— Нет, не рассказывал. Мне было слишком больно говорить об этом. Кажется, это еще одно упущение, которое мне предстоит исправить… если еще не поздно.
— Думаю, для сына никогда не поздно узнать больше про своего отца.
Лоренцо кивнул и спросил:
— А у вас, Вивиан, было счастливое детство?
— Мои родители — замечательные люди. Они горячо любят и друг друга, и меня.
— Поэтому-то вы никогда не рассказывали мне о себе? Боялись ранить меня контрастом с моей куда как не идиллической жизнью?
О нет. Лишь страх еще сильнее привязаться к нему заставлял ее молчать. Но так ответить она, разумеется, не могла, поэтому промолчала.
Вдоволь набродившись, молодые люди перекусили на живописной полянке и пустились п обратный путь. Когда они уже приближались к селению, снизу донеслись звуки прекрасной, торжественной музыки.
— Это, должно быть, свадьба! — вскричала Вивиан, охваченная непонятным волнением. — Пойдемте же скорее, поглядим. Вон, видите просвет между деревьями?
Торжественная мелодия сменилась веселой. И у девушки перехватило дыхание. Она заворожено глядела на сияющую от счастья невесту, что танцевала с чуть скованным и неловким женихом.
Стоя в круг, селяне хлопали в такт мелодии, рядом с криками носилась ребятня.
На глазах Вивиан выступили слезы.
— В жизни не видела ничего прекраснее и трогательнее.
О, как хотелось ей оказаться на месте ново брачной, что не отрываясь глядела и глаза мужу! Но только пусть бы этим мужем был Лоренцо! Иного спутника жизни ей не надо.
— Не стану спорить, в этих сельских свадьбах есть свое очарование, — пробормотал Лоренцо. — Давайте подойдем поближе и встанем так, чтобы нас никто не заметил.
Поддавшись непреодолимому желанию коснуться ее, он обнял Вивиан за плечи, чтобы подвести ближе к площади. Но это оказалось ошибкой.
Как мог он смотреть на свадьбу, когда в лицо ему вновь ударил опьяняющий, волнующий запах ее духов? Как мог любоваться танцами, когда так хотелось сжать Вивиан в объятиях, зарыться лицом ей в волосы?
Как и тогда, в самолете, Лоренцо поразил контраст между мешковатой одеждой и округлыми, упругими формами, что скрывались под ними. Он с изумлением обнаружил, что, не смотря на жару, она вся дрожит. Неужели это дрожь желания?
А если так — почему она старается скрыть свои чувства? Нет, все-таки Вивиан незаурядная женщина, таких, как она, он еще не встречал. Было в ней что-то совершенно необычное колдовское.
Подумать только, еще утром он был исполнен решимости держаться с ней строго официально, ограничить общение лишь деловыми рамками. Сейчас же сгорал от страсти, умирал от желания повернуть ее лицом к себе и зацеловать до потери сознания.
Лоренцо знал, что должен чувствовать себя виноватым за то, что постыдно пренебрегает делами. Знал, что сейчас ему полагается находиться на званом обеде, решая последние предъярмарочные проблемы. Знал — но ничего не мог с собой поделать.
Он хотел Вивиан так, как только может мужчина хотеть женщину. Он любил ее… Да-да, любил!
— Вы… вы не против того, чтобы вернуться? — Она выскользнула из его объятий и пошла по направлению к гостинице. — Что-то я устала.
Лоренцо последовал за ней, гадая, что заставило ее вновь возвести между ними барьер? Уж не страх ли предать Кларенса или Пьетро?
— Вы снова читаете мои мысли. Пораньше лечь спать — это именно то, что мне сегодня нужно.
Чуть замедлив шаг, она обернулась и бросила на него встревоженный взгляд.
— Вам снова нехорошо? Голова не кружится?
— Нет-нет. Я тоже устал. Но это приятная усталость.
— Что-то я не очень вам верю. Слава Богу, гостиница уже близко. Эта ваша сумка с виду такая тяжелая!
Лоренцо надеялся, она предложит ему опереться на ее руку, но был разочарован. Уж не потому ли, что Вивиан не доверяет своей реакции, если он вновь прикоснется к ней?.. Глубоко задумавшись, он искал способ получить ответ на этот жизненно важный вопрос.
Площадь перед церковью и улочка, по которой они шли, кишела народом, веселье было в разгаре, но Лоренцо казалось, что они с Вивиан остались одни в целом мире. Никому нет дела до них, и им нет дела ни до кого.
— Не возражаете, если я немного тут поваляюсь? — спросил он, входя с ней в комнату.
— Все-таки вы плохо себя чувствуете! — переполошилась Вивиан. — Может, заказать лимонаду? Он очень освежает.
Как же ему нравилось, что она беспокоится о нем!
— Нет, спасибо, — покачал Лоренцо голо вой. — Просто в сон клонит, только и всего. Если хотите принять душ, идите пока. А я сейчас позвоню и скажу, чтобы ужин принесли прямо в комнату.
Бросив сумку на пол, он растянулся поверх покрывала на одной из кроватей, сквозь полу опущенные ресницы наблюдая, как Вивиан роется в своих вещах. В результате она так и захватила с собой весь саквояж.
— Я сейчас… Я быстро, — смущенно пробормотала она, исчезая в ванной.
Едва дверь за ней закрылась, Лоренцо позвонил Якопо — выслушать новости дня и оставить на всякий случай свои координаты. От Джанни не было ни слуху ни духу. Но он не терял надежды, что утром брат с ним все-таки свяжется.
Включив радио и поймав местную радио станцию, транслирующую приятные мелодии, он приготовился терпеливо ждать свою спутницу. Сейчас в целом мире не было для него ничего важнее.
Душ подействовал на Вивиан бодряще, а затем настроение ее снова испортилось.
Уже вечер, темнеет. Скоро придет пора ложиться спать. Строгий дневной костюм-тройка неуместен. И что же ей надеть. Джинсы в обтяжку и футболку? Это было бы катастрофой.
Собираясь в поездку, ей не пришло в голову, что маскарад придется продолжать не только в дневное, но и в вечернее, да что там, — в ночное время. Иначе она непременно захватила бы ночную рубашку из толстого полотна, до полу и с оборочками вокруг шеи. А не эту почти невесомую сорочку, едва прикрывающую бедра. Да и халатик у нее сорочке под стать — до колен, из тонкого голубого шелка, не имеющий ничего общего со всеми прочими её стародевичьими нарядами.
Разве что под халат надеть плотную белую блузку… да еще ссутулиться. Так, пожалуй, ей удастся скрыть фигуру. Тапочек как на грех Вивиан не захватила, и вместо них натянула толстые махровые носки.
Нацепив на нос очки, она еще раз оглядела свое отражение в зеркале и осталась довольна.
— Простите, если слишком задер… — Увидев, как преобразилась комната за время ее отсутствия, девушка осеклась на полуслове.
На столе красовались цветы и свечи. Пахло чем-то восхитительно вкусным. Тихо играла музыка. Стоя возле стола, Лоренцо наливал в высокие бокалы золотистое вино.
