— Спасибо за совет, — через силу улыбнулась Лили. — Со мной все в порядке. Джим, наверное, уже тебя заждался. Иди. Я скоро к вам присоединюсь.
— Не переживай так. Уверена, Хантер присоединится к тебе сразу же, как сможет.
Нет, он не присоединится.
Лили не нашла в себе достаточно сил, чтобы выйти в зал и играть роль счастливой жены, делая вид, что исчезновение Хантера было задумано, если он вдруг не вернется. Она вызвала такси и уехала, решив по дороге, что Хантер все же имеет право узнать, что скоро станет отцом. Только она скажет ему об этом чуть погодя, когда будет готова.
Она вошла в квартиру, которая, несмотря на все ее старания, так и не стала для нее домом. На пороге спальни Лили нос к носу столкнулась с Абигейл. При виде Лили ее глаза вспыхнули торжеством.
— Что ты здесь забыла? — с едва сдерживаемым бешенством в голосе спросила Лили.
— Я бы хотела вернуть этот вопрос тебе, — кривя губы в неприятной улыбке, заявила Абигейл, ничуть не смутившись.
— Убирайся!
Должно быть, в ее лице Абигейл прочитала нечто такое, что мудро рассудила: ей и правда лучше уйти. Пройдя мимо Лили и сделав пару шагов, она остановилась и обернулась.
Казалось, эта сцена доставляет Абигейл ни с чем не сравнимое удовольствие. Ее голос звучал приторно-сладко, когда она произнесла:
— Я совсем забыла, Лили. С днем рождения.
Чувствуя себя так, словно ее только что выставили голой на всеобщее обозрение, Лили зашла в спальню.
Хантер спал. Помимо ее воли, ноги сами понесли к нему. Остановившись рядом, Лили смотрела, как его грудь равномерно поднималась и опускалась, краем сознания отмечая и пепельный цвет его лица, и побелевшие губы.
Она стояла рядом, вопреки своей воле любуясь красивыми резкими чертами его мужественного лица, чтобы навсегда запечатлеть его в своей памяти.
Хантер пошевелился. Его ресницы дрогнули.
— Я ухожу прямо сейчас, — тихо сказала Лили.
Хантер медленно открыл глаза, щурясь от света, проникающего через дверь. Через секундную заминку он произнес:
— Это не то, что ты подумала.
— Уже не важно, что я думаю. Я ухожу в любом случае. Ты не принес мне счастья, Хантер.
Если он что-то и хотел сказать, то ее последние слова заставили его передумать. Он повернулся на бок.
— Как хочешь.
Холодное безразличие, прозвучавшее в его голосе, поставило крест на ее робкой надежде, что, может, она действительно чересчур поспешно сделала выводы. Лили охватил гнев.
— Это все, что ты можешь сказать?
Хантер медленно повернулся к ней и сел.
Запах духов Абигейл защекотал ей ноздри. Гнев запылал в ней с удвоенной силой. Лили было так больно, а человек, который причинил ей эту боль, просто сидел и смотрел на нее. Ей внезапно захотелось ударить его, причинить ему боль, заставить его страдать.
— Ты думаешь, что если у тебя денег куры не клюют и если ты похож на голливудского супермена, то можешь жить так, как тебе вздумается? Не знаю, от чего ты бежишь, что скрываешь в своей мелкой пустой душонке, но я надеюсь, что это что-то когда-нибудь задушит тебя! Я любила тебя! Ты не веришь в любовь, как не верила и я. Если бы ты только знал, как я жалею, что узнала, что любовь существует, только благодаря такому ничтожеству, как ты! Ты не заслуживаешь ничьей любви. Надеюсь, ты так и сдохнешь в одиночестве. Я буду молиться об этом каждый день.
Хантер по-прежнему сидел и просто смотрел на нее. Слезы жгли ей глаза, когда она поняла, что все кончено. Она вихрем вылетела из спальни, где-то в самой глубине души надеясь, что Хантер последует за ней.
Наконец лифт подъехал. Лили бросила последний взгляд на дверь, из которой только что вышла. Дверь оставалась закрытой.
Жизнь словно покинула Лили. На ватных ногах она вошла в лифт, нажала на кнопку и без сил прислонилась к стене, не замечая, что по ее щекам текут слезы.
С того дня как Лили нашла письма отца на чердаке, она уже не чувствовала себя в доме родителей как дома. И однако же сейчас именно здесь ее израненная душа нашла успокоение.
В спальню, где прошли ее детство и юность, вошла мать. Села на кровать рядом с ней и погладила по голове.
— Все пары ссорятся, — наверное, в сотый раз сказала она. — Ты знаешь, что я люблю тебя и всегда на твоей стороне, но если он не делает первого шага к примирению, сделай его ты. Не будешь же ты вечно сбегать сюда, если вы поссоритесь.
Вечно не буду, с горечью подумала про себя Лили. Потому что ей уже не от чего и не от кого сбегать.
— Он не любит меня, — произнесла она. Сил скрывать боль от разбитого сердца у нее уже не было.
— Какие глупости ты говоришь, — возмутилась ее мать. — Хантер обожает тебя. Это видно невооруженным глазом. Он любит тебя, Лили.
— Мама...
— Любит, — настаивала она. — Глядя на него, я вспоминаю твоего отца... Хантер любит тебя всем сердцем. Просто для того, чтобы любовь переросла в счастливый брак, иногда требуется время.
Лили не могла этого слышать. Она натянула одеяло повыше, спрятала лицо в подушках и закусила губу.
— Ты, наверное, считаешь, что я понятия не имею, о чем говорю? — неожиданно усмехнулась Кэтрин.
— Я думаю, не стоит сравнивать твои отношения с отцом и наши с Хантером, — осторожно сказала Лили.
— Ты не права. Хотя, возможно, что все дело в том, что тебе только двадцать четыре года. Думаешь, я не знаю, что у твоего отца одно время была женщина на стороне?
Лили подумала, что ослышалась. Она выглянула из-под одеяла. Мать смотрела на нее, и на ее лице была грустная, понимающая улыбка.
— Я думала, что убью его собственными руками, когда мне стало об этом известно. Я даже подумывала о том, чтобы уйти от него.
— Тогда почему ты осталась, если знала? — недоуменно спросила Лили. Она-то привыкла считать, что ее мать живет в счастливом неведении.
— А я ведь тогда ушла от него... ненадолго. Неужели ты не помнишь, что мы некоторое время жили у бабушки?
Когда ее мать упомянула об этом, Лили вспомнила. Она нахмурилась.
— Вы поссорились? Но я не помню, чтобы слышала, как вы ругались, ни до... того случая, ни после.
— Наверное, нам просто хорошо удавалось это скрывать от тебя, — улыбнулась Кэтрин.
— А что ты сказала бабушке? — вдруг спросила Лили.
— Пару дней я думала, что моя мама ничего не знает, потому что я ничего ей не сказала, но разве шило в мешке утаишь?
— Она узнала? Но как?
— Так же, как я знаю, что вы с Хантером поссорились, хотя ты не сказала мне ни слова. Материнский инстинкт, наверное, — пожала ее мать плечами.
