– Скорее потрясло, – пробормотала она. – Я не ожидала, что мои мысли так легко прочитать.
– Я не читал… – с тихим смешком опроверг он ее слова. – Просто это было… ну словно разлито в воздухе, понимаете?
Микаэла тупо кивнула, хотя на самом деле ничего не понимала. Настройка двух совершенно разных людей на одну волну, проникновение в чувства другого человеческого существа, понимание чужого настроения… Прибавьте к этому материализацию мыслей, и станет понятно, что все это просто бред какой-то! Микаэла поняла, что, если сейчас же не «зацепится» за что-то вполне материальное, понятное и объяснимое, у нее что-то случится в голове… Или с головой.
– Мистер Рассел… э-э-э… а вы не видели Дика? – выпалила она первое, что пришло в голову.
– Именно сейчас он вам вдруг срочно понадобился? – В его голосе не было удивления по поводу несоответствия предыдущего разговора и последующего вопроса, только едва заметная насмешка.
– Общем, я вышла его поискать. Мне нужно было посоветоваться с ним по одному вопросу, и тут… этот закат и… – Она замолчала, поняв, что несет что-то совсем невразумительное.
– Понятно… Нет, мисс Престон, я не видел Дика. – Коул облокотился на ограду и стал смотреть в туманную даль.
Микаэла поёжилась и откашлялась.
– Вы что-то еще хотели спросить, мисс Престон? – не поворачивая головы, спросил он.
Микаэла отважилась.
– Да. Я хотела обсудить с вами один вопрос.
– Внимательно вас слушаю.
– Ремонт второго этажа практически закончен. Завтра привезут мебель, еще день мы с Мэри-Энн потратим на то, чтобы все расставить, повесить занавески и все такое… В общем, думаю, в четверг рабочие займутся первым этажом.
– Хорошо, – коротко отозвался он.
– Вы можете пожить в одной из комнат наверху!
– Что?
– Вы прекрасно расслышали.
– Я не могу принять ваше предложение.
– По-моему, у вас нет выбора.
– Выбор есть всегда!
– Не в этом случае… Надеюсь, вы не собираетесь жить в коровнике?
– Какая вам разница, где я буду жить?
– Я руководствуюсь принц
– Да ну? – удивился он, и Микаэла вспомнила, как в первый же день выгнала его из дома.
– Тогда было всего лишь недоразумение. Я была уставшая и раздраженная. Сразу вляпалась в коровью лепешку и едва не свалилась в глубокую канаву. Согласитесь, что все вышеперечисленное не способствовало поднятию моего настроения. И к тому же я попыталась все исправить и даже попросила прощения! И мне очень не хочется, чтобы вы рисковали жизнью, вновь поселившись в той лачуге. Ну что, я вас убедила?
– Вы всегда так настойчивы? – вопросом на вопрос ответил он.
– Да, – не задумываясь, брякнула Микаэла, и он тяжело вздохнул. – Вообще-то упрямство – это наследственное, – добавила Микаэла.
– Вы даже Теда переплюнули. А уж он был упрямец, каких мало!
– Спасибо, – серьезно поблагодарила она его, совершенно по-дурацки чувствуя себя польщенной.
– Вы думаете, это был комплимент? – Правая бровь Коула насмешливо приподнялась.
– Я на это очень надеюсь.
– Ладно, ваша взяла, мисс Престон, – неожиданно усмехнулся он. – Где теперь располагается спальня для гостей?
– Там же, где и раньше: в конце коридора направо. Завтра мы обставим ее мебелью, а послезавтра с утра она в вашем распоряжении.
– Спасибо, вы очень добры.
– Да, еще одно… Может, у вас будут какие-нибудь пожелания по поводу благоустройства вашей комнаты?
– Пусть все останется, как прежде.
Разочарованная Микаэла скорчила гримаску.
– Я надеялась, что вы одумаетесь, Коул… – И замерла. Она никогда не называла его просто по имени, используя только официальное обращение «мистер Рассел», и теперь ждала реакции мужчины. Но Коул то ли действительно ничего не заметил, то ли весьма успешно притворился.
– Зря надеялись.
– Что ж, я постараюсь учесть ваши пожелания… Но обещать ничего не могу! – Она мило улыбнулась и потуже стянула концы шали. Кажется, на улице здорово похолодало.
Они помолчали, думая каждый о своем. Микаэла бросила короткий взгляд на профиль Коула.
– Мистер Рассел, я могу поинтересоваться, почему вы так сильно реагируете, когда речь заходит о преобразованиях в этом доме?
– Наверное, потому, что это единственный настоящий дом, который у меня когда-либо был, – глухо проговорил он, и Микаэла едва не вздрогнула. – Я люблю его… То есть любил таким, каков он был.
В его голосе она расслышала неподдельную горечь и с трудом удержалась от того, чтобы не раскрыть свой секрет.
– Вы давно работаете на ранчо?
– С четырнадцати лет.
– Столько лет на одном месте. Теперь я понимаю…
– Что значит на «одном месте»? – с непонятной усмешкой поинтересовался он.
– Ну я подумала, что вы родились здесь. Потом стали работать.
– Я родился в пригороде Чикаго и жил там до четырнадцати лет.
Микаэла мысленно прикинула, где сейчас они и где Чикаго, и изумилась.
– Вы… переехали?
– Некоторым образом. Тед привез меня сюда, и не сказать, что я с восторгом воспринял переезд.
– Вас? – переспросила она. – А ваши родители?
– Вы ведь не отстанете, верно?
– Даже не надейтесь!
– Так и быть, расскажу вам эту историю, мисс Престон. Тед… По большому счету он спас мою жизнь.
– Вот как? А что случилось? Несчастный случай? Или еще какая-нибудь критическая ситуация? – предположила она, и в голове Микаэлы пронеслось несколько ярких картинок: Тед вытаскивает Коула из руин зданий, разрушившихся от землетрясения; выносит его из морской пучины; вызывает карету «скорой помощи» после дорожной аварии…
– Нет, ничего такого, – сказал он. – По глупости я попал в дурную компанию.
– Наркотики и разгульный образ жизни?
– Вроде того.
– Мистер Рассел, а можно поподробнее? Я просто сгораю от любопытства. Почему именно дяде Теду пришлось спасать вас от дурной компании?
– Мои родители погибли в автокатастрофе, когда мне было пять лет. Меня растила бабушка. Мы жили на окраине Чикаго, в огромном многоквартирном доме, похожем на гигантский муравейник. Это были настоящие трущобы. К тому времени, как мне исполнилось одиннадцать, бабушка нуждалась в большем присмотре, чем я, но никому не было до этого дела. Я был предоставлен сам себе и целыми днями шатался по улицам в компании таких же неблагополучных подростков.
– Как же вы познакомились с дядей?
– Нашу встречу лишь с большой натяжкой можно назвать знакомством. Тед приехал в Чикаго по делам и поймал меня в тот момент, когда в его отсутствие я вскрыл машину и вытаскивал магнитолу.
Микаэла невольно ахнула.
– Надеюсь, это шутка?
– Нет. Должен признаться, что это был не первый мой опыт в подобных делах. Но, к счастью, последний.
