— То, что мне известна правда, все меняет, — уклончиво произнесла она. — Я понимаю, что… тобой двигало.
— И что же?
— Ты проверял меня, разве нет?
Мигель ничего не ответил, и ее охватило отчаяние. Сияющие краски той потрясающей ночи тускнели слишком быстро.
— Ты не доверял мне, — продолжала Виктория, распаляясь. — Поэтому не признался мне, кто ты такой. Ты хотел доказать себе, что я тебя недостойна, что я не та, за кого меня выдают. — Она с вызовом посмотрела на него. — Доволен теперь?
— Нет. Я не хотел тебя обидеть, — с сожалением сказал Мигель. — Но ты права. Я не доверял тебе. Я должен был узнать, кто ты, прежде чем жениться на тебе.
— Почему ты не познакомился со мной раньше? Что тебе мешало? Ты мог бы дать мне шанс.
— Я дал.
— Когда? В Париже? Или сейчас? — бросила она, заменяя гневом свою боль.
— Это не важно…
— Нет, важно. Потому что брак это не односторонние отношения. Я тоже должна доверять тебе. А я не могу…
— Может, тебе помогло бы, если бы ты считала меня тем, другим Мигелем, — вкрадчиво произнес он.
Он явно пытался поддразнить ее, снять напряжение их разговора. Ему было невдомек, что она действительно влюбилась в него. Однако мужчина, к которому она испытывала такие трепетные чувства, оказался ненастоящим. Мужчина, которого она хотела, больше не существовал.
— Ты определенно тот Мигель, с которым я познакомилась в Париже, — резко ответила Виктория.
Он подошел к ней и заправил выбившуюся прядь волос ей за ухо. Виктория затаила дыхание, не в силах пошевелиться, беспомощная, очарованная. Прикосновения Мигеля полностью лишили ее воли.
— Все станет намного проще, если ты послушаешься меня. Тебе просто надо решиться начать все сначала.
— Мигель…
— Все получится. Поверь мне.
Поверить ему… Эти слова были для нее хуже яда. Но все же, когда он заключил ее лицо в ладони, она не сопротивлялась, а просто закрыла глаза.
Мигель не спеша наклонился, затем медленно и чувственно поцеловал ее. На короткий миг она почувствовала себя прекрасной и желанной.
Если бы только он не скрыл от нее правду! Если бы сразу сказал, кто он и зачем приехал! Но он этого не сделал и развеял ее мечту о прекрасном принце…
Через несколько восхитительных мгновений Мигель оторвался от нее и произнес:
— Увидимся завтра.
Заметив ее вопросительный взгляд, он пояснил:
— Теперь, после помолвки, нам положено видеться каждый день. Ты долго отсутствовала. Пора начинать светскую жизнь.
— Мигель…
Он приложил палец к ее губам.
— Завтра мы идем на ланч в ресторан. Потом Беатрис пригласила меня на чай. Так что запомни: встречаемся внизу ровно в двенадцать. — И он снова поцеловал ее, прежде чем направиться к двери.
Выйдя из комнаты Виктории, Мигель спустился в гостиную и нашел там Уильяма, сидящего перед камином.
— Ну, как тебе сегодняшний вечер? — спросил он. — Ты остался доволен?
Остался бы, будь все по-иному, подумал он. Но вслух ответил:
— Да, очень. А ты?
— Я тоже, — отозвался Уильям. — Мне нравится видеть бабушку счастливой. Мы с ней рады за Вики. Знаешь, после ее внезапного отъезда в Париж мы не знали, что и думать. Я не говорил бабушке, но в глубине души боялся, что никакой свадьбы не будет. Теперь же мы полностью полагаемся на тебя. Я видел облегчение в ее глазах.
Сердце Мигеля тоскливо сжалось. Как он мог позволить кому-то полагаться на себя, если сам не может на себя положиться?
Слова Уильяма продолжали звучать в его голове, когда он вернулся в отель…
Мигель снял смокинг, развязал галстук-бабочку и расстегнул несколько верхних пуговиц рубашки. Налил себе немного коньяку и устроился в кресле. Сделав глоток, он откинул голову на спинку и закрыл глаза, пытаясь объективно оценить события сегодняшнего дня. Но в сознании одна за другой вспыхивали сцены с Викторией: как она выронила бокал, как смотрела на него на террасе и за ужином сверкающими от ярости глазами.
Все изменилось. С тех пор как он первые переступил порог клуба в Париже и увидел там Викторию, все изменилось, причем настолько сильно, что он раньше и вообразить не мог. И эти перемены пришлись ему совсем не по душе.
Раньше перед ним стояла четкая задача: доказать себе невозможность женитьбы на Виктории Артрайт. Знай он, что девушка тоже не горит желанием быть связанной с ним священными узами брака, ему было бы не о чем беспокоиться. Но теперь все стало иначе.
После общения с ней Мигель невольно начал понимать, что двигало его отцом, когда он завещал ему жениться на Виктории. Это было продиктовано не только желанием породниться с заморскими аристократами. Нет, Мануэль нисколько не сомневался, что его сыну нигде больше не найти такой девушки. Хорошо зная родителей Виктории, он не сомневался, что в такой благородной семье не может не вырасти настоящая маленькая принцесса, ослепительная жемчужина без единого изъяна…
Почувствовав головную боль, Мигель потер виски, допил коньяк и направился в ванную.
Теперь, когда Уильям сказал, что Беатрис рассчитывает на него, ему не хотелось ее расстраивать. Он полюбил пожилую женщину за ее мужество и самопожертвование, за то, что она не кичилась своим благородным происхождением и никогда, даже когда ей было плохо, не выказывала слабости и общалась с ним на равных. Ему нравились внутренняя сила и выдержка Беатрис и хотелось оправдать ее доверие.
У них с Викторией все получится. Должно получиться…
Однако когда Мигель пришел на следующий день в назначенный час, оказалось, что Виктория еще не спускалась. Он подождал минут десять в холле, затем послал Джинни узнать, где его невеста.
Вернувшись, горничная сказала, что молодой хозяйки нет в комнате и она, должно быть, скоро придет.
Мигель почувствовал себя несколько неуютно. Он с нетерпением ждал сегодняшнего дня. Надеялся, что их отношения начнут меняться в лучшую сторону. Как она смеет опаздывать? Вряд ли это можно назвать хорошими манерами.
Сцепив руки за спиной, Мигель принялся в раздражении расхаживать взад-вперед. Здесь и нашла его Беатрис.
— Очень странно, что Виктории еще нет. Вообще-то она сегодня не вышла даже к завтраку, но я не стала ее беспокоить, — озабоченно произнесла она, пригласив Мигеля подождать в гостиной. — Девочка сильно изменилась с тех пор, как вернулась из Парижа. Мы все больше и больше отдаляемся друг от друга. Боюсь, она становится мне чужой… — Голос пожилой женщины задрожал.
У Мигеля неприятно засосало под ложечкой. Он начал подозревать, что несносная девчонка сегодня уже не спустится. Вчера он невольно подал ей неплохую идею, однако он и не предполагал, что… Да, Виктория предпочитала бежать от неприятностей, чем достойно встречаться с ними лицом к лицу. Но неужели история повторилась снова?
