— Из всех мужчин, которых я знаю, Патрик — единственный, кто не нуждается в подобного рода услугах.
— Да? А почему? — прилагая титанические усилия, чтобы не покраснеть от невинного замечания Жана, спросила Джессика.
— Потому что я могу назвать десяток женщин, которые бы с радостью согласились сыграть вашу роль, и это не стоило бы ему ничего.
— Я не просто изображаю хозяйку вечера, но еще и осуществляю подготовку к нему. Я работала на многих мужчин, не менее достойных, чем Патрик О'Донелл, — сухо парировала она, — и должна сказать, что большинство из них, несмотря на все заслуги в области бизнеса, не знают, как провести простейшее мероприятие на должном уровне.
— О'кей, аргумент принят. — Жан улыбнулся. — Тогда позвольте мне изложить свою идею по-другому. Зачем было вообще нанимать кого-то для этой вечеринки? Ведь это не великосветский прием, не так ли? Филип и Анита, Николь и я — мы все друзья и соседи Патрика и запросто встречаемся все вместе довольно часто и без какого-либо особого повода. Лишь Питер Джонс считает, что наш Патрик — величайший из всех людей со дня сотворения мира.
— Патрик должен уговорить его продать землю. Вот вам и цель приема.
Жан пожал плечами.
— Если Джонс откажется продавать свою землю, есть и другие, не менее прибыльные участки, которые О'Донелл может купить. Поэтому мне все же кажется, что ваше присутствие здесь обусловлено другой причиной, заставляющей меня думать… — Жан озорно сверкнул глазами, интригующе не закончив фразу.
— О чем? — не справившись с искушением, спросила Джессика.
— Что вся эта показуха устроена для того, чтобы заманить вас сюда. — Жан устрашающе понизил голос. — Совершенно очевидно, что вы — та самая женщина, которую Патрик искал всю жизнь. Наверное, у него не было другого пути, кроме как нанять вас, и поэтому он придумал эту вечеринку. — Жан заговорщически подмигнул ей.
Джессике показалось, будто ее ударили обухом по голове: Жан считает, что он поступил мудро?! Только сейчас она поняла, какой глупой и наивной была, полагая, что ей удастся выбить клин клином и что тесное общение с О'Донеллом поможет ей сконцентрироваться на его пороках, а затем забыть навсегда. Влечение к нему, зародившееся в девятнадцать лет, не угасло, а, наоборот, разгорелось ярким пламенем. И только чудо может спасти ее.
— Дорогая, — послышался ласковый и нежный, до боли знакомый голос.
Джессика резко повернулась, уже готовая к атаке, как вдруг увидела перед собой пожилую супружескую пару, по всей вероятности Джонсов, сопровождаемую Патриком. Питеру Джонсу на вид было лет шестьдесят. Он был облачен в новенький черный костюм, весьма уместный для данного вечера. Его жена красовалась в длинном пышном платье из ярко-малиновой тафты.
— Где Николь? — поинтересовался Жан.
— Она с упоением связывает растрепавшиеся ветки жасмина, — широко улыбнулся Патрик, и Джессика непроизвольно пожалела, что так редко видит эту пленительную улыбку.
— Пожалуй, я лучше найду свою жену, пока она не переключилась на розы, — рассмеялся Жан и удалился вглубь сада.
— Позволь представить Питера и Этель Джонс. А это — Джессика Канингэм.
Этель немедленно одарила девушку манерной улыбкой и протянула руку, унизанную кольцами.
— Здравствуйте, дорогая, — кивая головой, пропела она с протяжным акцентом. — Рада познакомиться с вами. Мне не терпится узнать все подробности об известной вам королевской семье. Особенно об одном ее представителе, который, как я знаю, без памяти влюбился в вас.
— Между нами ничего не было. Это все выдумки журналистов, жаждущих видеть принца женатым. — Джессика недоумевающее покачала головой. Она искренне желала, чтобы люди поменьше верили всему тому, что пишут в газетах.
— А заодно и увеличить тираж своих изданий, — цинично подтвердил О'Донелл.
— Этель, ты опять начиталась всяких глупостей, — посетовал Питер.
— Я буду читать, что хочу, — капризно возразила его жена.
— Надеюсь, ваша невестка чувствует себя лучше? — вмешалась Джессика.
— О, это просто игра на публику, — весело отозвалась Этель. — Стоит ей только чихнуть, и все уже суетятся вокруг нее, и в первую очередь мой сын Бенджамин. Должна сказать, что когда я носила наших троих детей, то колола дрова для камина, правда, котик?
— Да, так, — с восхищением согласился муж.
Джессика и Патрик обменялись понимающим взглядом. Именно такими и представлялись ей Джонсы со слов О'Донелла. Интересно, а как бы он описал меня, задумалась Джессика, но в этот момент на террасе появилась Патриция.
— Пожалуйста, извините меня, — тихо сказала Джессика, стараясь не смотреть на Патрика. — Мне надо проверить, все ли готово.
За ужином внешне все выглядело вполне пристойно, и атмосфера за столом казалась непринужденной, но Джессика была так внутренне скованна, что едва могла есть. Усевшись подальше от хозяина, она, тем не менее не смогла избавиться от мыслей о нем и лишь усилием воли подавляла желание полюбоваться мастерством, с каким он превращал простой процесс поглощения пищи в некое таинство.
Николь, жена Жана, была само очарование с непослушными каштановыми кудряшками и огромными сверкающими голубыми глазами. Недавно она оставила работу стюардессы и всецело посвятила себя садоводству. За ужином Николь строго выговаривала хозяину дома за невнимание к цветам и кустарникам в его саду.
— Хорошо-хорошо, — весело рассмеялся Патрик, — когда ты закончишь курсы садоводства, я найму тебя на работу.
— Не забудь! — откликнулась Николь и подмигнула Джессике, с неприязнью наблюдавшей за тем, как щедро О'Донелл расточает свое обаяние на всех, кроме нее.
Потягивая вино, Джессика сосредоточилась на Питере, без умолку болтавшем о своем хобби — рыбалке.
— Я буду ловить целыми днями рыбу, когда выйду на пенсию. Если, конечно, Этель позволит мне, — добавил он с надеждой.
— Конечно, она позволит, — заверила его Джессика.
Гости были заняты горячим, когда вошла Патриция и объявила, что Питера Джонса просят к телефону. Что-то в ее голосе заставило их умолкнуть, а Питера быстро покинуть гостиную. Нахмурившись, Патрик вышел за ним.
— Возможно, очередная неприятность на фабрике, — пожала плечами Этель, продолжая накладывать еду себе на тарелку. — Я буду только рада вскоре избавиться от этих проклятых дел.
На протяжении ужина Джессика внимательно следила за тем, чтобы на столе было достаточно еды и напитков, хотя, надо честно себе признаться, в этот день у нее, по сути дела, работы практически не было. Жан оказался прав. Николь, Анита и Филип были на редкость приятными людьми, прекрасно знавшими друг друга. Все они явно процветали, их вид, непринужденные, раскованные манеры вызывали уверенность в том, что на всей территории этого элитного загородного клуба царит благоденствие. Джессика вдруг поймала себя на мысли, что тоже с удовольствием жила бы здесь, а не в своем изолированном от жизни кукольном домике. О нет, ее дом нельзя было назвать неуютным, неудобным или некрасивым: располагаясь рядом с парком, недалеко от магазинов, он имел все необходимые для жизни удобства. Было лишь одно маленькое «но»: у нее практически не было соседей. Все стоящие рядом дома были раскуплены богатыми иностранцами, просто выгодно вложившими деньги в недвижимость. Джессика даже представить себе не могла, что можно постучать в дверь к соседу и попросить взаймы чашку сахарного песка, как, вероятно, делали Николь и другие. Усилием воли Джессика стряхнула с себя наваждение: а то, глядишь, еще чуть-чуть и ей захочется младенца с пустышкой и погремушкой.
