Гнев, ярость, чувство собственной безысходности и запрятанная куда-то очень далеко моя больная любовь. Этот гад слишком хорош! Новая стрижка ему идет, а костюм, облегающий его мощное тело, смотрится настолько идеально, что я сглатываю подступившую слюну и ругаю себя мысленно. Клим открывает пассажирскую дверь и оттуда появляется Белоснежка, в точно таком же платье, как у меня, только на ней оно смотрится куда элегантнее.
Меня спасает мама, неоткуда появившаяся и смахивающая слезинки с глаз.
— Дана, иди, развлекайся, я сама тут справлюсь.
— Спасибо большое, — отвечает ей Ева и тянет меня за руку, вглубь дома, — на тебе лица нет, нам срочно нужно выпить и поднять настроение.
Церемонию я запоминаю плохо, так как мои мысли где-то далеко. Диана слишком прекрасна в своем молочном платье с длинным шлейфом и цветами в волосах. Я же то и дело дырявлю спину Клима. Я была бы несказанно рада, если бы мой взгляд мог прожечь его пиджак. Моя израненная душа желала успокоения. Мне нужно, во чтобы то не стало, высказать ему все в лицо. Выцарапать глаза, пройтись кулаком и стереть это довольное выражение с его лица. Мерзавец!
Весь двор усыпан людьми, я даже замечаю Антона. Он бросает взгляд в мою сторону и поднимается с места, но я трусливо убегаю в дом. Не желаю ни с кем разговаривать. По дому снуют официанты и я, не задумываясь, беру с подноса бокал, и одним глотком опустошаю наполовину. Отхожу в сторону панорамного окна и обвожу толпу взглядом. Клима нигде нет… Минут пять я трачу на то, чтобы его найти, но результаты не приносят успокоения. Тяжелые шаги по коридору, и я резко сворачиваю голову. Он, неспешной походкой, поворачивает в левое крыло. Ощущаю, как весь воздух покидает легкие, и я опустошаю свой бокал и следую за ним. Это мой шанс.
Сейчас во мне кипит чистейшая концентрированная злость. По пути я выхватываю с подноса еще один бокал и снова опустошаю наполовину. Мне нужно набраться смелости, чтобы суметь противостоять ему. Сердце делает кульбит, и кровь приливает к лицу, когда я переступаю порог кабинета и замечаю его фигуру, застывшую с документами в руках. Он не ожидал. Я вижу, как выражение его лица ужесточается. Не думая о последствиях, я делаю шаг вперед и выплескиваю остатки шампанского, прямо в его лицо, впервые получая от своего поступка истинное удовлетворение….
ГЛАВА 22
Клим
Мне уже кажется, что это никогда не закончится. Смотрю в ее глаза, стирая капли со лба, и не понимаю, почему мне хочется схватить ее и прижать к своему телу. Я все сделал для того, чтобы она отдалилась от меня, но этого мало. Мать твою, чертовски мало! Она, как ведьма, заколдовала своими чарами, и я не могу выпутаться. Все настолько сложно, что ночные кошмары мучают меня. Я опять уклоняюсь от стаи птиц, они готовы заклевать меня до костей, я каждую ночь отмахиваюсь от них руками. Я заново начал посещать психолога, но тот лишь разводит руками. Единственное спасение-это поговорить с матерью, перебороть свой страх, посмотреть ей в глаза и навсегда избавиться от этого кошмара.
— Это все, на что ты способна? — Произношу я сквозь зубы, злясь на нее, в первую очередь.
— Ты отвратителен мне, Клим. Что за документы у тебя в руках? Ты решил и бизнес Макса к себе прибрать? — Ее голос переходит на визг.
Я ничего не понимаю. Что, черт возьми, она имеет ввиду, и что за непонятную хрень несет? Если таким образом решила обвинить меня во всех смертных грехах и придумала очередной план мести, то у нее ничего не получится. Больше я не позволю ей врываться в мою жизнь и рушить все, не имея на это никакого права.
— Ненавижу тебя, — произносит она, и я вдыхаю ее яд вместе с воздухом.
До такой степени все осточертело, что я, не ведая, что творю, хватаю ее за локоть и с силой дергаю на себя. Стерва! Всю кровь выпила.
— Еще одно ругательство в мою сторону, и я за себя не ручаюсь, — мой голос хрипит.
Она моргает несколько раз, пытается вырвать свою руку, но я сильнее надавливаю на ее локоть и наблюдаю, как морщится ее нос. Не в этот раз, крошка. Я уже не тот глупый мальчишка, который был готов валяться у тебя в ногах. Ты его растоптала, вырвала из него душу и превратила в бесчувственную оболочку. Раньше я был хороший, теперь же не знаю кто.
— Ты наглый вор, бездушная машина, монстр, — буквально шипит она, прежде чем набирает слюну, плюет мне прямо в лицо.
В моих глазах мутнеет, и я отшатываюсь назад. Смотрю как спирает ее дыхание, и она в шоке смотрит на меня.
— Клим, я…
— А ты эгоистичная девка, считающая, что я должен целовать твои ноги.
Каждое мое слово приносит душевную боль. Я со всей силы дергаю тонкую ткань ее платья, и оно трескает, и рвется, обнажая грудь. Я как мазохист впиваюсь в ее гладкое тело и слышу, как сбивается ее дыхание.
— Хочешь видеть перед собой монстра? Ты его получишь! Хотя, ты же за этим сюда пришла.
Она мотает головой в разные стороны и отступает назад. Я медленно надвигаюсь.
— Не подходи, я буду кричать.
— Кричи, сколько влезет. Смотрю, как ее спина упирается в дверь, и она пытается нащупать дверную ручку. Но я не позволяю ей даже взяться за нее. Поворачиваю ключ на два оборота, и она отпрыгивает от меня. Я настигаю ее, как хищник, и взявшись за тонкую талию, сажу на письменный стол. Документы, какая-то рамка с фотографией летят на пол, но мне уже все равно. Разрываю остатки ее платья и наблюдаю, как ее трясет. Впиваюсь ртом в ее грудь, сосу, закусываю зубами. Мою крышу рвет по частям. Слышу ее громкие стоны и питаюсь этими звуками. Сдерживать себя, больше нет сил. Хочу ее до боли, до сумасшествия. Эта сука меня прокляла.
Она выгибается, как кошка, издавая полухрип, полустон, а у меня в голове ураган сносит здравый рассудок. Наматываю ее волосы на кулак и раздвигаю ее ноги второй рукой широко в стороны. Я не помню, как расстёгиваю ремень, как скидываю с себя слишком узкие брюки. Она дрожит всем телом, воет как волчица, когда я яростно врываюсь в нее. Стараюсь контролировать себя, чтобы не казаться сумасшедшим безумцем, но все отходит на второй план. Мне катастрофически ее мало. Понимаю, что эту
