Молодая женщина встала, и зеленый, цвета нефрита, шелк ее платья взвихрился изящными складками. Она огляделась в поисках темы для разговора.
– Какая миленькая вещичка! – Мэгги взяла шкатулку из палисандрового дерева, стоящую на углу туалетного столика Мэрилин.
Она сейчас восхитилась бы любой безделушкой, какой бы вид та ни имела, но шкатулка оказалась по-настоящему красивой. Изящная, пропорциональная по размерам, с закругленными углами и искусно вырезанным кустом роз на крышке. Хотя гравировка была плоской, создавалось впечатление, будто цветы имеют объем.
– Это подарок Генри.
Мэгги тут же, будто обжегшись, поставила шкатулку на место, нагнулась и быстро поцеловала мать в щеку.
– Заканчивай одеваться, мама. Не буду тебе мешать. Генри появится с минуты на минуту…
Он никогда не заставляет ждать леди, правда?
И она выскочила из комнаты, прежде чем Мэрилин успела задуматься, а не является ли последняя фраза камнем в огород Генри.
Мэгги сбежала по лестнице, едва касаясь рукой полированных перил. Сердце ее учащенно билось – есть все основания гордиться собой!
Начало получилось совсем неплохое. Завтра надо будет обязательно переговорить с Валентино, устроив все так, чтобы это выглядело случайной встречей, и нашпиговать его инструкциями. Но это пара пустяков!
Звонок раздался точно в назначенное время. Мэгги открыла дверь и впустила писателя в дом.
– Мама еще не готова. Минуту или две вам придется иметь дело со мной.
– Похоже, у тебя сегодня на редкость приподнятое настроение. – Гость удивленно вскинул брови. – Неужели все обдумала и все поняла?
– Почему бы мне и не быть в хорошем настроении? – Она вспомнила слова Валентино и решила с пользой применить их. – Не мне учить мать уму-разуму. Есть вопросы, которые она способна решать сама, без посторонней помощи.
– Мэгги, милая, поверь, я не сомневался, что ты не станешь чинить препятствий своей матери. – Взгляд Генри потеплел, глаза засияли, и он взволнованно сжал ее руки. – Ты желаешь ей только счастья!
Острое чувство вины заставило молодую женщину поежиться, будто ее окатили ледяной водой, и осторожно освободить похолодевшие пальцы.
– Я не сказала, что мне все это нравится, – сочла нужным предупредить она.
– Безусловно. И твои сомнения вполне естественны, – кивнул Генри. – Такая серьезная перемена в жизни Мэрилин… да и в твоей тоже.
– А у вас разве нет сомнений? – с вызовом спросила Мэгги. – Ответьте мне, Генри, только честно, положа руку на сердце; если бы моей матери понадобился спутник в жизни, неужели во всем городе нельзя было подыскать более подходящую кандидатуру, чем вы?
– На первый взгляд действительно можно, – медленно ответил Генри.
– Я бы сказала, что и на второй тоже. И на третий, и на четвертый… Как долго ни взвешивай все "за" и "против", результат всегда будет один. – Мэгги вздохнула. – Взять хотя бы вас, к примеру…
– Твоя мать и я, Мэгги… мы всегда были и останемся добрыми друзьями, даже в браке, – негромко произнес известный писатель.
– Настолько добрыми, что не могли позволить себе неосторожным романом разрушить свою дружбу, – подтвердила Мэрилин.
Спустившись с лестницы, она с сияющими глазами пошла, вытянув руки вперед, навстречу судьбе.
Вскоре они уже стояли перед парадной дверью особняка в северном провинциальном стиле, расположенного тремя участками ближе к станции и частично превращенного два года назад в библиотеку Вермхолла. Супруги Берроузы жили на втором этаже, а вечеринка проходила внизу, в роскошных гостиных, великодушно предоставленных владельцами особняка для нужд города.
Мэгги ни за что на свете не пропустила бы сегодняшнего приема. Ее интересовали перемены, произошедшие после ремонта в этом солидном доме. К тому же ей хотелось поближе познакомиться с мистером Берроузом, который являлся ректором известного колледжа, в котором она была бы не прочь преподавать после защиты диплома.
Но как ни старалась она внимательно слушать седовласого господина, посвящающего свою молодую собеседницу в планы развития учебного заведения, ее взгляд постоянно блуждал по акварельным пейзажам, развешанным по стенам гостиной. Молодую женщину так и подмывало подойти ближе, чтобы получше их рассмотреть.
Наконец мистер Берроуз засмеялся и махнул рукой.
– Возьмите себе чего-нибудь выпить и походите здесь, как вам хочется, – предложил он. – А на днях загляните ко мне в офис и мы в спокойной обстановке, где уже ничто не будет вас отвлекать, поговорим о делах. Я слышал от вашей матери, что вы ищете место преподавателя.
– Я даже начала рассылать письменные запросы, – кивнула Мэгги.
– Надо было чуть пораньше. – Мистер Берроуз выглядел искренне огорченным. – Большинство из учебных заведений уже заключили контракты с преподавателями на осенний семестр.
– Да, я знаю, что поздно спохватилась. Но мне хотелось вначале удостовериться, что в дипломе поставлена последняя точка, – объяснила свою позицию Мэгги.
– Вполне возможно, где-нибудь откроется неожиданная вакансия. Знаете, такое нередко случается. Если хотите, я буду иметь вас в виду, – предложил мистер Берроуз.
– О, большое спасибо, мистер Берроуз. Я буду вам весьма признательна.
И, извинившись, Мэгги направилась к бару, который был устроен в дальнем конце гостиной.
– Чем я могу угостить тебя?
Она вздрогнула от неожиданности, но тут же мысленно посмеялась над собой. Глупо, ей-богу!
Валентино гостит поблизости, у баронессы Кольбе, и может появляться где угодно. Тем более на вечеринке, устроенной в честь его отца.
– Минеральной водой, – наконец удалось произнести Мэгги. – И мне нужно немедленно поговорить с тобой.
– Мне тоже. Но давай сделаем это чуть позже, ладно? Совсем скоро все забудут о виновнике торжества и займутся своими делами. На нас никто не обратит внимания. А кроме того, ты ведь не хочешь, чтобы тебя видели прилипшей к бару.
– Почему? Люди подумают, будто я пьяная?
– Или опьяненная любовью, – сказал Валентино, широко улыбнувшись.
И, сославшись на какие-то неотложные дела, он поспешно скрылся в толпе приглашенных.
Опьяненная любовью… К нему? Показать бы ему язык – да как-то несолидно в таком обществе.
Молодая женщина принялась прогуливаться по комнатам, приветствуя старых друзей и узнавая от них всевозможные новости и слухи.
И тех, и других хватало. Особенно всех взволновало известие об уходе Мэрилин Спрингфилд в монастырь. Легко представить, какая поднимется буря, когда выяснится, что вместо этого она выходит замуж за Генри Фанкворта!
История прокатится по Вермхоллу наподобие снежного кома. В этом можно было не сомневаться. И с каждым пересказом будет обрастать все новыми и все более диковинными подробностями.
