она наконец перевернет страницу. Но она не хотела переворачивать страницу.
Ей нравилась ее теперешняя жизнь, безопасная и стабильная. После того как они с Роуэном застряли в лифте, ее жизнь превратилась в «американские горки». Поцелуи, секс, перепады настроения, мощные оргазмы и, не будем забывать, совершенно нежелательная беременность.
Это слишком… она не справляется.
Кроме того, невыносима была мысль о том, что она снова полюбит кого-то и потеряет его.
Она не вынесет, если снова будет счастлива, будет ощущать связь, будет ощущать себя частью целого, а потом потеряет человека, благодаря которому так себя чувствует. Это слишком больно.
Больше не желала переживать ничего подобного.
Никогда.
Роуэн медленно кивнул:
— Позволь проводить тебя до машины, Джеймс.
Он инстинктивно понял, что ее окружил мрак, что стало для нее последним ударом.
Роуэн поехал следом за Джейми и припарковал свою машину на дорожке у ее серо-голубого дома. Он вышел из машины и окинул взглядом ее владения.
В прошлый раз, когда был здесь, он ничего не замечал от страха.
Ему доводилось делать ремонт в похожем доме; скорее всего, у нее три спальни, две ванные, деревянные полы, а в гостиной — дровяной камин. Участок со всех сторон обнесен забором, впереди красивый палисадник. Дом расположен идеально: рядом с парками, магазинами, первоклассными ресторанами и железнодорожной станцией. Отличный дом! Правда, ей не нужно его одобрение.
Роуэн посмотрел на свои туфли, вспомнив, как внезапно изменилось настроение Джейми, в ее глазах сверкнули слезы. Только что она смеялась и дразнила его, и вот выглядит так, словно он пнул ее любимого котенка. Еще в доме ее родителей ему показалось, что она замкнулась в себе и ушла так далеко, что он не догонит. Какое-то воспоминание сразу же лишило ее жизни и радости. Он хотел понять, в чем дело. Он хотел лучше понять ее.
Что с ним?!
Роуэн провел ладонью по лицу. Он забрел в зыбучие пески, и его стремительно засасывает. Да, из вежливости он согласился сопроводить Джейми на прием, который устраивали ее родители. Но вместо богатых снобов увидел теплую, любящую семью. Они дразнили друг друга, смеялись, радовались обществу друг друга. Было очевидно, что родители, брат и невестка обожают Джейми. Все они беспокоились за нее, судя по озабоченным взглядам, которые бросали на нее, когда она на них не смотрела.
И они очень обрадовались, что он пришел как спутник Джейми. Он понял это по тому, как ее отец сжал его плечо, когда они пожимали друг другу руки, как ее мать смотрела на него с благодарностью во взгляде.
Роуэну показалось, что он очутился в истории, которую знают все, кроме него.
Бэколлы ему понравились; ему нравилась и Джейми. Ему нравилось, как она закатывает свои красивые глаза, как поджимает губы, когда старается не рассмеяться. Ему даже нравилось, как она его дразнила — поймала она его с машиной! — и то, что не испугалась дразнить его. Ему нравилось, что она без труда и открыто излагала свою точку зрения, не особенно заботясь, согласны с ней близкие или нет. Ему нравился ее острый ум, и он мечтал о ее потрясающем теле.
Ему очень нравилось, как она таяла от его ласк.
Да, он скользит вниз по крутому склону; если не сменить курс, то напорется на утес.
Он наблюдал, как Джейми открывает дверцу машины, глядя куда угодно, только не на него. Волосы у нее были забраны в высокий хвост; в короткой футболке и старых джинсах, она больше напоминала студентку, а не владелицу преуспевающего рекламного агентства. И уж конечно, она не выглядит беременной.
— Как ты? — спросил он, сообразив, что еще не спрашивал ее ни о чем. Он показал на ее живот. — Как ты себя чувствуешь? Есть что рассказать?
Она покачала головой:
— Еще рано. Обычно это происходит между десятой и двенадцатой неделями.
Роуэн подумал о своем расписании и вспомнил, что примерно в то время должен лететь в Нашвилл для встречи с Мэттом, который временно переехал туда, чтобы лично руководить строительством торгового центра. Нашвилл был в двух часах лета; он сможет быстро вернуться, если будет нужен Джейми.
Но он подозревал, что не будет ей нужен. Джейми не хочет ни на кого полагаться. А ему хотелось, чтобы она полагалась на него, искала у него утешение и поддержку. Быть для нее… он одернул себя. Ему нравится жить одному. Он не вступает в отношения! Какого черта?! Он не такой, он не этого хочет, он живет не так. Никогда не связывался ни с кем… до такой степени.
Джейми жестом показала на дом:
— Я пойду. У меня дела, а потом я хочу вздремнуть.
Несмотря на то, что разум и чувства спорили, Роуэн не хотел ее оставлять.
— Помощь нужна?
Джейми удивленно посмотрела на него:
— Постирать вещи и прибрать в ванной?
Он пожал плечами:
— Я думал, тебе понравится общество, поэтому и не возражаю против того, чтобы помочь.
Она сердито выдохнула и покачала головой:
— Я в плохом настроении, раздражена, и мне грустно. По-моему, Роу, мне сейчас лучше побыть одной.
Что ж, логично. Подойдя к ней, Роуэн обхватил руками ее бедра. Когда она напряглась, он покачал головой:
— Ш-ш-ш! Постой немного, хорошо?
Он обнял ее, притянул к себе. Постепенно, как воздух из воздушного шарика, из нее выходило напряжение. Она положила голову ему на грудь и обняла, и Роуэн понял, что она старается не заплакать.
Ему хотелось знать, что так выбило ее из равновесия, что таится за ее красивым фасадом. Но он не имел права на нее давить — и не хотел. Он уважал эмоциональные границы и понимал: это ее личное дело, и она сама решила никого к себе не подпускать. Он не собирается взламывать замки.
Через несколько минут он выпустил ее и, перед тем как отойти, поцеловал в висок.
— Позвони, если я понадоблюсь. Как тебе известно, я умею складывать выстиранное белье.
Она кивнула; ей с трудом удалось улыбнуться.
— Если с нынешней работой не заладится, можешь поменять сферу деятельности.
Роуэн коснулся пальцем ее щеки:
— Пока, солнышко. Поспи, хорошо?
Джейми подошла к двери; он смотрел на нее, пока она не скрылась в доме.
Потом провел ладонями по лицу.
Да, спрыгнуть с обрыва не так больно, но вот приземление способно его убить.
«Прости, не смогу прийти на ужин в пятницу. Постараюсь исправиться как можно скорее».
Джейми перечитала сообщение от Роуэна, нахмурилась и положила телефон на стол. Только
