– Да, Бенедикт должна быть по гроб жизни тебе обязана. Да и тебе нелегко будет теперь оставить ее. До сих пор не верится, что ты сумел одолеть предводителя племени яномами! Как бы теперь индейцы не решили переизбрать вождя.
– Глядишь, нам придется отвоевывать тебя, – усмехнулся Джек. – Ты для них теперь почти бог.
– Перестаньте, – со смущенной улыбкой ответил Ник. – Не говорите ничего Бенедикт.
– Боишься, что она зазнается, узнав, что понравилась вождю? – усмехнулся Фабиан.
– Ник, не скромничай. Бенедикт должна быть в курсе, кому обязана своей свободой.
– Ребят, я вас прошу, – начал серьезным тоном Ник, – не говорите ей об этом дурацком состязании.
– Как хочешь, – пожал плечами Марк.
И все-таки до Бенедикт дошли слухи об абсурдном поединке между вождем индейцев и Ником. Правда, она решила, что история дошла до нее в сильно преувеличенном варианте, а потому ограничилась скупым «спасибо». Нику большего и не требовалось. Он был счастлив уже тем, что Бенедикт осталась с ним.
Случай с вождем племени многое прояснил ему в собственных чувствах. Бенедикт значила для него куда больше, чем он хотел бы. Он любил ее такой, какая она была: взбалмошной, высокомерной, инфантильной, капризной… Но больше всего Ника привлекала непосредственность Бенедикт. Если ей что-то не нравилось, она сразу об этом сообщала, причем не стесняясь в выражениях и не боясь кого-либо обидеть. Если же что-то приводило ее в восторг, то об этом узнавали все окружающие. Бенедикт не боялась показаться смешной или чересчур наивной. Да, она впервые увидела пираний и испугалась их. Почему же она должна делать вид, что ей ни капельки не страшно?
Сама Бенедикт тоже чувствовала, что изменилась. Словно вырвавшись из двуликого мира Лос-Анджелеса, она сняла маску, которую надели на нее обстоятельства жизни. В джунглях ей не нужно было изображать светскую львицу и роковую женщину. Вокруг не было фото– и телекамер, не сновали назойливые папарацци и не досаждали богатые поклонники. Напротив, ни на Марка, ни на Джека, ни на Фабиана ее чар действия не возымели. Даже Ник, на обольщение которого Бенедикт бросила все силы, вел себя так, будто роман с наследницей Вернона значил для него не более, чем флирт на дискотеке.
Патриция постучала в дверь тяжелым кованым кольцом. Она бывала в этом доме сотни раз, но сейчас впервые испытывала волнение. Ей открыла немолодая приятная женщина, по облику мексиканка.
– О, сеньорита Патриция! – радостно воскликнула домработница, очевидно решив, что гостья пришла с новостями о невесть куда запропастившейся Бенедикт. – Проходите скорее в дом.
Патриция невесело улыбнулась, догадавшись, что хозяевам, как и ей, ничего не известно о Бенедикт.
Не успела гостья устроиться на диване в гостиной, как к ней прибежала Джеки. Радостно виляя хвостиком и обнюхивая Патрицию, собачка попыталась вскарабкаться на диван, но потерпела неудачу. Вслед за терьером явилась хозяйка дома.
Миссис Вернон было сорок пять лет, но никто не дал бы этой высокой стройной и ухоженной женщине больше тридцати пяти. Пластическая хирургия и элитные спа-салоны воистину творили чудеса и возвращали Луизе молодость.
Порой их с Бенедикт принимали за сестер. Луиза отшучивалась, но, безусловно, подобные ошибки льстили ее самолюбию… и повышали гонорары ее хирурга и косметолога.
– Пати, дорогая, как я рада тебя видеть! – Луиза расцеловала гостью в обе щеки и, не теряя времени даром, задала волнующий ее вопрос: – Бенедикт звонила тебе?
Патриция покачала головой.
– К сожалению, нет, Луиза. – Несмотря на значительную разницу в возрасте, миссис Вернон настаивала, чтобы дочь и все ее подруги называли ее по имени. – Бенедикт словно сквозь землю провалилась. Признаться, я надеялась услышать от вас хоть какие-нибудь новости.
– О боже, Бенедикт сошла с ума! Она вертит отцом, как ей вздумается. Как он мог отпустить ее в столь опасное путешествие?! А вдруг с ней что-нибудь случилось? Ее телефон отключен… – Луиза заломила руки и затравленно осмотрелась. – Я уже не знаю, кого просить о помощи. Нужно вызволять нашу бедную девочку из лап этих фанатичных ученых. Кто только надоумил Бенедикт отправиться в Бразилию?!
– Не знаю, Луиза, – покривила душой Патриция, решив не посвящать мать подруги во все подробности. Раз уж Бенедикт умолчала о Нике Фримане, значит, и ей нечего трепать языком.
В комнату вошел мистер Вернон, и Патриция поразилась, как похудел и осунулся некогда цветущий и моложавый мужчина.
– З-здравствуйте, – запнувшись, сказала Патриция.
Похоже, исчезновение Бенедикт лишило «старика» покоя и аппетита. Все знали о любви Вернона к дочери, но только сейчас Патриция осознала, насколько сильными бывают отцовские чувства.
– Привет, Пати. Надеюсь, у тебя все хорошо, – торопливо произнес он и тут же, как и его жена, спросил, нет ли у гостьи новостей о Бенедикт.
– Пока ничего, – огорченно призналась Патриция. – Но думаю, что с Бенедикт все хорошо. Она в надежных руках.
Она прикусила язык, испугавшись, что сболтнула лишнего.
– Что ты имеешь в виду? – в один голос спросили встревоженные родители.
– Я хотела сказать, что Бенедикт отправилась в путешествие вместе с очень опытными специалистами. Участников этой экспедиции отбирали несколько месяцев. Не оставят же они Бенедикт в беде, – не особо уверенно заключила Патриция.
– Все равно не понимаю, зачем ей понадобилась эта поездка! – воскликнул мистер Вернон, нервно мерявший шагами комнату. – Разве Бенедикт скучно жилось в Лос-Анджелесе? Я ни в чем ей не отказывал. Дискотеки, клубы, модные показы, фотосессии и киносъемки – я оплачивал любой каприз Бенедикт, не задумываясь о цене.
– Вероятно, она захотела новых впечатлений, – робко предположила Патриция, вспомнив жалобы подруги. – В последнее время Бенедикт была в подавленном настроении. Ее утомили скоропалительные романы и чрезмерное внимание прессы.
– Но она ведь сама этого добивалась! – заметила Луиза. – После окончания университета Бенедикт делала все возможное, чтобы мелькать на телеэкране.
– Да, но, судя по ее высказываниям в последнее время, она искала смысл своей жизни. Что-то, ради чего стоило бороться и жить. Признаться, этим она меня сильно взволновала.
– И что же она ищет в Бразилии? – спросил Джозеф Вернон.
Патриция пожала плечами и робко предположила:
– Может быть, свою любовь?
– Патриция, сейчас же выкладывай все, что тебе известно! – потребовала Луиза, находящаяся на грани нервного срыва. – Бенедикт отправилась в эту экспедицию из-за какого-то мужчины? Он заставил ее поехать с ним?
