— Браво, моя дорогая, — прошептал тот, касаясь губами нежного ушка. — Твоя игра бесподобна. Увидимся завтра на работе.
Лаура в свою очередь чинно чмокнула в щеку Джанни, после чего торопливым, быстрым движением коснулась его губ.
— Не забывай меня, — прошептала она.
— Конечно же, нет. — Тон итальянца был весьма холоден. — Он ласково взял руку Элизабет в свою и поднес к губам. — Мы тебя не забудем, Лаура, правда, дорогая?
Он был поистине великолепен, и молодая женщина вновь ощутила на себе всю силу его обаяния.
— На следующей неделе состоится благотворительный бал. Мама Бет входит в число устроителей. Попросить ее приберечь для тебя пригласительный билет? — спросил Джанни Лауру.
— Было бы неплохо, — оживилась та.
— Ну, дорогой, как ловко ты всучил Лауре этот билет! И к тому же ей действительно понравится благотворительный вечер.
— А что нравится тебе, моя маленькая?
— Любоваться тобой.
— Все еще играешь свою роль? Мне кажется, мы могли бы стать неплохими партнерами.
— Ты был просто великолепен.
— Позволь возвратить комплимент. Ты тоже. Элизабет улыбнулась, испытующе глядя на своего спутника. Джанни ничего не ответил. Воцарилась неловкая тишина. Так в молчании они и доехали до дома, в котором теперь жили оба.
— Тебе нет нужды оставаться у меня, — заметила Элизабет, когда они поднимались в лифте.
— Это мы уже обсудили.
— Прошлая ночь не в счет. — Она раздраженно зазвенела ключами.
— Нет, в счет.
— Почему? — спросила Элизабет, открылась дверь.
— К тебе или ко мне… Помнишь, мы выбирали? Уговор дороже денег.
— Я сомневаюсь, что Питер сможет проникнуть в здание. Но даже если ему и удастся, он никогда не заставит меня открыть дверь.
Джанни сунул руки в карманы брюк и смерил женщину оценивающим взглядом.
— Полагаешь, он будет так добр, что предупредит тебя о следующем нападении за несколько дня по почте? Ты же даже не знаешь, чего от него ожидать! Следует соблюдать осторожность. И ты отлично это понимаешь.
Неделю назад ни один из этих доводов не убедил бы Элизабет, но теперь у нее было время поразмыслить. И повод.
— Никогда не сдаешься, да? — спросила она у терпеливо ожидающего ее ответа итальянца.
— Точно. Если это в интересах дела. Больше они препираться не стали и вошли в квартиру. Обоим очень хотелось пить. Крепкий сладкий чай — для того, чтобы разогнать разноцветные искорки усталости, плавающие перед глазами.
Элизабет наполнила чайник водой и поставила его на плиту, достала из шкафчика заварку, сахар и сухие сливки.
Поставив на стол две красивые фарфоровые чашки, она принялась ждать, пока вскипит вода.
Присутствие Джанни смущало ее. Хотя он сидел тихо, скрестив руки на груди, и выжидающе молчал, не проявляя никакого нетерпения. Через несколько минут придется с ним заговорить, решила Элизабет. Иначе пауза затянется до неприличия.
Вода закипела. Элизабет заварила чай, налила его в чашки, добавила сливок. Тишина была уже невыносимой.
— Поговори со мной, — вдруг попросил Джанни, взяв ее руку в свои. — Не поворачивайся спиной и не уходи. Это самое простое, что можно сделать. Но не самое верное.
Молодая женщина нервно дернулась, отчаянно желая оказаться где-нибудь в другом месте. Джанни поднялся.
— Нет, лучше не говори ничего, — прошептал он и прижался к ее губам.
Поцелуй был потрясающий и закончился слишком быстро. Так нечестно! Элизабет сама обвила руками сильную шею и приникла к губам Джанни. Целовать этого мужчину было так упоительно! В нем чувствовалась сила. Именно она и делала итальянца таким привлекательным…
Элизабет потребовалось время, чтобы взять себя в руки и успокоиться.
— Здесь, как мне кажется, нам не перед кем притворяться, — печально усмехнулась она.
— А кто говорит о притворстве? — удивился Джанни.
Он обнял Элизабет. Его четко очерченные губы тепло улыбались. А в глазах горел тот самый огонек, который был так хорошо знаком теперь молодой женщине.
— Давай не будем делать это, — беспомощно прошептала Элизабет, борясь с волей более сильной, чем ее собственная.
— Боишься?
— Мне нечего бояться.
Джанни ленивым жестом притянул женщину к себе, ласками заставляя забыть обо всем на свете. Кроме него.
— Тебе в прошлый раз понравилось, — напомнил он.
— Прошлый раз был ошибкой.
— Прекрасное не может быть ошибкой.
— Не знаю, почему я согласилась на это, — пробормотала Элизабет, не в силах противиться ему и ненавидя себя за предательскую слабость. — Мы знакомы не больше недели.
Темные глубокие глаза, казалось, заглянули в ее душу.
— Мы знакомы целую вечность, — еле слышно произнес Джанни.
— Неправда!
— Правда. И ты это отлично знаешь.
— Ну… может быть… Черт возьми, я не знаю! — беспомощно выкрикнула она, ощущая себя податливой как воск в его руках.
Пассивность — вот главная причина всех моих проблем, подумала молодая женщина. Я пошла у него на поводу, а теперь не знаю, что делать. И от этого мне очень плохо.
— Я привыкла все планировать сама, осознавать, что мною движет в том или ином случае. У меня нет причин так вести себя с…
— С человеком, которого ты знаешь меньше недели?
— Да! Все… все произошло слишком быстро. Я не контролирую ситуацию. Меня это беспокоит, разве ты не понимаешь?
— Почему бы тебе не успокоиться и не посмотреть, что будет дальше?
«Потому что я не хочу страдать! Не хочу ощущать себя пойманной в ловушку. Так всегда бывает, если твоя любовь безответна. Боль — одна из составляющих нашей сделки!» — хотелось крикнуть Элизабет.
Любовь?! Но она не любит этого мужчину! Желает, может быть. Да-да, желает. Но и желание может обжигать.
Значит, остается только жить сегодняшним днем?
Элизабет покорилась настойчивой воле любовника и позволила увлечь себя в спальню и раздеть. Ее тело требовало его ласк. А о душе… о душе можно было на время и забыть. Тем более в объятиях такого мужчины, как Джанни Копполо.
— Апельсиновый сок, душ, завтрак и быстренько на работу, — раздался громкий мужской голос, прогоняя сладкие сны. — Просыпайся и вставай, моя маленькая. У тебя сорок минут на сборы.
Элизабет сонно приоткрыла глаза и потянулась.
— Ты с ума сошел, еще раннее утро, — простонала она.
— Пятнадцать минут девятого. Прекрасное утро, и будет прекрасный день, — сообщил до отвращения свежий и бодрый Джанни и сдернул с нее простыню.
О, она восхитительна, пронеслось в голове мужчины. Совершенные линии тела, высокая грудь, ослепительно белая кожа, роскошные белокурые волосы, чувственно изогнутые губы… Эта женщина просто создана для любви. Еще не до конца проснувшаяся, она была обворожительна.
