Из-за Рэнда Коррин испытывала чувства, даже если не хотела.
Поэтому она приняла участие в аукционе. Поэтому пошла на риск и завела с ним роман. Поэтому собиралась пойти на риск еще больший… доверить ему свое сердце.
Она устала от долгой жизни в одиночестве. Каждый раз, когда Рэнд уходил, Коррин казалось, что в доме стало слишком тихо. Не то, чтобы Рэнд был шумным или общительным, напротив, наедине с Коррин он сидел молча или занимался с ней любовью.
Но в его объятиях Коррин чувствовала, что нужна ему так же сильно, как он нужен ей. Ее сердце переполнилось, а ум устал от мыслей, которые не давали покоя.
Коррин провела пальцами по его позвоночнику. Ей очень нравилось, что ему хватило уверенности позволить ей стать хозяйкой положения и что он не почувствовал угрозы, заметив ее энергию и ее ум. Наступившая тишина вовсе не казалась неловкой, но Коррин надо было поговорить. Найти способ попросить его остаться. Не на одну ночь, а насовсем. Но слова, которые всегда были ее союзниками, не шли ей на ум.
Рэнд пошевелился, обнимая ее. Он коснулся ее соска кончиком пальца, Коррин почувствовала, как ее охватывает желание. Прежде чем они снова займутся любовью, она должна выяснить глубину его чувств. Чувствует ли он то же самое, что она?
— Ладно, ты — определенно хозяин, — сказала она.
— Ты всерьез думала, что у меня ничего не выйдет? С физической точки зрения, у меня многое получается, — проговорил он.
С этой точки зрения, у него получалось очень многое. Коррин забеспокоилась. Возможно, он просто в очередной раз стремился выиграть.
— Ты относишься к сексу, как к спорту? — спросила она.
Коррин так не думала, но должна была немедленно получить ответ, прежде чем доверится ему.
Рэнд взял ее лицо в ладони, наклонился к ней и поцеловал в губы.
— Я не играю с тобой, Коррин.
— Я тоже не играю. Я даже хочу тебя кое о чем попросить. — Ей очень нравились его зеленые глаза, их довольное выражение, когда он дразнил ее.
— О чем? Хочешь снова меня связать? — спросил Рэнд. Он расслабился после секса, но Коррин помнила, каким напряженным он был несколько дней назад, там, в ресторане. Рэнд что-то скрывал от окружающих. Может быть, Коррин видела его скрытые стороны, потому что любила его?
Ей очень хотелось провести вечер, занимаясь любовью с Рэндом, но прежде чем пойти дальше, она должна была прояснить некоторые вещи. Коррин удалось выжить только потому, что она защищала свое сердце. И она должна была узнать, разобьет ли ей сердце Рэнд или поможет найти счастье, в которое Коррин давно перестала верить.
— Рэнд, нам надо поговорить.
— Может быть, позже. Это… м-м… важно?
Рэнд нагнулся и прильнул к ее шее. Коррин запустила пальцы ему в волосы и прижала его к себе. Ей очень нравилась его ненасытность, но она понимала, что он снова собирается отстраниться, уйти от нее. Коррин не была уверена, что выдержит такое. Она отодвинулась от него и легла на подушку.
— Рэнд. — (Он поднял голову и бросил на нее осторожный взгляд.) — Я хочу поговорить.
— Это не может подождать до утра? — спросил он, снова начиная ласкать ее.
— Нет.
Рэнд вздохнул, повернулся, прислонил подушки к изголовью и облокотился на них. Он скрестил руки на груди и обиженно взглянул на Коррин.
— Хорошо, говори.
— Почему ты такой угрюмый?
Он показал ей на свою возбужденную плоть.
— Попробуй угадать.
Она почувствовала искушение отказаться от разговора и снова достигнуть с ним экстаза.
— Я тебе это компенсирую, обещаю.
— Я запомню.
Коррин прокашлялась. Теперь, когда он внимательно ее слушал, она начала нервничать.
— Я не знаю точно, как это сказать.
— Скажи просто.
Коррин переплела пальцы, потом пожала плечами. Она не сможет смотреть на Рэнда, когда попросит его о том, что у нее на уме и на сердце.
— Ты согласен жить вместе со мной?
Он резко выпрямился, и Коррин взглянула на него. Рэнд пристально смотрел на нее так, будто у нее внезапно выросла вторая голова.
— Что? Почему?
О, Боже. Неужели она все поняла неправильно? Но, судя по его виду, он не чувствовал отвращения. Казалось, что он, скорее… боится. Но она наверняка ошибалась.
— Я знаю, мы решили завести временный роман, но я… я тебя люблю, и я устала жить в одиночестве.
Он грубо выругался шепотом, встал и заходил по комнате. В его движениях чувствовалась сдержанная ярость, которая захватила Коррин врасплох.
— Может, тебе лучше завести домашнее животное? — проговорил он.
— Мне не нужно домашнее животное. — Коррин встала и схватила его рубашку, чтобы прикрыть наготу. — По-моему, тебе следует уйти.
— А, черт. Я не хочу уходить.
— Остаться ты тоже не хочешь. — Коррин очень хорошо чувствовала его недовольство. И вдруг поняла: он наконец заметил то, из-за чего ее бросали другие люди. Он обнаружил этот недостаток, так, может, и ей скажет? Тогда она перестанет так себя вести, и когда-нибудь кто-нибудь с ней останется.
— Я хочу остаться. Слишком сильно, черт возьми.
— Не понимаю, — сказала она, глядя на него в упор.
— Иди сюда.
Коррин подошла и села рядом с Рэндом.
— В моей жизни есть вещи, которыми я с тобой не делился. Вещи, которые выставляют меня в неприглядном свете.
— Рэнд, пожалуйста. Я знаю, ты не легкомысленный поклонник спорта. Ты просто хочешь, чтобы тебя таким считали окружающие.
— Знаешь? — спросил он.
— Конечно, знаю. Я люблю тебя.
— Не надо, дорогая. Я не тот парень, который тебе нужен.
— Нет, тот. Я никогда не говорила такого другому, и сейчас мне это дается нелегко. Но моя душа узнала тебя, и ты мне нужен. Когда я прошу тебя жить со мной, я делаю большой шаг, который меня пугает. Но я думаю, что нам предназначено быть вместе.
— Коррин, ты не понимаешь, о чем просишь.
— Нет, понимаю. Ты согласен жить со мной?
* * *
Рэнд почувствовал, что какая-то его частица умерла. Коррин искушала его так же, как когда-то алкоголь. Приглушить это чувство не смог бы даже ящик «Катти Сарю». Рэнд сопротивлялся желанию пойти на кухню, где, как он знал, Коррин держит бренди, и глотнуть прямо из бутылки.
В тот миг Рэнд понял, что он обманщик. Он так и не сумел бросить пить, научился лишь прятаться от выпивки и справляться со своей страстью к ней. А Коррин разрушила эту внушающую доверие видимость и показала ему, кто он такой на самом деле.
Он узнал правду и не сможет остаться с Коррин. С ней все становилось более ярким, более живым, и, если она исчезнет, мир станет скучным и серым. Рэнд всегда думал, что ему не суждено быть счастливым. Должна была существовать причина, по которой он остался жив. Чем больше Рэнд об этом думал, тем сильнее убеждался, что его жизнь — искупление за тех, кого он потерял.
