прочь от дверей кабинета. Освободившись от Тима, она отправилась на поиски своего жениха. Она подозревала, что между отцом и сыном происходил серьезный разговор, и надеялась устранить возможный ущерб. Теперь она отказалась от этой идеи.
Больнее всего было то, что Роман за нее не заступился. Его отец говорил ужасные вещи, а Роман не сказал ни слова. Не защитил ее. Она бросилась к выходу и почти у дверей столкнулась с Джулианом.
— Шантель, что случилось? — спросил он, вглядываясь в ее лицо.
— Мне нужно уйти. Ты мне поможешь?
Ее переполняла ярость.
— Что случилось?
— Не спрашивай. Я должна выбраться отсюда, понятно? Есть тут какой-нибудь другой выход?
Джулиан провел ее через кухню к гаражу, где стояли машины всех Локеттов: два «роллс-ройса», «мерседес-бенц», «порше» и «феррари».
— Выбирай.
— Я возьму вот эту. — Она указала на «порше». — Завтра ее вернут.
— Хорошо. — Джулиан открыл дверцу шкафчика для ключей, висевшего на стене, и снял с крючка ключи. — Ты уверена, что сможешь вести машину? Хочешь, я тебя отвезу?
Шантель покачала головой:
— Нет, возвращайся в дом. Помоги Роману заключить сделку. Порадуйте отца.
Ее нога уже опустилась на педаль газа, когда на подъездной дорожке, испугав ее до смерти, неожиданно появился Роман.
Выходя из кабинета отца, он услышал быстро удаляющийся стук каблуков. Шантель? Почему она убегает? Он бросился за ней и нашел ее с Джулианом.
Какого черта?! После всего, что у них было, он хотел, чтобы Шантель знала, что она может прийти к нему и все ему рассказать.
Он повернулся и свирепо посмотрел на Джулиана:
— Убирайся!
— Подожди… — начал Джулиан, но, увидев, что слова сейчас бесполезны, быстро сказал: — Шантель, если что, то я на расстоянии телефонного звонка.
Роману захотелось придушить его, но он взял себя в руки и повернулся к Шантель:
— Шантель, пожалуйста, выйди из машины.
— Нет.
— Нам нужно поговорить.
— Нам не о чем больше говорить, — сказала она, даже не взглянув на него. — Я уже достаточно наслушалась.
Так, значит, она слышала их разговор. Он надеялся, что хотя бы не весь — его отец не выбирал выражений. И что теперь делать? Как исправить ситуацию? Как спасти то, что у них было?
— Мне жаль, что так вышло. Но ты же понимаешь, что я не разделяю его взглядов. И зачем ты побежала к Джулиану, когда должна была прийти ко мне?
— В самом деле? — Она выскочила из машины и с вызовом посмотрела на него. — Джулиан мой друг, но мы никогда не переходили черту, так что не надо его сюда примешивать. Все это касается тебя, Роман, и только тебя. Это ты был там и ни слова не сказал в мою защиту. Не сказал, что я не какое-то ничтожество, не какая-то деревенщина из захолустья, специально появившаяся здесь, чтобы заманить в ловушку великого Романа Локетта и украсть его семейный бизнес.
Проклятие. Она и это слышала. Что теперь он мог сказать? Сказать, что любит ее? Вряд ли это поможет. Сейчас она была слишком зла, чтобы услышать слова любви или утешения, поэтому у него был только один выход.
Полная честность.
— Хорошо. — Роман поднял руки. — Признаю, что вначале я был полон решимости защищать свое место в компании и сказал адвокату подготовить брачный договор.
— Так, значит, он существует? И когда же ты собирался меня с ним ознакомить? Мы вместе уже несколько недель. У тебя была масса возможностей. Вместо этого ты дождался, когда об этом заговорит твой отец.
— Что я могу сказать? Каждый раз, когда я думал об этом, мне казалось, что это не вовремя. Я не мог разрушить хрупкую нить отношений, которые мы строили, разговорами о деньгах.
— Может, ты дожидался дня свадьбы, чтобы сделать мне, так сказать, сюрприз?
— Честно говоря, я уже несколько дней не вспоминал о нем.
— То есть ты оставил это на волю случая, как в игре в русскую рулетку? Это моя жизнь, жизнь нашего ребенка, и ты считал это недостойным обсуждения? Скажи лучше прямо, Роман, ты не думал, что наш брак надолго.
— Шантель…
— Так я права?
— Хорошо. Поначалу — да, я не думал, что из этого что-то выйдет. Я думал, что мы могли оставаться вместе, пока ребенок не достигнет определенного возраста, а потом разойтись. Но ты должна понять, что теперь все изменилось. Я убедился, что мы подходим друг другу. Вот почему я перестал думать об этом чертовом контракте.
— А теперь?
— Что теперь?
Она кивнула в сторону дома:
— Я слышала, что сказал твой отец. Если ты не заставишь меня подписать договор, он лишит тебя наследства. Лишит «Атланта Кугуарз».
— Мне все равно, что он сказал.
— Ты готов отказаться от всего, чтобы быть со мной? Чушь. Ты ведь даже не любишь меня.
— Не вкладывай слова в мои уста.
— Мне это и не нужно. Ты сам это сказал. Я тебе нравлюсь, и, возможно, ты позволил мне немного помечтать, сказав, что, похоже, ты начинаешь влюбляться в меня. Неплохой ход. Браво! — Она захлопала в ладоши. — Крючок, леска и грузило. Я купилась. Но все это оказалось ложью.
— Неправда. — Роман сделал движение к ней, но Шантель отшатнулась от него.
— Нет, правда. Я была дурой, поверив, что нравлюсь тебе, не говоря уже о любви. Черт, ведь даже моя собственная мать меня не любила! Во всяком случае, настолько, чтобы остаться со мной, а не лишить себя жизни.
Роман нахмурился:
— О чем ты говоришь?
— Что тут непонятного? Она покончила с собой вместо того, чтобы быть со своими детьми — со мной и моими братьями. И похоже, она была права. Ты это доказал. Со мной действительно что-то не так.
Она взялась за ручку дверцы.
Роман сделал к ней шаг.
— Прошу, Шантель, не уходи. Я знаю, ты обижена и злишься на меня, но…
Она подняла руку, останавливая его:
— Хватит, Роман. Кончай это представление. Ты хотел жениться на мне из-за ребенка. Ну так знаешь что? Я освобождаю тебя от твоих обязательств. Тебе больше не нужно думать о том, как включить меня в свою жизнь. Не беспокойся, у меня и моего ребенка все будет хорошо.
— Не говори так, Шантель.
Но она уже повернулась к машине.
— Мы сможем пройти через это, если ты дашь мне шанс объяснить. Во всяком случае, тебе не следует вести машину в таком состоянии.
— О, не волнуйся. Со мной все будет в порядке. Я потеряла свою мать и свою первую любовь, так что я знаю, как с этим справляться. — Она включила зажигание и нажала на
