Тихо выругавшись, Анна отбросила одеяло и спрыгнула с кровати.
Когда она подходила к зданию больницы, ее стремительно обогнал небольшой старенький автомобиль.
— Помогите! — закричал водитель, резко тормозя и выскакивая из машины. — Моя дочка захлебнулась в ванной. Она не дышит!
Анна выхватила у него обмякшее тельце ребенка и помчалась к смотровой.
— Зовите доктора Хайлендера! — бросила она через плечо, поравнявшись с регистратурой, — Ребенок захлебнулся.
Одна из младших сестер поспешила ей на помощь, и они вместе стали делать ребенку искусственное дыхание.
— Пока нет врача, поставим ей капельницу и введем зонд, чтобы уменьшить избыточное давление жидкости, — сказала ей Анна тут же услышала, как открылась дверь.
— Далеко продвинулись? — раздался голос Патрика. Анна коротко отчиталась. — Хорошо, — негромко отозвался он. — Возьмите кровь на гемоглобин, газы, электролиты и мочевину. Какая температура?
— Тридцать шесть. Давление восемьдесят пять на шестьдесят, — сообщила Анна и ловко ввела маленькой пациентке зонд.
Время шло, но девочке не становилось лучше. Анна помрачнела. Она ненавидела свою работу, когда кого-то не удавалось спасти, особенно если речь шла о маленьком ребенке.
Наконец на фоне беспорядочного писка приборов раздался слабый вскрик, и ножки малышки задергались.
— Отлично! — облегченно воскликнул Патрик. Как всегда в трудные минуты, его акцент стал сильнее. — С возвращением, детка! — И он ласково отвел белокурую прядку с бледного, покрытого потом лобика девочки. — Кто сообщит родителям радостную весть? — Его взгляд остановился на Анне, — Может быть, ты пришлешь их сюда и договоришься, чтобы они оставили дочку на ночь в больнице?
Анна кивнула и вышла, приказывая себе собраться. Она знала, что нельзя появляться в холле приемного покоя в слезах, иначе родители могут подумать, что случилось самое худшее.
После счастливого спасения маленькой Кэти все приемное отделение охватила эйфория, и лица сотрудников дежурной бригады словно солнечным лучом освещали улыбки. Поэтому сообщение диспетчера «скорой помощи» о том, что в больницу вот-вот поступят несколько пострадавших с многочисленными травмами, прозвучало для всех, как пощечина.
— В одном из спальных районов города произошла бандитская разборка, — пояснила регистратор, которая общалась с диспетчером. — Наркотики или еще что-то в этом роде. Около пятнадцати человек получили ножевые ранения и другие травмы.
— Что ж, — вздохнул Патрик. — Готовимся работать. Проверьте, достаточно ли у нас крови разных групп для переливания. Принесите из стерилизаторской инструментарий. Подкатите к дверям каталки.
А он умеет мобилизовать людей, с уважением подумала Анна, производя ревизию запасов масок, перчаток и халатов.
Первую машину с пострадавшими сопровождали двое дюжих полицейских.
— Скажите, пожалуйста, где нам встать, чтобы мы вам не мешали, — обратился к Патрику один из них. — Мы будем следить, чтобы эти подонки вели себя прилично, а как только вы их подлатаете, заберем в участок.
Тот кивнул.
— Если вам известно, кто к какой банде относится, мы можем поместить их в разных концах приемного отделения, чтобы избежать стычек.
В последующие два часа все сотрудники бригады занимались только пострадавшими в этой криминальной разборке.
— Как ты думаешь, это когда-нибудь кончится? — невесело пошутил Патрик, отправив на рентген очередного пациента, и уселся, чтобы обработать кровоточащий порез другого, совсем еще юного. — Сегодня мы имели один проломленный череп, две сломанных руки, одну ногу, многочисленные травмы ребер, а уж швов просто не сосчитать.
— Это напоминает мне конвейер, — пошутила Анна.
— Да, не ожидал я, — заметил Патрик, — что мне придется заниматься жертвами не несчастных случаев, а намеренно нанесенных увечий.
Едва он закончил аккуратно зашивать рану, как в кабинет просунулась голова Стива Поттера.
— Доктор, не могли бы заглянуть во вторую смотровую? По-моему, там нужна операция.
— Анна, ты справишься без меня? — приподнял темную бровь Патрик.
— Разумеется, — кивнула она, и он вышел. Взяв бинт, девушка обратилась к подростку: — Ну, хорошо, Пол, давай перевяжем твою рану, а потом…
И тут слова замерли у нее на губах, потому что парень поднял здоровую руку, в которой зловеще блеснул нож.
— Вот что, стерва, — прорычал он и, схватив Анну за руку, приставил кончик лезвия к ее шее; потом осторожно сполз с каталки и, когда его ноги коснулись пола, вывернул девушке руку, заломив ее за спину. — Ты мне сейчас кое-что достанешь, а потом я отсюда слиняю. Эти гады забрали все, что у меня было, кроме этого.
Холодное лезвие скользнуло вдоль ее шеи, и она ощутила укол.
— Ни слова, — тихо предостерег девушку юнец, когда она открыла рот. — А не то я перережу тебе глотку. Поняла? Мне срочно нужна доза.
Анна догадалась, что он боится так называемой ломки, если перестанет принимать наркотик, и готов на все, только бы этого избежать. Она судорожно глотнула и почувствовала, как нож плотнее прижался к ее горлу. Намеренно или нет, но наркоман прижал лезвие прямо к сонной артерии, а значит, стоит ей сделать одно неверное движение — и смерть неминуема. Анне хотелось отчаянно закричать, но она понимала, что бандит на взводе. Если она поддастся инстинкту, то этот крик может оказаться последним в ее жизни.
Перед мысленным взором Анны предстал образ Патрика, его смеющееся лицо, когда они скакали галопом вверх по холму к залитому солнцем лугу…
И почему я была такой трусихой? — с тоской спросила себя она. Если бы я тогда призналась ему в своих чувствах…
— Молишься, да? — злобно прошипел юнец, еще сильнее заламывая ей руку за спину. — У нас нет на это времени. Давай колеса, и побыстрее.
Анна, сосредоточившись, проникла в сознание подростка и поняла, что под влиянием наркотиков он уже не отдает отчета в своих действиях. Ее обуял ужас.
Девушка медленно протянула руку к карману, где лежал ключ от шкафчика с сильнодействующими лекарствами. Говорить она не решалась из страха, что лезвие ножа нечаянно перережет те несколько миллиметров, что отделяли ее жизнь от смерти, и лишь надеялась, что, выказав готовность подчиниться требованиям бандита, сумеет утихомирить его. Однако прежде чем девушка успела что-то предпринять, он прорычал прямо ей в ухо:
— Ну, вот что, сучка, не пытайся выкинуть какой-нибудь номер. Никто тебе не поможет, пока я не получу то, что мне нужно.
