— Ты уверена?
— Сегодня у меня начались месячные, — пояснила Тина. В ее голосе звучало отчаянье. — Так что больше ни о чем не волнуйся. Опасность для тебя миновала.
Нет ребенка.
И никогда не было.
Так почему он теперь чувствует себя еще" более одиноко? Почему невыносимая боль сковала его сердце?
Разве не этого известия он ждал с надеждой?
Теперь Тина точно уедет от него. Брайану показалось, будто земля разверзлась под ним и он балансирует на краю бездонной пропасти.
Он заставил себя разжать руку.
— Не знаю, что сказать, — тихо вымолвил он.
— А говорить нечего, Брайан, — мягко сказала Тина. — Все кончено.
Она щелкнула пальцами, и собаки неохотно потрусили в дом. Тина с минуту смотрела на Брайана, словно собиралась еще что-то сказать. Но потом передумала и бесшумно прикрыла за собой дверь.
Луч света исчез.
Брайан остался стоять один.
В темноте.
На следующий день Анджелина Коретти была уже дома и возилась с истосковавшимися по ней собаками, а Тина собирала вещи.
— Ты должна остаться на недельку, — снова и снова просила бабушка.
— Не могу, Нана. — Тина кидала шорты и футболки в огромный синий чемодан. — Я не могу остаться.
Анджелина поставила Булочку на под и подошла к внучке. Положив ей руку на плечо, она дождалась, пока Тина обернется к ней, и продолжила:
— Из-за Брайана?
Тина закусила губу, снова погружаясь в пучину своих страданий. Всю ночь мысль о том, что ей придется уехать, разрывала ее сердце на части.
Разговор с Мэгги не помог. Тине после него сделалось даже хуже. Узнав, что Брайану было без нее плохо, Тина не успокоилась. Знать, что он любил ее и все же подал на развод, было просто невыносимо.
Анджелина со вздохом опустилась на край кровати. Она достала из чемодана одну из кофточек Тины и рассеянно сложила ее поаккуратнее.
— Я-то думала, вы за эти недели помиритесь.
— Нана. — Тина внимательно посмотрела на бабушку. Анджелина Коретти была высокой и стройной женщиной. Ее длинные седые волосы были по-прежнему густыми, а карие глаза, обрамленные лучиками морщинок, всегда излучали понимание и тепло.
— Думаешь, я не понимаю, отчего ты приезжаешь только тогда, когда Брайан отсутствует? — спросила она, покачивая головой. — Думаешь, я не вижу, что ты еще любишь его?
Тина со вздохом положила в чемодан косметичку и присела рядом с бабушкой.
— Тебя не проведешь.
— Перестань обманывать саму себя. — Анджелина потрепала внучку по руке. — Брайан твой мужчина, — мягко проговорила она. — Это было ясно с самого начала. А ты создана для него.
— Это больше не имеет значения, — ответила Тина, борясь с поднимающимися слезами. Не стоит волновать бабушку. Для слез и сожалений у нее дома будет предостаточно времени.
— Конечно, имеет! — воскликнула Анджелина. — Это единственное, что имеет значение.
Тина угрюмо улыбнулась.
— Брайан так не считает. А из одной меня семьи не получится, Нана.
— Оба упрямые до невозможности, — раздраженно фыркнула Анджелина.
— Мэгги тоже так вчера сказала.
— Вот видишь!
— Я буду по; тебе скучать, — сказала Тина, переплетая свои пальцы с пальцами бабушки.
— Душечка, мне тоже будет тебя не хватать. — Анджелина ласково улыбнулась. — Почему ты не останешься? — повторила она. — Не сдавайся так легко. Останься здесь, где твой дом.
Дом.
Бабушка права. Бейуотер был ей домом. Она безумно любила этот город, где жили Нана, Мэгги и Лайан, где жизнь текла так медленно. Где дул теплый ветерок, цвели магнолии и повсюду пахло жасмином. Где прошло ее детство. Где все знали и любили ее.
Но здесь жил Брайан.
И именно поэтому она не могла здесь остаться.
Все ее мечты так и остались мечтами. Надежда заиметь ребенка не сбылась, Брайана она не вернула. Все ее чаяния растворились, как кусочек сахара в стакане воды.
Ей необходимо как следует обдумать случившееся — на расстоянии.
Три тысячи миль — этого хватит, чтобы увидеть все со стороны.
— Я не могу, — всхлипнула Тина. — Надеюсь, ты меня понимаешь, Нана.
Бабушка вздохнула, снова потрепала Тину по руке и закрыла крышку чемодана.
— Понимаю, душечка, но все же надеюсь, что когда-нибудь ты передумаешь.
— Спасибо.
Анджелина искоса взглянула на внучку.
— С Брайаном попрощаешься?
— Нет. — Тина решительно встала.
— Боишься?
Она вздохнула.
— Устала биться в закрытую дверь.
Брайан покинул военную базу рано, но не спешил возвращаться домой.
Вместо этого он направился в «Маяк» повидаться с братьями.
— Ты что, снова отпускаешь ее? — фыркнул Коннор, откидываясь на спинку сиденья и попивая пиво.
— Я здесь ни при чем, — защищался Брайан. — Тина едет туда, куда хочет, и делает то, что хочет.
— Ага, — ухмыльнулся Эйдан. — А уезжает она почему?
— А я-то откуда знаю? — огрызнулся Брайан, хотя все прекрасно знал. Тина уезжает, потому что ребенка нет. И у них нет общего будущего. И это даже хорошо, потому что без него ей будет лучше. Бог свидетель, им лучше расстаться.
У Брайана снова защемило сердце, и он потер грудь рукой. Он уже почти привык к этой боли. В первый раз он почувствовал ее, узнав, что с ребенком ничего не вышло и Тина уезжает. Вероятно, он ее больше никогда не увидит.
Помрачнев, Брайан сказал себе, что за пять лет уже свыкся с отсутствием Тины.
— Но на самом деле ты знаешь, не так ли? — спросил Лайам, толкая его локтем в бок.
— Если ты ждешь исповеди, лучше обратись к своей пастве, — свирепо отрезал Брайан.
— Какой горячий! — протянул Коннор с улыбкой.
— Достойный сожаления, — уточнил Эйдан. — Просто достойный сожаления. Парень даже себе не может в этом признаться.
— В чем признаться? — Поблагодарив официантку за ледяное пиво, Брайан сделал большой глоток. Жизнь его была бы куда проще, мелькнула у него мысль, если бы он был единственным ребенком в семье.
— В том, что ты любишь ее, кретин, — мягко сказал Лайам.
Брайану стало трудно дышать. Любовь. Неужели старший брат видит то, чего не видит он сам?
Брайан обвел взглядом помещение ресторана.
Вокруг знакомые лица, все те же семьи, дети рядом со своими родителями, те же пары, воркующие в отдельных кабинетах, шепчущиеся и обменивающиеся безмолвными обещаниями.
И его вдруг осенило, что любовь стоит того, чтобы за нее побороться.
Брайан скользнул взглядом по старшему брату.
— Знаешь, я уже начинаю уставать от того, что ты постоянно обзываешь меня.
