Простого упоминания о теще было вполне достаточно, чтобы Бен вернулся к реальности.
— Не могу представить, чтобы их заинтересовала эта новость. Они еще в день свадьбы дали ясно понять, что не считают Майкла членом семьи.
— Дорогой мальчик, дай им время. — Фелисити добавила в омлет ломтики апельсина и несколько виноградин. — Рано или поздно они приедут сюда.
— Сомневаюсь. При всем уважении к тебе, Фелисити, у меня создалось впечатление, что ни твой сын, ни его жена не обладают твоей душевной щедростью. — Бен пожал плечами. — Но это их забота. Я не буду пытаться переменить их, у меня есть более серьезные проблемы. Джулия, не хочешь поехать со мной в больницу, навестить Майкла?
— А как ты думаешь? — Взгляд, которым она одарила его, мог бы растопить гранит. — Конечно, я поеду с тобой, — мягко продолжала Джулия. Он же мой малыш тоже, помнишь?
Почему он до сих пор сомневается в ее словах? Ее капитуляция прошла слишком быстро, слишком легко…
— Любимая, тебе не обязательно в одночасье все взваливать на себя, — тихо напомнил он ей, чтобы не слышала Фелисити. — Я буду рад и маленьким шажкам.
— Нет. Я все уже сказала в саду.
— Вы много чего наговорили в саду, мадам, ухмыльнулся он. — О чем конкретно идет речь?
— Я говорила, что мы должны быть семьей! вспыхнула Джулия. В этот момент она стала похожа на Фелисити. — Я хочу, Бен, соблюдать все обеты, которые я давала в церкви. А не только те, которые мне удобны.
— Получается, я удачливый парень.
Да, если она настроена всерьез. Голос ее вроде бы звучал твердо. И все равно он не мог отделаться от смутных сомнений.
— Я не передумала, — проговорила она, словно угадывая его мысли. — Я люблю тебя, Бен. Для меня быть твоей женой — самое важное в жизни.
— И Майкл?
— И Майкл… Знаешь, почему я оставила на работе заявление об уходе? Я хочу быть матерью на «полную ставку». Мне было бы горько видеть своего ребенка только по вечерам и по уик-эндам.
— Джулия, я не просил тебя бросать работу, возразил Бен. — Ты любила свое дело и упорным трудом добилась в нем успеха. Не так много женщин твоего возраста занимают пост руководителя маркетинговой службы.
— Мои приоритеты, Бен, изменились. Писать образцы для рекламной кампании или искать новые рынки мне больше не кажется заманчивым занятием.
— Ты понимаешь, что это поворот на сто восемьдесят градусов? Несколько недель назад ты говорила совсем другое. — Он с сомнением разглядывал ее. — Тогда ты собиралась принять очередное повышение.
— Только потому, что не знала кое-каких обстоятельств. Но сейчас, когда у нас есть… — Она замолчала и улыбкой закончила фразу.
Очевидно, она убедила себя. Кто он такой, чтобы сеять в ее душе зерна сомнения?
— Ладно. В таком случае давай поедим — и в путь. Фелисити, ты не хотела бы поехать с нами в больницу? Это не значит, что я хочу избавиться от тебя. Я буду рад, если ты останешься здесь так долго, как тебе захочется.
— Спасибо, по в этот раз я откажусь от обоих предложений. — Она опустилась на стул, который он пододвинул к ней. — Ваш малыш достаточно натерпелся. И ему совсем не надо видеть еще одно незнакомое лицо.
Огромная связка воздушных шаров парила над колыбелью в палате Майкла — подарок от прабабушки Фелисити. Бел улыбнулся. А рядом с чудовищным сооружением из цветов, выставленным напоказ на тумбочке, лежала открытка. «С пожеланиями скорейшего выздоровления Стефания и Гарри Монтгомери», — прочитал Бен и поморщился.
— Во всяком случае, они прислали хоть что-то, сказала Джулия, заметив его недовольство. — И яркий цвет оживляет комнату.
— Я ценю, дорогая, их жест. — Он погладил указательным пальцем щеку сына. — Послушай, Майкл, ты выглядишь довольно прилично, принимая в расчет все обстоятельства.
— Он узнает твой голос! — чуть ли не прыгая от возбуждения, воскликнула Джулия, стоявшая с другой стороны кроватки. — Смотри, Бен! Он улыбается тебе.
Он улыбался! Малыш определенно сложил свои губки в некое подобие улыбки.
Вскоре пришел хирург с хорошими новостями.
— Ваш мальчик настоящий герой, — сказал он. Если и дальше так пойдут дела, вы возьмете его домой в конце недели.
Следующие пять дней Бен делил время между больницей и своим городским офисом. Он уезжал из дома рано утром и возвращался вечером.
Обычно он встречался с Джулией за ленчем в больничном кафетерии.
Два дня Джулия ждала его вечером с горячим обедом, а потом запротестовала:
— Я хочу проводить с Майклом столько же времени, сколько и ты. Но ты, Бен, должен еще ездить и на работу, правильно? Я вижу тебя только в постели!
— Я тоже вижу тебя только в постели. — Он с вожделением посмотрел на жену. — И могу сказать, что нахожу эту картину очень вдохновляющей.
— Ты знаешь, что я не это имею в виду. Я надеялась, что мы превратим эти несколько дней, пока мы одни, в медовый месяц.
— Любимая, — он обнял ее, — медовый месяц откладывается, по не отменяется. Как только все устроится, я увезу тебя на частный тропический остров и окружу вниманием, изысканной едой, вином и любовью, о какой ты и не мечтала! Но в данный момент время еще не наступило.
— Будто я сама не знаю! Но ведь ты заранее отменил все работы на месяц после свадьбы. Куда же ты уезжаешь на весь день?
— Потому что есть и другие дела, которые необходимо решить. И время, которое я трачу, когда езжу в город и возвращаюсь домой, я отдаю устройству этих дел.
— Ты имеешь в виду дела с Мариан? — спросила Джулия. И Бен с облегчением отметил, что в ее вопросе нет враждебности.
— Отчасти да. В ту ночь, когда Майкла принимали в больницу, я понял, как мало у меня прав из-за того, что не моя фамилия стоит в метриках.
Официально я не считаюсь его отцом.
— Но ведь тебе позволили дать разрешение на операцию?
— Только потому, что я припер их к стене и прорвался через все запреты. По закону я там не имел права и рта открыть. И клянусь тебе, Джулия, я не намерен снова попасть в такое положение. К тому времени, когда мы привезем малыша домой, документы об опеке и усыновлении должны быть уже подготовлены.
Она закусила губу.
— Я не считала, что такая спешка необходима, но ты абсолютно прав. — Нахмуренный лоб разгладился. — Не беспокойся обо мне, Бен. Я найду себе занятие, пока ты будешь доводить дело до законного конца.
— Какое занятие? Снова вернешься на работу? Надо признать, что его не привело в восторг это предположение. Да, конечно, он никогда не просил ее бросить работу. Но мысль о том, что придется оставлять Майкла на целый день с няней, казалась малопривлекательной.
— Нет, — возразила она. — Как я и говорила, я собираюсь оставить работу. И сделаю это. Здесь, в доме, еще очень многое не закопчено. Мы не предвидели, что у нас так скоро появится ребенок. И я собираюсь исправить это упущение.
