Разумеется, думала она, надевая хлопковые брюки и топ на бретельках, он может и не представлять ее своему семейству. Из того, что ее поместили в такие апартаменты, еще не следует, что с ней будут обращаться как с почетной гостьей. С чего она взяла, что ей уготована роль чуть ли не члена семьи? Может, ей предстоит провести все время здесь, в этой комнате.
Камилла посмотрела на часы. Уже четыре. Если бы она не боялась быть застигнутой врасплох, то с удовольствием прогулялась бы по пляжу. Лишь бы вырваться на волю из этой золотой клетки.
Конечно, она могла бы распаковать вещи, с горечью подумала Камилла, сообразив, что вряд ли ей удастся улизнуть отсюда до окончания приема. Но прием был намечен на вечер следующего дня, и ей нужно думать, как скоротать время.
До ее слуха донесся какой-то неясный звук из гостиной, и во рту у нее мгновенно пересохло. Но ее никто не окликнул, и она с облегчением вздохнула. Наверное, горничная пришла, чтобы забрать поднос, хотя Камилла к еде даже не притронулась.
– Чувствуешь себя лучше?
Камилла вздрогнула от неожиданности и резко обернулась. Увидев в дверях Хью, она досадливо поморщилась.
Теперь он был в легких узких брюках, плотно облегавших его мускулистые ноги и чресла. Камилла ощутила трепет в груди и смущенно отвела взор.
– Нет, – промолвила она. – Мне не следовало сюда приезжать.
– Почему же? – Хью прошел в комнату. Он окинул рассеянным взглядом увешанные иконами стены и принялся носком дорогой туфли теребить ворс ковра. – Тебе здесь не нравится?
Камилла поморщилась.
– Нет, не нравится.
– Но почему? – Хью провел ладонью по густым волосам, отчего распахнулся ворот рубашки с ручной вышивкой. Такая рубашка, отметила Камилла, должно быть, стоит небольшого состояния. – Тебе здесь неуютно?
Камилла презрительно фыркнула.
– Смотря что понимать под уютом.
В темных глазах Хью отразилось недоумение.
– Я что-то не понимаю. – Он нахмурился. – Тебе кто-то что-то сказал?
– Нет. – Камилла скрестила руки на груди и направилась к двери. – Я ни с кем не разговаривала. Я не знаю греческого.
Хью подошел к ней, остановившись у нее за спиной. Пора расставить все точки над «i», подумала Камилла.
– Так, значит, в этом дело? – Хью провел кончиками пальцев по ее щеке. – Ты думаешь, знать язык так необходимо?
– Ах, прекрати! – вскричала Камилла, теряя терпение. – Ты прекрасно понимаешь в чем дело. За кого ты меня принимаешь? Ты не думаешь, что у меня тоже могут быть какие-то чувства? Скорее всего, нет. Для тебя я всего лишь официантка!
Его рука легла ей на плечо, тяжелая и теплая. Камилла затрепетала всем телом.
– Эй, не стоит злиться лишь из-за того, что я не открыл тебе всей правды…
Камилла не дала ему договорить.
– Всей правды! – вскричала она, устремляясь к балконной двери. – Всей правды! Сомневаюсь, что в твоих словах была хоть толика правды!
Хью тяжело вздохнул.
– Тебе не нравится дом. Что ж, должен признать…
– Плевать я хотела на дом! – прокричала Камилла и, словно испугавшись звука собственного голоса, понизила тон: – Не надо делать вид, будто не понимаешь, о чем я. Ты сказал, что работаешь на фирму…
– Это правда.
– И все это время… – Она осеклась. – Что значит «это правда»?
– Это значит, что я действительно работаю на фирму «Си-эйч».
Камилла подозрительно покосилась на него.
– Но зачем тебе это нужно?
– Как же иначе? Если фирма разорится, я потеряю все мои деньги.
– Все твои деньги! – В голосе Камиллы угадывались саркастические нотки. – И я должна в это верить?
– Но это правда.
Она покачала головой.
– Так кому же принадлежит этот дом?
– Моему деду.
– А чем занимается твой дед?
– Чем он занимается?.. – Хью пожал плечами. – Так ты не слышала? Впрочем, откуда? Он… как тебе сказать…
Впервые на ее памяти Хью растерялся, словно не знал, что ответить. Ее вдруг осенило.
– Деметриос! – воскликнула она. – Ну да! На борту вертолета была надпись: «Деметриос корпорейшн»! Боже мой, так твой дед Андреас Деметриос? Я права?
От этого внезапного прозрения у нее подкосились ноги, и она вынуждена была схватиться за дверь, чтобы не упасть. До сих пор ей и в голову не приходило полюбопытствовать, как зовут его деда.
– Ну вот, теперь ты все знаешь, – как-то равнодушно проронил Хью. – Это что-то меняет?
Камилла едва не задохнулась.
– Меняет? Разумеется, меняет!
– Наверное, ты права. – Хью пожал плечами.
– Наверное, ты права, – передразнила его Камилла. – Господи Боже, неужели ты не понимаешь? Я приехала сюда, потому что думала… Впрочем, какая разница, что я думала? Я приехала сюда, потому что считала тебя обычным человеком. Таким же, как я… Ну, может, чуть богаче. И что же я нахожу? Ты внук Андреаса Деметриоса! Когда-нибудь этот дом будет принадлежать тебе. Как и все остальное!
– Ну и что? Боюсь, я тебя не совсем понимаю.
– Не понимаешь? Так позвольте вам объяснить, мистер Стентон. Я вам не шлюха! И не продаюсь! Вы не можете купить меня!
Хью наблюдал за ней усталым взглядом.
– Кэм…
– Не говори ничего! – Ее душили слезы. – Я должна уехать отсюда сегодня же. Завтра. Как можно скорее.
Хью сокрушенно покачал головой.
– Ты хочешь уехать?
– Да, – промолвила она уже не столь решительно. – Я хочу уехать. А ты думал, что, узнав, кто ты такой на самом деле, я прощу тебя?
Хью с изумлением смотрел на нее.
– Послушай, давай говорить начистоту, – сказал он. – Тебе не нравится дом?..
– Мне не нравишься ты! – выпалила Камилла. – При чем здесь дом? Разумеется, мне он нравится. Но разговор не об этом, а о тебе. О том, что ты заманил меня сюда обманом.
– Похоже, ты и впрямь не на шутку рассердилась, – сказал Хью. Видимо, эта ситуация начинала его забавлять, ибо в уголках его губ забрезжила улыбка.
– Да, рассердилась! – Камилла до боли стиснула кулаки. – Рада, что тебя это забавляет.
– Совсем нет. – Хью подошел к ней. – Просто ты не перестаешь удивлять меня, Кэм. И мне это нравится.
С этими словами он взял ее за руку.
– Думаешь, это меня успокоит? – спросила она, сознательно подогревая в себе чувство негодования как свой последний оплот. – Я хочу домой. И если ты не отправишь меня обратно, я позвоню Тому и попрошу его вытащить меня отсюда.
– Вот как? – промолвил Хью. Не обращая внимания на сопротивление, он поднес к губам ладонь Камиллы и запечатлел на ней поцелуй. – А если я скажу тебе, что покинуть остров без разрешения моего деда невозможно? Местная гавань слишком мала для парома, а самолетам приземлиться здесь негде.
– Я тебе не верю.
– Но это так. Зачем мне обманывать тебя?
