— Какой… О господи, Оливер, что тебе нужно?
— Записывай: Лондон, перекресток двух улиц…
Только тут до нее дошло:
— Откуда ты знаешь мой новый номер?! Не буду я ничего записывать! Я не хочу с тобой разговаривать! Я не хочу тебя видеть! Я… — Она замолчала и вдруг тихо с любопытством произнесла: — А правда, откуда у тебя мой новый номер?
— Военная тайна. Хэтти, я тебя все равно достану.
— Ты уже достал! — У нее отлегло от сердца, и на всякий случай Хэтти напустила на себя суровость. — А ну перестань мне звонить!
— Я буду звонить тебе каждый день, а потом найду, потому что это очень нетрудно сделать через местную сотовую компанию. Ты ведь купила местный номер, не так ли?
— Оливер, даже если ты начнешь петь у меня под окнами каждый вечер и утро, даже если…
— Если буду влезать через форточку с синими тюльпанами в зубах…
— Да! Все равно ты меня этим не купишь! — заключила она, чувствуя, как на душе становится легче с каждой секундой.
— Я знаю, тебя ничем не купишь. Не то что… Впрочем, об этом — позже. Хэтти, нам надо серьезно поговорить. Пока еще не все потеряно.
— Что это значит?
— Давай встретимся. Я умоляю. — Он заговорил очень быстро. — У меня никого нет, кроме тебя, я… Это просто… Моя сестра просто не так тебе все объяснила. Да и вообще — не это главное!
— Правильно, — отвечала окончательно повеселевшая Хэтти. — А главное в том, что я не хочу ничего слушать и мне все равно, что ты расскажешь и сколько у тебя народу кроме меня, и…
— Да правда все это! Я бросил Луизу!
— Ах, как нехорошо!
— Хэтти. Перестань ерничать… Короче! Завтра я тебя найду. Это совсем нетрудно, как ты понимаешь.
— Завтра? — Хэтти почему-то вопросительно посмотрела на Стефана, сидевшего в маленьком уличном кафе, которое они обычно оккупировали всей съемочной группой по вечерам, ибо больше в этом городке было делать нечего. — А завтра я не могу.
— А мне все равно.
— Оливер, правда. Я сильно не могу. Слушай, давай встретимся когда-нибудь еще.
— Сегодня, например.
— Нет.
— А когда? Я настроен очень серьезно. Тем более теперь ты знаешь, что я не юный мальчик, а вполне взрослый дядька.
Она непроизвольно улыбнулась.
— Про дядьку обсудим позже.
— Все-таки обсудим! Это радует.
— Ты когда собираешься снова в Нью-Йорк?
— Как скажешь. Но при чем здесь Нью-Йорк?
— Я вернусь через два-три дня. Можно будет и встретиться.
— Хэтти, но это глупо! Ты — в Англии. Я — в Англии. Почему мы должны лететь в Америку, чтобы поговорить?
— Я не могу тебе объяснить.
— Но…
— Я позвоню тебе сама. Пока.
Хэтти торопливо нажала отбой и прижала ладонь к губам, радостно сверкая глазами. Что она наделала?! Что она наделала?!! Зачем она стала разговаривать с ним? Зачем подала надежду? Ведь обижаться полагается гораздо дольше! Она не могла объяснить, что происходит. Почему сердце ликующе прыгает в груди, когда она слышит его голос?
Хэтти радостно хихикнула в ладонь — вот чудо! Оливер не забыл ее. Оливер чувствует вину за ложь! Она была права: Оливер любит ее!
Выбор за ней. Впервые в жизни выбор за ней! Раньше она просто ступала на ту дорогу, которая была наименее опасна и наиболее прямо вела к цели. А теперь она может выбирать… У нее есть деньги. И — любимый мужчина…
А впрочем — глупости! Разве может она променять Оливера на что-то или кого-то еще? Оливера, которого она знает без году неделя, а как выяснилось, не знает вообще!
Завтра — последний рабочий день. Завтра — праздничный банкет по случаю завершения съемок. А потом она уедет в Америку и будет с ним встречаться, хоть до конца жизни! Или они встретятся прямо здесь, но главное, чтобы Оливер не узнал, зачем она была в Англии. Люди по-разному относятся к актерскому ремеслу — вдруг ему не понравится, что она снималась в фильме, да еще играла такую малопривлекательную роль? Вдруг ему это покажется вульгарным? Англичане — странный народ…
За те короткие три дня, что они провели вместе, и еще полдня, что они провели в одной постели, Оливер так и не успел узнать о ее планах и растущей карьере. Потом она хотела рассказать об этом по телефону, но не успела. Потом — в госпитале, но передумала. Потом… Впрочем, во всем этом она разберется потом. Главное — подготовиться к встрече…
— Ох! А жизнь-то налаживается! — Хэтти в порыве радости подбежала к столику, за которым отдыхал ее босс, и звонко чмокнула Стефана в щеку.
Красивая блондинка, сидевшая рядом, вдруг резко поставила фужер и ушла, демонстрируя космически длинные ноги.
Стефан зашипел, по привычке обнимая больную руку:
— Хэтти, черт бы тебя побрал! Чего ты лезешь?! Всю рыбалку мне распугала!
— В чем проблема? Догони и придумай какое-нибудь поручение, как ты обычно делал. Не мне тебя учить…
— Поручение! — передразнил он ее, скривив губы. — Она — англичанка! И к нашей студии не имеет никакого отношения. Просто пришла со мной поболтать… Блин. Такую ночь мне запорола! Где ты раньше была со своими поцелуями?
Хэтти было трудно расстроить, она обняла его снова.
— Ах, Стефан, милый! Ты даже не обратил внимания, что я сама! Первая! Пришла целоваться!
Он смерил ее циничным взглядом с головы до ног.
— Помирились, что ли?
— Ты о чем?
— Поздравляю! Уйди, на нас все смотрят.
— Ладно, удачной рыбалки… — Хэтти радостно побежала в свой номер. Однако кто ему дал телефон? — пробормотала она себе под нос, вспоминая неожиданный звонок.
Блондинка тем временем уселась за соседний столик и стала призывно улыбаться Стефану. Англичане — странный народ, подумала Хэтти, оглядываясь на кафе. Но ей здесь нравится больше, чем дома!
Банкет по случаю завершения съемок обещал быть скромным и немноголюдным: актеры, несколько участников съемочной группы и приглашенные с местной киностудии. Можно сказать, узкий круг «своих». Однако не устраивать мероприятие было нельзя, считал Стефан, — такова традиция. А Хэтти и вовсе не хотела никуда идти, она собиралась прогуляться по Лондону, а возможно, даже и позвонить Оливеру, чтобы встретиться.
Все-таки из двух Хэтти, которые жили в ней, побеждала та, что была импульсивней и искренней — ей хотелось видеть его немедленно. Но Стефан так не считал. Он решил, что она не только должна присутствовать на этом мероприятии, но еще и в каком-то смысле исполнить роль хозяйки вечера.
— Это еще зачем? — изумилась она.
— Надо. Я так решил. Я здесь главный.
Возразить было нечего, и Хэтти, которая в душе опасалась с ним ссориться из-за одного маленького, но довольно серьезного вопроса, решила не противоречить. В конце концов, не так уж и сложно выступить в роли хозяйки, ибо роль служанки ей давно надоела.
