Синди тряхнула волосами и хмыкнула:
— Денег я ни у кого не попрошу. Поверь, я сама сумею прокормить себя.
— Да как же! — рассмеялся Тим. — Ты не любишь работать, это всем известно. Тебе гораздо приятнее сидеть на шее у подруги. Она никогда не отказывала тебе, когда ты выпрашивала у нее новую сумочку, верно? Вот ты и думаешь, что так будет продолжаться вечно.
— Я стану актрисой!
— Не льсти себе. — Тим постарался, чтобы его фраза прозвучала не слишком грубо. — Синди, у тебя нет такого таланта, как у Роберты. Незачем все время гнаться за ней — у тебя ничего не получится. У вас разный уровень.
— Тебе нравится оскорблять меня, верно? — В глазах Синди блестели слезы. — Ну и пусть. Я все равно найду способ выжить, даже если никто не захочет мне помочь. Между прочим, интересно, что скажет Роберта, когда узнает, от кого я жду ребенка.
Впервые за все время разговора Тим потерял самообладание. Он побледнел, выронил окурок из рук и шагнул к Синди. Схватив ее за плечи и слегка встряхнув, он прошипел:
— Ты ни о чем не скажешь ей!
— Еще как скажу! — воинственно взглянула на него Синди. — Неужели после того, что произошло между тобой и мной, ты попытаешься продолжить отношения с Робертой? Ха! Я расскажу ей обо всем.
— Даже если это причинит ей боль? А как же дружба?
— А почему я должна страдать одна?! — выкрикнула Синди и оттолкнула его. — Ты виноват перед ней! Ты изменил ей!
— Я с ней не спал, а значит, измены не было.
— Да, конечно, это типично мужская логика! Иди и объясни все Роберте. Посмотрим, как она воспримет то, что ты спал со мной. Будет ли для нее это изменой? А пока я ухожу. Мне не о чем больше с тобой говорить. Я презираю тебя! Мне на тебя наплевать!
Она повернулась и убежала. Тим глухо застонал. Он прислонился к высокому деревянному столбу, поддерживающему крышу, и снова закурил.
Что делать? Рассказать ли Роберте обо всем или же смолчать?
Синди наверняка выполнит свою угрозу, а это значит, что каждому второму станет известно, кто отец ее ребенка. Неужели она настолько глупа, чтобы отказаться от аборта? Впрочем, он ведь так и не спросил, что для нее значит жизнь внутри нее. По правде сказать, он вообще ничего не знал о Синди. Она привлекала его, волновала, заставляла забыть обо всем на свете с помощью одного лишь поцелуя. Однако Тим так и не удосужился познакомиться с этой женщиной ближе. Все, что их связывало, — постель. Ну, теперь еще и ребенок.
— По-моему, мне надо выпить, — произнес Тим, решив прибегнуть к привычному способу снятия стресса.
Он отшвырнул недокуренную сигарету в сторону, вышел из помещения и запер его, напрочь позабыв о том, что там нельзя было курить.
Роберта вошла в Деревянный дворец с противоположной стороны и щелкнула выключателем. Загорелся яркий электрический свет, который после сумрака улицы показался ослепительным. Роберта крепко зажмурилась на несколько секунд, а потом снова открыла глаза и поманила Дэна, стоящего в дверях.
— Входи, не стой на пороге. Кто-нибудь заметит свет и наверняка придет разузнать, в чем дело.
Дэн послушался ее. Он закрыл за собой дверь, и та захлопнулась с еле слышным щелчком.
— Мы теперь заперты, Роберта?
— Не переживай, у меня есть ключ от второй двери. Мы выйдем через главный вход. — Она взобралась на копну сена и устроилась поудобнее, явно не намереваясь слезать в ближайшее время. — Иди сюда, ты же хотел поговорить.
— Как тебе удалось стащить ключи? — спросил он, усаживаясь рядом с ней.
— Просто украла, — улыбнулась она. — Их оставили на столе без присмотра. Думаю, их не хватятся до завтрашнего утра. Человек, который за них отвечает, уже в стельку пьян. Вторая связка, насколько я знаю, у Майкла. Так что, даже если я потеряю ключи, ничего страшного не случится. Как видишь, я все предусмотрела. Эта дверь не была заперта, потому что я подложила под нее дощечку. Со стороны казалось, что она закрыта, однако замок не сработал.
Дэн рассмеялся.
— Ты всегда была горазда на выдумки. Так ли важно, чтобы нас никто не увидел?
— Мне надоела суета, — призналась Роберта, прижимаясь к его теплому боку. — Иногда так хочется побыть одной.
— Но сейчас с тобой я.
— И это мой осознанный выбор. Мне важно знать, что рядом есть друг.
— Да, я понимаю, — проговорил Дэн тихо. Он не хотел бы слышать из ее уст слово «друг» по отношению к нему. Он давно мечтал стать для Роберты больше чем просто старым приятелем.
— Может, погасить свет? — предложила Роберта. — Здесь можно зажечь несколько ламп. Освещения от них никакого, но мы, по крайней мере, не потеряем друг друга в темноте. А то здесь такая иллюминация, что нас, чего доброго, все равно найдут, несмотря на мои ухищрения.
— Поступай как считаешь нужным, — сказал Дэн, чувствуя себя неловко.
Он даже сам себе боялся признаться, что его смущает возможность побыть с Робертой в темноте, в непосредственной близости друг от друга.
Смущаюсь, как мальчишка. И не стыдно? — отругал он себя. Я — зрелый мужчина, известный адвокат и... человек, смертельно влюбленный в подругу детства. А она об этом даже не подозревает.
Роберта снова щелкнула выключателем. Сначала было так темно, что Дэн не мог различить даже собственную руку. Однако неожиданно начали зажигаться, словно светлячки, маленькие лампочки.
Он различил силуэт Роберты, и через секунду она оказалась рядом.
— Романтично, не правда ли? — спросила она, цепляясь за его руку, чтобы удержать равновесие. — Если темно, я могу попытаться придумать что-нибудь еще.
— Все отлично, — заверил ее Дэн.
Ему приятно было чувствовать тепло ее ладони. Дэну хотелось прижать Роберту к себе, поцеловать ее, вдохнуть аромат ее кожи... Однако он не смел даже сдвинуться с места. Перед ней он робел так же, как и много лет назад. Хотя и снискал у женщин репутацию циничного соблазнителя.
Видели бы они меня сейчас, усмехнулся про себя Дэн. Глазам бы своим не поверили.
— О чем ты хотел поговорить? — Роберта опустилась на мягкое сено и свесила ноги вниз. Чтобы не съехать, как по снежной горке, на пол, она взяла Дэна под руку.
— Поговорить? — машинально переспросил он, пытаясь сосредоточиться на чем угодно, но только не на том, что грудь Роберты касается его руки. — Ах да, разговор...
Она повернулась к нему лицом. Ее удивительные глаза казались совсем черными. В них отражался огонек одной из ламп. Дэн ошалело уставился в этот сияющий омут. Губы Роберты приоткрылись, и он даже слегка подался вперед, но оказалось, что она просто хотела что-то сказать. До него не сразу дошел смысл ее слов. Дэну вообще было трудно контролировать себя в этот вечер. Слишком уж сильны его чувства, чересчур часто в последнее время судьба устраивала ему проверки на прочность.
