Маша замахала, жестами показывая, что не хочет разговаривать.
— До свидания, — без всякого перехода объявила девушка и, бросив трубку, вопросительно посмотрела на тетю.
— Что будем делать? — Оксана была полна решимости вместе с ней отстаивать справедливость.
— Едем за билетами! — сообщила о своем решении женщина.
— Едем! — Оксана вскочила.
Маша сбросила халат на пол. Вещи не хотели залезать на влажное тело. Они цеплялись и прилипали.
— Ты одевайся, а я тебе буду сушить волосы, — предложила девушка и, воткнув фен в розетку, принялась за дело.
— Колготки, естественно, дали огромную стрелу.
Оксана прыгала вокруг Маши, приговаривая, что эта часть женского туалета всегда подводит в самый неподходящий момент.
Наконец Маша привела себя в порядок, и они выскочили на улицу.
— Мы едем к Джону? — на всякий случай поинтересовалась Оксана, ловя машину.
— Я еду, — уточнила Маша.
— Тетечка, но почему ты одна? — взмолилась Оксана.
— У тебя билет через две недели, — напомнила ей Маша.
— Он же у меня с собой. — Оксана похлопала по сумочке. — Можно поменять. Я тебе там помогу.
— Защитница ты моя, — растроганно проговорила Маша, прижав девушку к себе.
Встречающие у барьера в здании чикагского аэропорта О’Хэра размахивали цветами, флажками и плакатиками, с надписями типа: «Фирма такая-то встречает господина Иванова».
— Грустно, когда тебя никто не ждет, правда? — с завистью бросив взгляд на чужие объятья, заметила Оксана.
— Ничего, — подбодрила ее Маша, — тем радостнее будет встреча.
— Вам помочь? — вновь прилип их попутчик Евгений Дегтярев. Он продолжал засматриваться на тонкий стан Оксаны, который гнулся под тяжестью чемодана и коробки. — Могу подвезти, за мной прислали машину.
— Спасибо, за нами тоже, — соврала Оксана и, гордо волоча огромный чемодан на колесиках, прошествовала к выходу.
— Так, — по-деловому произнесла Маша, остановившись. — Нужно принимать решение.
— Какое? — Оксанин чемодан перестал громыхать, а коробка с фатой встала на полу у ног.
— Мы останемся на ночь в Чикаго, отдыхаем, принимаем душ, гуляем по городу или сразу берем курс на Брэнсон? — Она вопросительно посмотрела на племянницу.
В глазах девушки на какое-то мгновение промелькнул соблазн вытянуться в постели, поужинать, но нетерпение встретиться с любимым взяло верх. Решительно подняв коробку с пола и вновь вцепившись в чемодан, она тряхнула головой.
— Все ясно, ты готова без самолета на собственных крыльях лететь к Рою.
— Я вовсе не из-за себя, — обиделась Оксана.
— Ну да? — притворно удивилась Маша.
— Конечно, там Джон, бедненький, один страдает, думает, что ты замуж собралась.
— И Рой тоже ждет свою ненаглядную и слезы льет, — в тон ей произнесла Маша.
— А разве нет? — раздался вдруг за их спинами знакомый голос с сильным акцентом.
Женщины обернулись. Осунувшееся лицо Джона было в двух шагах. А от самых дверей скачками, словно кенгуру, пересекая зал и сбивая на пути пассажиров, летел запыхавшийся Рой.
— Успели! — Победный вопль юноши заглушил несущуюся ему вслед ругань.
Коробка с фатой, сделав пируэт в воздухе, оказалась за спиной Роя, так как Оксана, подпрыгнув вместе с ней, повисла у него на шее.
— Ура! — вторя ему, закричала она на весь аэропорт.
Джон усталыми глазами посмотрел на Машу.
Она потянулась к нему навстречу.
Он нежно прижался и выдохнул в ее макушку.
— Мари, без тебя мне нет жизни. Если бы ты знала, как мне хорошо, что ты снова со мной. — Он обнимал ее все крепче, словно боялся, что она вырвется и вновь надолго исчезнет из его жизни.
Проходившие мимо люди расступались и с улыбкой оглядывались на счастливую пару.
Поднявшись в спальню к Джону, Маша всплеснула руками. Все в ней было по-новому. Холодные голубые обои и занавеси он заменил на точно такие же, как у нее в квартире. Теплые осенне-золотистые тона радовали глаз. Вместо бокового освещения с середины потолка свисала небольшая люстра, по форме очень напоминающая ту, что у нее в Москве. Комодик в старинном стиле завершал интерьер спальни, которая была обставлена по ее вкусу. Увидев ту же фотографию с Нью-йоркского форума, что и у нее в спальне, Маша улыбнулась. Сейчас она окончательно убедилась: женщины недооценивают мужчин.
Сначала Машу поразил Петр. Ее решение бросить все — общее дело, Москву, его самого он принял великодушно, с пониманием. Молча выслушав упреки в том, что он поссорил ее с Джоном, Петр нашел способ предупредить американца о приезде Маши.
А Джон не только сломя голову примчался в Чикагский аэропорт, но и успел трогательно подготовиться к встрече.
На кровати лежала стопка белоснежных пододеяльников. А на спинке кресла висел свадебный наряд — костюм из тонких брюссельских кружев. Взглянув на этикетку, Маша была поражена: четырнадцатый размер.
Забота Джона, человека, казалось бы, далекого по языку и культуре, но тонко чувствующего ее, поражала и трогала.
— Джон, — позвала Маша.
— Я готовлю твой любимый бурбон, спускайся, — услышала она его голос.
Распаковав чемоданы, Маша поставила под фотографию беленькую салфетку из русских кружев. Подумав, она достала несколько безделушек, милых ее сердцу, и разместила рядом. Отныне это будет ее дом. Новый дом в Брэнсоне.
* * *
Свадебный кортеж медленно двигался по центральной улице Брэнсона.
Две счастливые пары предстали перед алтарем…
Слова «и в горе, и в радости, пока смерть не разлучит нас…» — звучали для Маши осознанно, проникая в самую душу.
«Серый кардинал» на запонках Джона подрагивал от волнения, когда он надевал на палец любимой обручальное кольцо.
Брошка на фате Оксаны излучала свет молодости и безбрежного счастья. Желтая лента в волосах девушки означала, что она, проникшись американским духом, готова обрести дом в этом приветливом городе.
По окончании ритуала венчания новоиспеченные мужья в черных смокингах и бабочках вывели под руки своих очаровательных жен.
Из толпы доносились восхищенные возгласы. Гости зачарованно следили за процессией, направляющейся к автомобилям.
Вся местная пресса прибыла к месту венчания, чтобы сообщить о незаурядном событии своим читателям. Но, стоя на приличном расстоянии, корреспонденты не тревожили новобрачных вопросами. Они осознавали торжественность ситуации. Только частые вспышки юпитеров говорили об их многочисленном присутствии.
Ныряя в автомобиль, Оксана послала толпе воздушный поцелуй. Его тут же поймали телевизионные камеры. Вечером через новостную программу он долетел до жителей чудесного гостеприимного города.
