На столе красовались цветы и свечи. Пахло чем-то восхитительно вкусным. Тихо играла музыка. Стоя возле стола, Лоренцо наливал в высокие бокалы золотистое вино.
Когда он заказывал ужин, она и не помышляла ни о чем подобном!
Лоренцо обернулся. Глаза его светились, точно два темных огонька.
— Присоединяйтесь, — пригласил он.
На негнущихся ногах Вивиан подошла к столу. Комната была не такой уж большой, но девушке казалось, что она шла целую вечность. Лоренцо учтиво отодвинул ей стул. Да что происходит?
Усевшись напротив нее, он поднял бокал.
— Ну что, за успех ярмарки?
Вивиан не осмеливалась поднять на Лоренцо глаза: вдруг он прочтет по ним, как сильно она его любит.
— За успех ярмарки.
Со звоном соприкоснулись бокалы. Лоренцо поднес свой к губам.
Вивиан очень редко пила спиртное, но сейчас ей как никогда требовалось что-нибудь для успокоения нервов. Она храбро сделала большой глоток. Вино оказалось удивительно вкусным, но, по несчастью, она отпила слишком много и поперхнулась. Прижав салфетку к губам, девушка судорожно закашлялась.
— Простите, — сдавленно пробормотала она, едва обретя дар речи.
По губам Лоренцо блуждала слабая улыбка. Он снял крышки, что прикрывали тарелки, не давая ужину остыть.
— Надеюсь, это угощение — прямиком, кстати, со свадебного стола — пойдет лучше.
Все просто таяло во рту. Но Вивиан так остро ощущала присутствие этого умопомрачительного мужчины, что не могла проглотить ни кусочка.
Что-то между ними было не так, что-то изменилось. Лоренцо… Он стал совсем другим, но в чем разница, девушка пока не могла определить. Казалось… казалось, будто и он увлечен ею, смотрит на нее со страстью во взоре. Возможно ли это? Должно быть, она просто наделила его собственными чувства ми, чему очень способствовала обстановка: свечи, вино, музыка. При свечах так легко обмануться!..
* * *
— Чтоб они смогли и Италию заодно посмотреть. Вот я и разрешила им пожить у меня. Снять номер сейчас практически невозможно, а я знала, что буду у себя только спать.
Надеясь, что разрешила все сомнения босса и покончила со всеми вопросами, девушка одним глотком допила вино.
— А как насчет Пьетро?
Вивиан чуть снова не поперхнулась.
— Что — Пьетро?
— Он тоже собирается остановиться у вас в номере?
Вивиан отставила бокал. Интересно, кончится когда-нибудь этот допрос или нет?
— Да, собирается. Но сначала он поехал к родным в Рим, а потом приедет сюда со своей девушкой. Ее я не знаю. Они появятся только завтра или послезавтра.
— Какая милая у вас там намечается компания, — пробормотал Лоренцо. — Может, и мне как-нибудь напроситься к вам переночевать?
Вивиан понимала, что он просто-напросто дразнит ее, но от одной мысли о таком повороте событий у нее зашлось сердце.
— Все будут в восторге.
— Даже вы?
О, Лоренцо! Неужели это правда? Неужели она и в самом деле ему небезразлична?
— Конечно. Здорово было бы поглядеть на их лица. Они не поверят, чтобы сам Лоренцо Скалиджери спустился со своих заоблачных высот…
Ой, что это она говорит!
— Продолжайте, продолжайте.
— Кажется… кажется, я забыла, что собиралась сказать, — пролепетала Вивиан. Это все вино — оно ударило ей в голову, заставив забыть об осторожности.
Черные глаза Лоренцо словно заглядывали ей в душу.
Вконец растерявшись, Вивиан не знала, как выйти из затруднительной ситуации. Но тут Лоренцо спас ее, заявив, что, пожалуй, хочет тоже принять душ перед сном.
Как только он ушел, она поспешно доела ужин, чтобы снизить эффект выпитого вина. К счастью, теперь, когда никто не смущал ее вопросами, к ней вернулся здоровый аппетит.
Она как раз доедала, когда Лоренцо появился из душа. На нем была свежая футболка. Черные волосы влажно блестели, но бриться он не стал. И легкая синева на щеках придавала ему удивительно мужественный и романтичный вид.
Замерев, Вивиан не сводила с него сияющих восторгом глаз.
— Не знаю, как вы, а на меня вид свадебных плясок подействовал вполне определенным образом. — Лоренцо шагнул к ней. — Не удостоите ли меня честью протанцевать со мной хотя бы один танец?
Танцевать? С ним? Сейчас, когда она выглядит хуже некуда?
Внезапно Вивиан помертвела от ужаса: босс заметил, что она в него влюблена, и решил устроить старой деве праздник. Подарить ей пару приятных воспоминаний, которые она увезет с собой в Лондон.
— Пора вам, Вивиан, узнать, что такое настоящий итальянский мужчина. — Несмотря на шутливые интонации, лицо Лоренцо было серьезно, а в глазах горел все тот же непонятный огонь. — Во-первых, настоящий итальянец очень любит танцевать. Так что, с вашего позволения…
Он протянул руки Вивиан. По телу девушки прокатилась волна горячего возбуждения. А вдруг ее заветная мечта все-таки стала явью? Вдруг он ответил на ее чувство?
При мысли о том, что он и впрямь жаждет заключить ее в объятия, у бедняжки подкосились ноги.
— Право, не думаю…
— И чудесно! Как раз сейчас вам думать и не полагается. Просто слушайте музыку. Она сама вас поведет.
— Но я не знаю ни одного итальянского танца, — продолжала сопротивляться Вивиан.
Не слушая ее лепета, Лоренцо снял с нее очки и вытянул на середину комнаты.
— Расслабьтесь, — прошептал он ей на ухо, привлекая к себе.
Если недавно, на краю площади, когда он всего-навсего обнял ее за плечи, она чуть не лишилась чувств, то что же сталось с ней теперь! Грудь ее касалась его твердой груди, сильные руки лежали у нее на плечах. Лоренцо умело поворачивал и кружил партнершу в такт музыке. Вивиан казалось, что она не касается ногами пола. Она умирала и воскресала всякий раз, как колени их задевали друг друга.
Нет, ей не вынести этого!
— По-моему, нам пора остановиться. Хватит с вас на сегодня активных занятий.
— Ничего-ничего. Я выносливый.
Словно в подтверждение своих слов он закружил ее с новой силой.
— Лоренцо!.. — взмолилась Вивиан, едва дыша.
— Мне очень приятно слышать, как вы произносите мое имя. Приятно быть с вами. Надеюсь, и вам нравится мое общество.
Звучный, манящий голос гулко сладостной музыкой отдавался в ее ушах.
— Если бы это было не так, я бы не работала у вас столько лет.
— До чего же здорово хоть изредка слышать такие слова, пусть даже от собственной секретарши.
— Ну а теперь, когда вы осуществили вашу прихоть, я и в самом деле настаиваю: хватит, угомонитесь! Завтра предстоит тяжелый день.
— Ну ладно.
