— Совершенно верно. У тебя прекрасная память, Лиам! Но это еще не повод делать такие смелые заявления…
— Значит, ты мне не веришь?
— Хотела бы, да не могу: твоя история слишком похожа на сказку или пустую браваду… — с недавниУ пор Элис не упускала ни одной возможности затеять шуточную словесную дуэль с Лиамом, который, обладая хорошим чувством юмора, всегда умело подыгрывал ей.
— И мне не следует — в качестве доказательства своих слов — дарить тебе это обручальное кольцо? — хитро пришурившись, улыбнулся он.
— А вот этого я не говорила!
— Должен ли я понимать твои слова как согласие выйти за меня замуж?
— Просто обязан.
— И ты решишься стать моей женой, даже ни разу не взглянув на него?!
— Разумеется, нет! Я сгораю от любопытства! Показывай его скорее, а то передумаю… А если серьезно, — озорные лучики в ее глазах мгновенно погасли, — я буду рада даже дешевому пластмассовому колечку с обычным стеклом вместо драгоценного камня. Ведь это доказательство твоей любви.
— Мой подарок определенно лучше, чем тот, что ты описала. Скажу без ложной скромности, он великолепен: оправа, цвет, огранка кольца — все идеально!
— А ты уверен, что оно мне подойдет? Не зная размера, очень трудно сделать правильный выбор.
— Ну-ка, покажи свой безымянный палец… да, боюсь, с размером я немного погорячился!
— Ничего страшного. Опытный ювелир легко сможет его уменьшить.
— Элис, я просто пошутил, а ты расстроилась, — расхохотался Лиам. — Признавайся: расстроилась?
— Вовсе нет! — деланно возмутилась она. — Ну, может быть, совсем чуть-чуть…
— К сожалению, я оставил его дома. Поедем ко мне?
— С удовольствием! Я за рулем. Вот только переоденусь во что-нибудь более нарядное, чтобы полностью соответствовать торжественному событию.
— Тебе помочь?
— Даже не вздумай подглядывать! Я мигом… — последние слова Элис произнесла уже из-за двери спальни, второпях раскидывая по комнате детали одежды и косметику и проверяя, в сумочке ли расческа и водительские права.
И вдруг ее испуганный крик безжалостно разорвал тишину в клочья:
— Господи, Лиам!
— Что случилось?! — воскликнул он, мгновенно влетая к ней в комнату.
Элис смотрела на него широко распахнутыми от страха глазами и, безрезультатно ловя ртом воздух, чтобы хоть что-то сказать, сжимала в руке запачканные кровью брюки. Лишь невероятным усилием воли взяв себя в руки, она пролепетала, балансируя на грани истерики:
— У меня открылось кровотечение! Видишь эти пятна…
— Ты так бледна. У тебя шок…
— А все так хорошо начиналось… Обручальное кольцо…
— Успокойся, дорогая. Присядь. Тебе очень больно?
— Не знаю. Я… я не хочу, не могу потерять нашего малыша!
Когда Элис начал трясти озноб, Лиам по-настоящему испугался, но внешне оставался абсолютно спокойным:
— Едем в больницу.
— Да-да! Я не смогу вести машину. Вызови такси… Боже, как мне страшно!
— В такую погоду такси вряд ли скоро приедет. Воспользуемся своим транспортом.
— Сейчас я немного приду в себя и…
— Нет, Элис. даже не думай об этом!
— Но как же тогда?..
— Я поведу, — бледный как полотно Лиам взял с комода ее сумочку. — Ключи здесь?
— Да. Серебристый ключ — от квартиры, второй — от гаража, а самый маленький — от зажигания. Лиам, послушай, тебе совсем не обязательно…
— Я доставлю вас в больницу, обещаю, — с этими словами он осторожно обнял ее за талию и помог встать. — Медлить нельзя. Идем же… — на этот раз в его голубых глазах она увидела не сомнение или страх, а непоколебимую уверенность в своих силах. — доверься мне. Я позабочусь о вашей с малышом безопасности… Пойми, это моя обязанность!
Приободренная его мужественными словами, Элис постаралась улыбнуться как можно беззаботнее:
— Я верю тебе и буду верить всегда! Все обойдется…
Заботливо держа над ней зонтик, Лиам довел ее до гаража, открыл двери i, оставив ее на пороге под крышей, шагнул в темноту.
— Подожди! Сейчас я зажгу свет… — крикнула она, на ощупь щелкая выключателем.
Выведя машину, Лиам удобно устроил Элис на переднем сиденье и сел за руль. Убаюканная ритмичной работой двигателя, она почти сразу же крепко заснула.
В ожидании Элис в приемной Лиам, казалось, умер тысячью самых мучительных смертей. Честно говоря, за рулем он чувствовал себя гораздо спокойнее и увереннее: мысль о том, что любимая женщина и их еще совсем крошечный малыш сейчас, как никогда, нуждаются в его помощи, позволила ему побороть страх, и, по ходу дела вспомнив забытые навыки вождения, он быстро доставил их в Центральную клиническую больницу Кэрнса. Однако уже два часа — с тех пор как Элис увезли на обследование в инвалидном кресле — его неотступно преследовала мрачная мысль о том, что пока еще рано наслаждаться победой над самим собой: ведь двое самых дорогих ему людей находятся так далеко и, возможно, подвергаются серьезной опасности: «Это я виноват в том, что произошло! Как бледна и испугана она была, когда ее увозили прочь от меня! Нет, Элис не может, не должна потерять нашего ребенка! Еще одной смерти по своей вине я просто не переживу…» Чтобы хоть как-то отвлечься, Лиам подошел к окну: проливной дождь, щедро умывший улицы Кэрнса, наконец прекратился, и больничный двор сиял мокрым асфальтом, ярким разнообразием прекрасных цветочных клуб — красных, белых, желтых, розовых — и лакированным блеском припаркованных входа автомобилей.
Последние события заставили его по-новому оценить, насколько дороги ему эти двое. За относительно короткий срок их знакомства Элис Мэджикан удалось сделать то, что в течение долгих десяти лет безуспешно пытались осуществить Джулия и Джейк, — вырвать его из цепких лап тоски по погибшему брату, чувства вины за внезапную инвалидность невестки и фанатичной преданности бизнесу. Ее любовь, как чудодейственный бальзам на кровоточащую рану, помогла унять его боль! А их чудесный малыш — четырнадцатисантиметровый кроха, уже имеющий реснички, бровки и даже вкусовые рецепторы, — еще не родившись, раз и навсегда завоевал его сердце! Несколько раз подряд пройдя из конца в конец длинный широкий коридор, Лиам решил почитать журналы, стопкой сложенные на журнальном столике в углу. Но ни одна из статей его не заинтересовала. Все его мысли были сосредоточены на одном: «Почему я сижу здесь, в то время как Элис, бедняжка, окружена строгими врачами? Что они с ней делают? Напугана ли она? В безопасности ли наш малыш?» — снова и снова спрашивал он себя и не находил достойного ответа ни на один вопрос.
