Она поднялась, поставила на столик возле его кресла графин с вином и бокал и, заметив, что он улыбается, сказала сердито:
– В данной ситуации было бы приличнее не улыбаться ехидно, а раскаяться в содеянном, милорд.
– Я улыбаюсь не с намерением посмеяться над вами, Чарити. Пожалуйста, не сердитесь, что я называю вас по имени. Я делаю это для того, чтобы напомнить о вашем христианском долге [26]. В Библии говорится: «Милосердная душа не ожесточается и долго не держит зла».
– Да, но пословица говорит, что «милосердие должно начинаться дома». Раз меня никто не жалеет, пожалею себя сама и пойду спать. Спокойной ночи, Мертон.
– Расставание так печально и так сладостно.
– Аu contraire [27]. Расставание – большое удовольствие. И запомните, сэр, вы не Ромео и новая встреча не сулит вам сладостных ощущений. – С этими словами она вышла.
– Это нужно было предполагать. Ромео был просто осел, – крикнул он ей вслед.
У лестницы Чарити догнало эхо от его хохота. Она тоже позволила себе хихикнуть в унисон ему. Девушка испытывала мстительное удовольствие от сознания, что Мертону снова пришлось выставить себя в глупом свете и извиниться. Этого он просто терпеть не мог. Еще парочка подобных эпизодов, и он перестанет смотреть на всех свысока и станет обычным человеком.
Когда на следующее утро Чарити спустилась к завтраку, Мертон и Льюис уже сидели вместе за столом, беседуя как ни в чем не бывало. Девушке понравилась незлопамятность хозяина дома. С помощью трости он попытался встать ей навстречу. Чарити приветливо улыбнулась и сделала знак рукой, чтобы тот оставался на месте. Темные круги под глазами свидетельствовали о том, что он не спал всю ночь.
– Доброе утро, Мертон. Вы сегодня неважно выглядите. Надеюсь, что лодыжка не очень мучила вас ночью? – сказала она.
– Доброе утро, Чарити. Благодарю вас, спал прекрасно – заснул, как только коснулся головой подушки – в три часа. Поющая монахиня, как утверждает мистер Вейнрайт, проявляла большую активность в моей спальне. Он настаивает, что она оттуда не выходила. Опять проделки Льюиса. Но, похоже, что в доме было другое привидение этой ночью.
– Не может быть!
– Я не шучу. По крайней мере, маман утверждает, что ее опять посещал призрак.
– Но вы же забили и замазали окно на чердаке над ее комнатой и заделали дыры в шкафах и стене.
– Предполагаю, что призрак явился прямо из комнаты мисс Монтис на этот раз.
– В виде белого голубя, – вставил Льюис, поднимая глаза от тарелки с яичницей.
Мертон не любил, когда его прерывали, но подавил раздражение и продолжал:
– Я услышал мамин испуганный крик – это случилось, когда я собирался лечь спать, и бросился в ее комнату: открыл дверь – птица полетела прямо на меня. Испугался страшно. Немудрено, что маман так визжала. Она говорит, что это душа Мег прилетала, чтобы мстить ей. Какое гнусное изобретение, – закончил он мрачно.
– А не могла птица залететь в комнату днем, когда окно было открыто? – спросила Чарити.
– Маловероятно. Голуби не страдают бессонницей. Почему он должен был спать днем и начать летать в третьем часу ночи?
– Голубя могли напоить снотворным, – предположил Льюис. – Лауданумом, скорее всего.
Чарити считала, что это объяснение кажется вполне правдоподобным.
– Отец сразу почувствовал, что этой женщине, мисс Монтис, нельзя доверять.
– Легко сказать… избавиться от нее гораздо сложнее, – ответил Мертон. – Маман к ней привязана, а, может быть, ее держит еще что-то. Этот голубь… как раз после разговора с Пенли. Она не приняла окончательного решения насчет пяти тысяч фунтов. Сегодняшнее событие имело целью подтолкнуть ее.
– Мои пять тысяч! – огорченно пробормотал Льюис.
– Вы подозреваете, что между мисс Монтис и Сент Джоном есть договоренность? – спросила Чарити.
– Не берусь утверждать. Скорее мисс Монтис хочет заполучить деньги для себя. Мне кажется, что она пытается убедить маман отдать деньги ей, а не в фонд. Она ведь сестра Мег и ближайшая из живущих родственников. Своего рода посмертное наследство.
– Ваша матушка упоминала что-то об этой возможности?
– Нет, она была слишком расстроена, чтобы хладнокровно рассуждать. Мисс Монтис напоила ее успокоительным средством и предложила перейти в другую спальню. Еще бы, ее не устраивает, что комната стала недоступна для привидений.
– Понятно, а в какую комнату? Ее неплохо было бы осмотреть.
– Пока не знаю, но узнаю позднее. Ну ладно, давайте поговорим о более приятных вещах. Жаль, что не сможем покататься верхом – уж больно хороший день. Я так ждал этой возможности.
Чарити подумала, что больная нога не помеха для прогулки в экипаже, но Мертон не предложил этого, а она не хотела принуждать его.
– Я сумею развлечься, – сказала девушка. – Схожу на кладбище – мне хочется посмотреть на могилу Мег Монтис. Как вы считаете, нужно положить цветы?
Мертон надеялся, что Чарити проведет утро с ним – можно было посидеть в саду или в солярии, поболтать. Он недовольно нахмурился. Не успев дать ответ насчет цветов, он услышал, как Льюис воспользовался ситуацией.
– Я покажу вам могилу, мисс Вейнрайт. И другие места. Джон говорил, что у нас есть собственный отшельник? И грот, и многое другое.
– Отшельник! Как странно! – воскликнула Чарити.
– А в Редли Холле нет отшельника, мэм? – язвительно спросил Мертон.
– Нет. Но у них есть часовня.
– У нас тоже есть часовня, – похвалился Льюис.
– Если ее можно назвать часовней. Внутри она похожа на большой амбар. Солдаты Кромвеля растащили витражи, картины, статуи. Теперь это просто голая комната с выбеленными стенами. Ее считают лучшим образцом подобных сооружений в Англии, – Мертон счел нужным добавить эту немаловажную деталь. – Многие другие домашние часовни уже неоднократно восстанавливались. Наша стоит как новая – выдающийся памятник того времени.
– Джон всегда находит оправдания, чтобы не заниматься ее реставрацией, – добавил Льюис. – У нас конюшня содержится лучше, чем церковь.
– Сюда часто приезжают историки – специально посмотреть на нее – и умоляют не трогать здание, – сказал Мертон.
– По правде сказать, мы, Мертоны, никогда не были фанатиками веры, – добавил Льюис, чтобы объяснить строгий, чисто пуританский вид часовни.
Чарити без особого энтузиазма согласилась посмотреть часовню.
– Тогда кончайте завтрак и пойдем. Жаль, что ты не сможешь пойти с нами, Джон. Могу помочь добраться до конторы, пока мы не ушли.
