Тихая музыка и мерцающие свечи создавали романтическую обстановку. Осталось найти Изабель…
Не найдя ее ни в ванной комнате, ни в спальне, Нико прошагал к балконным дверям. Тихонько открыв одну из них, он увидел Изабель. Она стояла к нему спиной, ветер трепал ее волосы. Очаровательное видение в белом одеянии на фоне ночного неба, усыпанного звездами.
Он шагнул на балкон:
— Загадываешь желание на падающую звезду или снова думаешь об инсценировке собственной смерти?
— Должна признать, что задумка с утоплением была не так уж плоха. Но сейчас, чтобы мое желание сбылось, мне придется еще немного здесь побыть и дождаться падающей звезды… — Она повернулась и выжидающе посмотрела на него. — Чего так задержался, высочество?
Нико захотелось овладеть Изабель прямо на балконе. Но вместо этого он наклонил голову и произнес:
— Мне пришлось обмениваться вежливостями с многочисленными главами стран. Я приношу свои извинения за задержку, высочество.
Она смотрела на него свысока. Однако, несмотря на расстояние между ними, в ее глазах безошибочно читалось желание.
В воздухе повисло напряжение. Кровь забурлила в жилах Нико.
— Полагаю, ты меня не разочаруешь, — кокетливо сказала она.
Ее неожиданная игривость раззадорила Нико.
— Я не остановлюсь до тех пор, пока не удовлетворю тебя.
Она подошла к нему, но не настолько близко, чтобы он мог протянуть руку и коснуться ее. Сквозь тонкую ткань проглядывали очертания ее фигуры. Нико почувствовал, как возбудился.
— Обещания, обещания, — поддразнила она его.
— Я обещаю, что вам не придется сожалеть, ваше высочество.
За свои слова он удостоился умопомрачительной улыбки. Она протянула руку к шелковым завязкам на своем пеньюаре. Нико хотелось раздеть ее, увидеть обнаженной, но он решил не торопиться.
— Позволь мне. — Нико завязал две ленточки на пеньюаре в аккуратный бантик. — Вот так.
Она озадаченно посмотрела на него из-под густых ресниц:
— Разве ты не должен их развязывать?
— Я не думал, что мы так торопимся.
Она покраснела.
— Теряешь терпение? — спросил он.
— Ну да… — Изабель слегка опустила голову. — Ты без костюма и формы. Я подумала, мы готовы начать гонку.
— Ты хочешь, чтобы гонка продолжалась всю ночь?
— Нет, я хотела сказать…
Улыбаясь, он подхватил ее на руки и крепко к себе прижал.
Она округлила глаза:
— Что ты делаешь?
— Переношу тебя через порог спальни.
— Я не знала, что ты большой поклонник традиций.
— Некоторые из них не помешают. — Когда он поднес ее к двери, его пристальный взгляд упал на ее губы. — Особенно в брачную ночь.
Изабель провела пальцами по шраму на щеке Нико, потом поцеловала его.
— Ты такой красивый.
— Не такой красивый, как ты.
— Мне помогали.
— Ты все равно красива, с помощниками и без них. — Не в силах сопротивляться искушению, Нико опустил голову и поцеловал Изабель в губы.
Она выгнулась, встречая его поцелуй.
Ему хотелось дольше наслаждаться поцелуем. Губы Изабель были сладкими и теплыми, с едва уловимым ароматом шоколада.
Он открыл дверь плечом, и она страстно ответила на его поцелуй. Одной рукой Изабель обхватила его за шею, другую запустила в волосы.
Нико закружился в водовороте ощущений. Для него существовала только Изабель. Нико прервал поцелуй, а она открыла глаза и одарила его страстным, затуманенным взглядом.
Подойдя к кровати, он усадил Иззи на край и внимательно на нее посмотрел. Он ждал, что она стыдливо отведет взгляд в сторону.
Но Изабель продолжала смотреть на него в упор. Не в силах сдерживаться, Нико развязал шелковые ленточки пеньюара, и он соскользнул вниз, обнажая ее руки и плечи.
Наклонившись, он стал покрывать страстными поцелуями ее обнаженное плечо, шею и подбородок. Иззи отклонила голову назад, открывая ему шею. Нико продолжал ее целовать. Ему нравился запах и вкус ее кожи. В конце концов его губы коснулись мочки уха.
С ее губ сорвался тихий стон.
Он попытался спустить с плеч тонкие бретели ее ночной рубашки, но Изабель оттолкнула его руки:
— Еще рано.
Он озадаченно уставился на нее.
Прежде чем Нико удалось что-то сказать, Изабель встала на колени и протянула руку к пуговицам его рубашки:
— Моя очередь.
Трепеща от предвкушения, Изабель стала расстегивать пуговицы его рубашки. Ее пальцы дрожали и путались.
— Такими темпами у нас уйдет много времени, — заметил Нико.
Она расстегнула еще одну пуговицу:
— Мы по-прежнему разогреваем машины.
— Мои шины уже прогрелись. Я готов начать гонку.
Иззи коснулась рукой его груди:
— Еще рано. — Она ощущала под пальцами его рельефные мускулы. Рядом с ним Изабель чувствовала себя желанной и особенной.
Она хотела принадлежать Нико, но также хотела, чтобы и он ей принадлежал.
Расстегнув наконец последнюю пуговицу, она распахнула его рубашку и дотронулась ладонями до его обнаженной кожи. От прикосновения у нее стало покалывать руки.
На шее Нико висела серебряная цепочка с ключом от ларца для невесты. Она потрогала ключ:
— Ты по-прежнему его носишь.
— Уже нет. — Он снял цепочку и отдал ей кулон. — Ларец для невесты на столе рядом с шампанским. Он снова принадлежит тебе, женушка.
Она держала ключ. Поиски пропавшего ларца для невесты и ключ от него позволили судьбе свести их вместе. Но ей не хотелось думать об этом прямо сейчас.
— Спасибо.
— Всегда к твоим услугам. — Его взгляд практически ласкал ее. — Теперь брось ключ на пол, чтобы мы могли вернуться к тому, что начали.
Иззи бросила его, сняла с Нико рубашку, и ее взору открылись широкие плечи и сильные руки, которые так легко перенесли ее через порог, словно она была невесомой.
Ее пульс участился.
Иззи с благоговением и восхищением уставилась на его обнаженную грудь и накачанный пресс. Руки, грудь и спина были в шрамах — напоминание о войне, в которой он сражался как солдат во благо Вернонии. Иззи не сомневалась, что Нико точно так же сражался бы ради нее. По ее телу пробежал чувственный трепет.
Она коснулась рукой его груди, провела пальцами по шраму от плеча до торса. Затем ладонью погладила живот, а большим пальцем прикоснулась к маленькому шраму под грудиной.
Нико резко глотнул воздуха.
Она убрала руку:
— Извини.
— Нет, все в порядке.
— Я не знаю, что должна делать дальше.
— Тебе незачем об этом беспокоиться. Теперь моя очередь. — Нико поднес ее руку к своим губам и поцеловал каждый палец. — На тебе слишком много одежды. — Он протянул руку к бретелям ее ночной рубашки.
