась, и ничто не говорило о том, что она считает ситуацию двусмысленной. Глаза ее горели, а весь вид свидетельствовался о крайней степени счастья.
Егору же явно было не так хорошо. Он побледнел и все еще хватался за то самое место, которое мы активно использовали утром. Закрадывалось сомнение.
– Виктория Егоровна, да не стойте так. Ваш… Не знаю, кем он вам там приходится, очень просил подлечить его. Льда хоть принесите. Страдает же человек.
Я отмерла и бросилась к холодильнику. Правда, что это я? Ну очевидно же, что перепутал. Она хоть и меньше меня ростом, но в такой позе это незаметно. Обе блондинки, да еще и в полном обмундировании.
Достала из морозилки овощи. Они тут сто лет лежали и уже не были годны ни для чего путного. Только пыл если охладить. Передала пакет Егору, и тот слабо пропищал слова благодарности.
Мария Сергеевна теперь с интересом рассматривала его, переводя взгляд на большое фото девочек на моем столе. На ее лице сначала появилось удивленное выражение, а потом и понимающая усмешка. Я же отчаянно покраснела.
Не знаю, что он сказал, но сомнений в том, что брякнул пошлость, не было. У него там при виде меня автоматически, что ли, все включается и встает? Или действительно секса так долго не было?
Оставался еще вариант, что Егор просто сходит по мне с ума. Но я же человек практичный. Реалист. Мы знакомы полтора дня, какие могут быть чувства между нами?
Только ехидный голосок подсказывал, что такие же, как и у меня. Возможно все. Я же схожу с ума, теряя голову рядом с ним? Значит, и он тоже способен на подобные чувства. Правда же?
Разговор с самой собой не клеился, а Мария Сергеевна все не уходила. Напротив, она с любопытством рассматривала мое смущенное лицо. Потом, очевидно, приняв для себя какое-то решение, направилась к двери, напоследок бросив:
– Спасибо за прекрасное чувство дежавю: мы с мужем много лет назад именно так и познакомились. Правда, он понапористее был. Здесь сразу стало понятно, что ошибочка вышла.
Я выдохнула. Все-таки приятно такое слышать от нее, хоть и запоздало. Уже из коридора донеслось:
– Виктория Егоровна, не задерживайтесь сегодня. Завтра вам на дежурство.
Цокот копыт по коридору возвестил о том, что начальница удалилась восвояси. Ну хоть настроение человеку подняли, и на том спасибо. Егор же едва ли не ползком добрался до небольшого диванчика и рухнул.
Слава богу, совсем недавно мне выделили небольшой кабинет. В клинике старались всем врачам обеспечивать личное пространство. Место позволяло, а платных палат и так было достаточно.
Когда звуки удаляющихся шагов начальницы стихли, я села рядом с пострадавшим. Он откинулся на диване, прикрыв глаза. Овощи лежали на том самом месте, начиная подтаивать. Егор явно не задумывался об этом, пока я не сказала.
– Ах ты ж… Ну, это фееричное завершение дня. Приехал поговорить, называется.
Он сдернул пакет и стал рассматривать некрасивое мокрое пятно. Признаться, ситуация внезапно начала забавлять. Особенно его лицо, столь комично выражавшее эмоции.
– А удар у коллеги твоей и вправду поставлен. До сих пор содрогаюсь при мысли, что было бы, будь она мужчиной.
Хмыкнула. Больно бы было. Очень. И, возможно, пришлось бы обращаться к специалистам. Но, слава богу, Мария Сергеевна всего лишь женщина. Но не такая беззащитная, как можно подумать. Я улыбнулась:
– Это моя начальница. Мы зовем ее генеральшей. Она тут главная. Эта история войдет в золотой фонд клиники, я тебе обещаю.
Он встрепенулся и осуждающе посмотрел. Скривился и едва не показал язык. По крайней мере, так подумалось.
– Ты же не собираешься делать меня местной звездой? Как-то не слишком хочется, чтобы надо мной смеялась толпа зевак. Или еще
