Джейд отвела взгляд. Неужели эти слова ее выдали? До этого она могла лишь гадать, как бы Эван относился к их ребенку, если бы тот выжил. Теперь она знала.
— Быть отцом — самое трудное из того, чем мне когда-либо приходилось заниматься, — продолжал он.
— Должна сказать, что у тебя это отлично получается, — пробормотала Джейд неожиданно охрипшим голосом.
— Хотелось бы мне, чтобы этого не понадобилось… чтобы Нина и Филипп были здесь. — Эван глубоко вздохнул и, опустив голову, разболтал в бокале остатки жидкости.
Джейд почувствовала, как глаза наполняются слезами, и решительно прогнала их прочь. Несмотря на одержанную сегодня победу, Эван не казался счастливым, его явно что-то тревожило. Она с трудом подавила желание прикоснуться к нему, утешить.
— Думаю, ты знаешь, что твой отец на этот раз всерьез собирается уходить на отдых, — сказала она, пытаясь отвлечь его от грустных мыслей.
— Что? А… да, я знаю, — проговорил Эван, выпрямляясь. — Похоже, это действительно серьезно, — добавил он, поднимаясь на ноги.
— Правда, он уже не раз затевал эти разговоры, — напомнила Джейд, вызвав легкую улыбку на лице Эвана.
— Все-таки когда-нибудь он нас удивит, — заметил Эван, направляясь к бару. — Я ценю то, что ты за ним присматриваешь, — сказал он и, повернувшись, взглянул на нее: — Скажи, куда ты отправилась, когда убежала от меня из Нового Орлеана?
От неожиданности сердце забилось быстрей, и Джейд взглянула на пустой стакан в руке, пытаясь справиться с волнением.
— Я… я полетела в Лос-Анджелес, это был случайный выбор, и я… пробыла там несколько недель, — сказала она, так ничего и не придумав.
— И там ты встретилась с Вероникой?
— Да, — ответила Джейд, вспоминая, как она познакомилась со своим нынешним главным редактором. Вероника жила в том же отеле, они как-то незаметно прониклись взаимной симпатией, и Джейд рассказала ей свою историю, опуская некоторые подробности. Вероника посоветовала ей обязательно закончить последний курс, получить диплом и обещала работу в своем журнале. Вернувшись в Портленд, Джейд так и сделала. А потом она получила работу в журнале и впервые за несколько лет почувствовала себя востребованной.
Они разговаривали еще целый час. Какое же все-таки удовольствие — общаться на равных с человеком такого интеллектуального уровня, как Эван! Раньше такого не было. Те четыре месяца, что они провели вместе, Эван лишь снисходительно поддразнивал ее, втягивая в споры, однако все это было не всерьез — что-то вроде игры в поддавки. Они наслаждались шутливыми препирательствами, и часто это становилось прелюдией к жарким ласкам.
Но такого вечера, когда бы они вот так, на равных, обменивались мыслями, обсуждая то, что представляло взаимный интерес, у них никогда не было.
— Ты посмотри, оказывается, уже поздно, — сказал Эван, поднимаясь из глубокого кресла, в котором провел последний час. — Ты, должно быть, утомилась. День был долгий. Я вот только сейчас почувствовал, что по-настоящему устал.
— Я посмотрю, как там Мэтью, — сказала Джейд, поднимаясь со стула и покрепче затягивая пояс халата.
— Я тоже собирался это сделать. — Зевнув, Эван последовал за ней в спальню.
В полумраке комнаты было видно, как Мэтью, откинув одеяло, свернулся калачиком посредине огромной кровати, маленький и беззащитный. Джейд нежно откинула прядь волос с его лба, пощупала кожу — мальчик, к счастью, не горячий. Она накинула на Мэтью одеяло и отошла от постели. Выйдя в полутемный холл, повернулась пожелать Эвану спокойной ночи и… оказалась в его объятиях.
Он крепко прижал ее к себе, и сердце Джейд забилось от взгляда его потемневших глаз. Воздух вокруг них сгустился. А когда его рот жадно нашел ее губы, поцелуй тут же лишил ее остатков разума. Сдерживаемое весь день желание взорвалось в ней фейерверком, и тело моментально откликнулось.
Она почти забыла горячий, пьянящий вкус его поцелуев и то, как легко его рот погружал все ее чувства в хаос. Сердце неистово колотилось, а в голове раздавались тысячи маленьких взрывов. А когда она почувствовала, как его ладони, скользнув под полы халата, нежно обхватили ее грудь, всякие мысли о сопротивлении покинули ее.
Кровь тяжелыми толчками билась в висках Эвана. Видит Бог, он пытался не допустить этого, но слабый запах сирени, преследовавший его все эти дни, разбудил забытые желания, толкнул его к неистовым объятиям и поцелуям. Он не мог спокойно смотреть на ее рот, и теперь соблазнительные губы действовали на него как мощный допинг. Шелковистая тяжесть ее грудей в его ладонях зажигала кровь, а нежный, покорный вздох музыкой прозвучал в его ушах.
Руки Джейд обвились вокруг его шеи, вся дрожа, она прижалась к крепкому возбужденному телу. Почувствовав, как его руки нежно спускают с ее плеч халат, она тихо застонала. Эван не мог насытиться ею, а когда его ладони спустились с гладкой спины на маленькие крепкие ягодицы, почувствовал, что совсем пропал.
Оторвавшись от ее губ, Эван перевел дух, стараясь вернуть остатки самообладания. Колотилось сердце, стучала кровь в висках от страсти, готовой разрушить все. Он медленно выдохнул и, открыв глаза, увидел в глазах Джейд отражение собственного жгучего желания. Вот сейчас подхватить ее на руки и отнести в постель — что могло быть естественнее? Но он чуть ослабил объятия и с трудом произнес:
— Джейд! — (Она уткнулась ему в плечо разгоряченным лицом.) — Ты знаешь, я так хочу тебя, — пробормотал он в ее волосы и замолк, стараясь выровнять дыхание. — Но пока я еще окончательно не сошел с ума, скажи, что ты тоже этого хочешь…
Эти слова подействовали на Джейд как холодный душ. Она всхлипнула и откинулась назад, ужасаясь тому, что только что произошло… Она даже не попыталась сопротивляться своему и его желанию. Вырвавшись из его рук, торопливо запахнула халат и крепко завязала пояс дрожащими пальцами.
— Нет… я этого не хочу, — произнесла она срывающимся голосом, пытаясь скрыть бьющееся в ней желание. Ее истосковавшееся тело требовало удовлетворения, которое мог ей дать только он. Ее явная ложь была слишком очевидной для них обоих. Однако к Джейд уже возвращался разум, который напомнил ей, что однажды она уже проходила по этой дороге. Ей слишком дорого далось понимание того, что одного желания, даже такого страстного, недостаточно и никогда не будет достаточно.
Ей нужно было все!
— Тогда тебе лучше побыстрее уйти отсюда! — вымолвил Эван срывающимся, злым голосом.
Собрав последние силы, Джейд почти бегом кинулась в свою комнату. Главное — не разрыдаться при нем. И лишь захлопнув за собой дверь, она дала волю слезам. Какой же дурой она была, согласившись выйти за Эвана Мэтьесона замуж! И еще большей дурой, решив, что можно жить с ним без любви…
