— Давай купим ей это сейчас, папочка! — предложил Йен, зачерпывая последнюю ложку уже подтаявшего мороженого. — Давай, а?
Колин с опаской посмотрел на меня:
— Они хотят купить вам подарок.
— О нет! — запротестовала я. — Пожалуйста, не надо! Сегодняшний день уже сам по себе подарок.
— Мы собираемся купить вам платье! — вмешалась Рут. — Это уже решено.
— И предупреждаю вас: они не примут ответ «нет». — Синие глаза весело сверкнули.
Делать было нечего. Мы двинулись к ближайшему магазину. Колин вел близнецов за руки. Рут принялась весело показывать на все вешалки подряд, но платье выбрал ее отец. Он решительно вытащил его из вороха одежды, висевшей на перекладине. Довольно скромное на вид, с короткими рукавами и глубоким круглым вырезом. Но покрой и цвет… Я была не уверена, что оно мне подойдет. Мне нравились вещи простые, приглушенных оттенков, а это больше подходило Магде Камерон и было похоже на персидский ковер с сочетаниями голубого, желтовато-зеленого, кремового, абрикосового и золотистого цветов.
— Это для меня? — с сомнением спросила я.
— Я вообще-то не думаю, что оно будет впору мне, — серьезно ответил Колин.
Я примерила платье, и на меня из зеркала уставилась совсем другая женщина, зардевшаяся, с блеском в глазах, немного неуверенная в себе. Не я, не училка Дебора Белл, не Деб, соскребающая старую краску со стен коттеджа. Это был кто-то другой, кто мог бы… Мое сердце бешено застучало.
Колин не позволил мне переодеться в старое платье. Он велел Йену взять меня за правую руку, а сам взял за левую. Рут уже вцепилась в него с другой стороны, и мы все вместе зашагали по прекрасной, залитой солнцем улице.
— Папочка, теперь ты доскажешь нам сказку про мышку и льва? — пискнула Рут.
— Гм-м… — Колин смущенно покосился на меня. — Я думаю, у Деборы это лучше получится.
Мы вошли в парк и уселись на скамейку.
— Папа, если мы расставим вокруг вещи, к нам больше никто не сможет подойти, — заявил Йен. — Давай так сделаем? — Он положил свою маленькую пыльную сандалию на один край скамьи, и Рут весело последовала его примеру.
— Не думаю, что это прилично, — начала было я по привычке.
— Но ведь лучше, если нам никто не будет мешать, так ведь? — уверенно возразил Йен.
Действительно. Мне было так безумно хорошо с ними, что я даже пожалела о том, что согласилась на эту поездку. Смеющаяся от счастья девушка в пестром платье, которая шла рука об руку с человеком, принадлежащим другому миру, — разве это была я? Она создана для объятий и поцелуев, а я боялась и того и другого…
— Не бойтесь. — Голос Колина заставил меня вздрогнуть. — К нам и так никто не подсядет — все решат, что мы сбежали из зоопарка.
Я добралась лишь до середины своей сказки, когда он бросил взгляд на часы.
— Сожалею, Дебра, но, увы, мое время вышло.
— Этого не может быть, папочка, — возмутился Йен. — Нельзя же откладывать на другой день!
— Я действительно опаздываю. — Колин посмотрел на меня и покраснел. — Вы можете отвезти их?
— Конечно, — ответила я. Наверное, в этот момент у меня на лице было написано такое же разочарование, как у Йена.
— Огромное спасибо! — с облегчением вздохнул Колин. — Дело в том, что у меня назначена встреча с одним человеком, который выступает со мной сегодня вечером на концерте. Если быть точным, с Хани Харрис. Но вот что я вам скажу, — добавил он утешительно, когда два маленьких личика уныло вытянулись. — Мы устроим особенную поездку, в воскресенье, и все наверстаем!
По дороге в Торкомб начался дождь. Я терпеть не могу ездить в дождь, к тому же Рут стало тошнить.
— Дебора, как насчет воскресенья? — спросил Йен, когда мы сделали последний поворот.
Я не возражала. Единственное, чего мне сейчас хотелось, — это чтобы я никогда не ездила с ними в Плимут.
На следующий день в газетах появилась фотография Хани Харрис, «порадовавшей публику своим появлением вместе с шотландским парнем Колином Камероном в Сикоуве». Я не знала, что она валлийка, но ведь мир шоу-бизнеса не был моим миром. Я твердила себе это, глядя на фото. Настоящее имя Хани, оказывается, Мэри. В статье говорилось, что она немного изменила свою внешность: раньше у нее были прямые светлые волосы, а теперь они курчавились, придавая лицу округлость и добавляя привлекательности. На фото, улыбаясь Колину, Хани выглядела юной, хорошенькой и очень милой.
После ужина я закончила платье для куклы Рут, и сияющее личико девочки стало мне наградой.
— Кстати, ты так и не сказала мне, как ее зовут, — заметила я как-то утром.
— Хани, — небрежно ответила Рут. — Очень красивое имя. — Она обезоруживающе улыбнулась. — Дебора — тоже хорошее, но не такое красивое, правда?
— Не едете? — В воскресенье днем Колин Камерон изумленно смотрел на меня, как будто не мог поверить своим ушам.
Это меня не удивило — я была уверена, что мало кто отказывался от его приглашений. Тем не менее вежливо, но решительно подтвердила свой отказ, который, конечно, стоил мне определенных усилий: Камероны отправлялись в львиный заповедник в Лонглите, а я его просто обожала.
— Ну вот, — сказал Колин печально, — а я-то уже представил себе, как отлично было бы всем вместе съездить туда, чтобы дослушать до конца вашу сказку.
— Очень мило с вашей стороны, — улыбнулась я и глубоко вздохнула, — но я не поняла, что вы меня пригласили, и обещала Адаму… — Я намеренно замолчала, якобы не считая нужным продолжать, хотя понятия не имела, что мы с Адамом будем делать. — Вы потом мне все расскажете, — успокаивающе добавила я близнецам, с грустью заметив, что ни один не выразил разочарования моим отказом от поездки. Они весело подпрыгивали, повиснув на руках Колина.
— Не поехали? — приветствовала меня Магда, когда машина Колина уже скрылась из виду.
Казалось, она должна была бы чувствовать удовлетворение, но почему-то выглядела расстроенной. Может, Адам, предполагая, что я отправлюсь в Лонглит, хотел показать ей коттедж?
Понедельник выдался дождливым, и я устроилась с газетой в одной из гостиных отеля.
— Только посмотрите! — раздался вдруг знакомый голос. — Это самый лучший хвост, который я когда-либо видел! — Сказано было с гордостью.
— О нет, папа, это не то! — решительно возразил Йен. — Мы просили тебя нарисовать льва.
— Крошечного львенка, — поддержала его Рут.
Выглянув украдкой в другую комнату, я увидела Колина, склонившего голову над альбомом, лежавшим у него на коленях. Йен дышал ему в затылок, Рут сидела на коленях на полу, положив подбородок на альбом. Я вернулась на место.
