— У меня есть для тебя небольшой подарок. В данных обстоятельствах это лучшее, что я мог достать. Протяни руку.
Кейт подчинилась, и он что-то вложил ей в ладонь. Это был зеленый ободок. Точнее, плетеный браслет.
— Я его сплел сегодня ночью во время своего дежурства. — Он улыбнулся. — Разве можно удержаться, когда вокруг столько зеленой травы!
— Так он из травы? Но плетение такое красивое и аккуратное.
— Так обычно плетут хлысты для скота. — Ноа криво усмехнулся. — Думаю, это символический подарок. Мы проделали весь этот путь в поисках сочной зеленой травы. Для скотовода трава ценнее золота.
Кейт закусила губу, чтобы не сказать что-нибудь, о чем потом пожалела бы. Она надела браслет на руку и представила себе, как через много лет все еще будет бережно хранить в коробке с памятными вещами высохшие сплетенные стебельки.
— Нам с Лив будет тебя не хватать.
Вот и все. Это конец. Она еще не заикнулась об отъезде, а он уже с ней прощается. Неужели она так мало для него значит?
Ее сердце застучало подобно кузнечному молоту. Когда ей на нос упала капля воды, Кейт подумала, что это слеза. Вытерев глаза, она с удивлением обнаружила, что они сухие.
Затем, когда упали новые капли, Ноа неожиданно засмеялся.
— Дождь! Это дождь! — воскликнул он, подняв лицо к небу, и, раскинув в стороны руки, начал пританцовывать. — Наконец-то!
Его радость была заразительной, и Кейт, вопреки своей боли, не смогла сдержать улыбку.
Над горизонтом забрезжил рассвет. Кейт чувствовала запах дождя, прибивающего сухую пыль. Собаки громко залаяли, а Ноа продолжал танцевать. Она никогда не видела его в таком приподнятом настроении.
— Его так долго не было! — снова воскликнул он и, притянув Кейт к себе, закружил в безумном вальсе.
Их колени столкнулись, дождь хлестал по лицу Кейт, но ей было все равно.
— Разве это не чудо? — воскликнул он и накрыл ее губы своими, прежде чем она успела опомниться.
Он него пахло дымом костра и свежестью, его щетина щекотала ей кожу. Он поцеловал ее глубже, и по ее телу разлилась сладкая истома.
Наверное, все не так уж и плохо, промелькнуло у нее в голове. Она была готова находиться в его объятиях целую вечность.
Но этому не суждено было сбыться. Из-за дождя стадо забеспокоилось, и Ноа с Кейт пришлось седлать лошадей.
За несколько минут они промокли до нитки. Пыль под копытами лошадей превращалась в грязь, когда Ноа и Кейт возвращали на место отбившихся от стада коров.
Не желая рисковать, они отказали себе в нормальном завтраке и, наполнив карманы сухофруктами, отправились в путь прямо под дождем.
Тысячи копыт превращали землю, по которой они проезжали, в грязное месиво.
Наконец около полудня они прибыли в Рому. Осталось только пройти осмотр и отправить скот на рынки.
Ноа заверил Кейт, что дальше справится один, и велел ей найти мотель. Она забронировала два отдельных номера. Несмотря на простоту обстановки, ее комната показалась ей королевской опочивальней.
Ноги утопали в мягком ворсе ковра, огромная кровать была застелена белыми накрахмаленными простынями. Но главным предметом ее восторга была ванная с полочкой, на которой стояли маленькие бутылочки с шампунем, кондиционером, гелем для душа и ароматическими маслами.
Наполнив ванну, Кейт добавила в воду немного эфирного масла жасмина и погрузилась в нее. Она сидела в воде до тех пор, пока кожа на ее пальцах не сморщилась.
Затем она надела свои последние чистые джинсы и, высушив волосы феном, улыбнулась своему отражению в зеркале.
Неужели это действительно она? Кейт покрутилась перед зеркалом. Бесспорно, долгие часы в седле хорошо отразились на ее фигуре.
Хотя она все время носила широкополую шляпу, на носу появились новые веснушки. В то же время ее кожа приобрела здоровый блеск, а волосы еще никогда не были такими мягкими и блестящими.
Она едва удержалась от того, чтобы не забраться в постель и не вздремнуть, но вдруг осознала, что ей нечего надеть к ужину. С этой мыслью она отправилась по магазинам.
Ужинали они в небольшом уютном ресторанчике мотеля с отделкой стен в виде кирпичной кладки и всего полдюжиной столиков, на которых горели свечи. Их незамысловатая трапеза состояла из стейка и салата, но для Кейт этот вечер был самым важным в жизни. Завтра утром она либо вернется в Рэднор с Ноа, либо отправится домой в Англию. Она должна была наконец получить ответы на вопросы, от которых зависело ее будущее.
В новой белой рубашке в тонкую голубую полоску, которую она купила для Ноа, он был просто неотразим. Когда он увидел ее новое шелковое платье коричневого цвета с глубоким вырезом, так подходящее к ее волосам, его глаза загорелись.
Сегодня Ноа был разговорчив как никогда. Они вспоминали свое путешествие, говорили о Джеймсонах, Стиве и Лив. При этом его взгляд ласкал ее губы, плечи, кожу в вырезе платья.
Кейт не заметила, как быстро закончился чудесный вечер. Они с Ноа оба до смерти устали, хотя ни один из них не признался в этом. Настало время расходиться по номерам, но Кейт мучили вопросы, которые она так и не задала Ноа, боясь нарушить идиллию. Теперь ей казалось, что она взорвется, если не задаст их ему.
— Не хочешь выпить чаю у меня в номере? — предложила она ему, когда они шли по коридору.
В его взгляде появилась настороженность.
— Мне нужно с тобой поговорить, Ноа. Боюсь, что не смогу уснуть, если не получу ответов на свои вопросы.
— Какие еще вопросы?
— Мы так и не обсудили будущее. — Вставив ключ в замок, Кейт пристально посмотрела на Ноа. — Мое будущее.
Его лицо выражало растерянность.
— Разве мы не можем это обсудить, когда вернемся в Рэднор?
— Нет. — Кейт уже приняла решение: если она не нужна Ноа, задерживаться в Австралии бессмысленно.
Толкнув дверь, она прошла внутрь, не закрывая ее за собой, словно не сомневалась, что Ноа последует за ней. Она включила торшер, и обстановка стала более интимной. В воздухе витал аромат жасмина.
— Располагайся, — сказала она ему, направляясь в ванную, чтобы наполнить водой электрический чайник.
Вернувшись, она обнаружила, что он сидит на кровати, вытянув перед собой ноги. Что его темные волосы блестят на свету, а новая рубашка изумительно контрастирует с загаром и подчеркивает ширину плеч.
Она вспомнила, как сегодня утром он целовал ее под дождем, и ей вдруг захотелось повалить его на кровать и никуда не отпускать. Снова почувствовать вкус его губ, тепло его рук. Ее руки дрожали, когда она втыкала вилку чайника в розетку.
