Когда она вернулась в отель с мокрыми пакетами и зонтом, администратор за стойкой тепло улыбнулся ей.
— Мисс Броуди, вам письмо.
— Вы уверены? — Кейт нахмурилась.
— Его принесли, пока я завтракал. На конверте указано ваше имя, но, если это ошибка, мы постараемся найти нужного адресата.
— Хорошо, спасибо. — Кейт взяла конверт, на котором было угловатым почерком написано ее имя.
Озадаченная, она положила его в сумочку и, взяв ключ, направилась мимо мокрых кустов гибискуса в свое бунгало.
Оказавшись внутри, она, вместо того чтобы разбирать покупки, достала конверт и вскрыла его дрожащими пальцами.
Когда Кейт заглянула внутрь, ее сердце учащенно забилось. Она не видела эту «валентинку» почти девять лет, но сразу ее узнала. Это была фотография Ноа, идущего по лугу с хлыстом в руках и седлом на плече. Она сама ее сделала и наклеила на складную открытку в виде красного сердца.
Она отправила ее Ноа, когда ей было восемнадцать.
У нее закружилась голова. Неужели он хранил ее все это время? Но каким образом она оказалась здесь, в Нусе?
Зачем?
Раскрыв ее, Кейт получила еще один сюрприз.
Внутри лежал ободок из высохших переплетенных травинок.
Браслет, который подарил ей Ноа.
Приложив пальцы к дрожащим рукам, она вспомнила, с какой болью оставляла его на туалетном столике в мотеле в Роме. Она сделала это, потому что хранить столь болезненное напоминание было бы невыносимо.
Но как письмо попало сюда? Должно быть, Ноа сам ее разыскал. Кто еще мог передать его администратору отеля?
Ее сердце было готово выпрыгнуть из груди. Она подбежала к двери бунгало и окинула взглядом сад в надежде увидеть его.
Кроме двух детей в желтых дождевиках, бегающих по лужам, там никого не было. Администратора не было на месте, когда принесли конверт, но он мог что-то слышать.
Не взяв зонт и не закрыв дверь, Кейт помчалась назад, в главное здание отеля. Обогнув последнее бунгало, она чуть не столкнулась с высоким мужчиной в черном плаще.
У нее перехватило дыхание.
Ноа.
Несмотря на проливной дождь, он выглядел просто неотразимо.
— Кейт, я так рад, что нашел тебя, — произнес он с улыбкой.
Она прижала ладонь к груди.
— Как ты меня нашел?
— Я позвонил твоей матери, и она сказала мне, где ты.
Когда Ноа увидел браслетик у нее на запястье, его взгляд наполнился теплом.
— Неужели ты все эти годы хранил мою открытку?
— Конечно, хранил. Прости меня, я был таким идиотом. — Он коснулся ее браслета. — Когда я узнал, что ты уехала, я понял, что совершил самую большую ошибку в своей жизни.
— Ты поэтому здесь?
— Я уже был готов лететь в Англию, но все же сначала решил позвонить твоей матери. Нам нужно поговорить.
Кейт устало улыбнулась ему.
— Давай укроемся от дождя.
Ноа взял ее за руку.
— Я пойду с тобой куда захочешь, только прошу тебя, больше никуда не исчезай.
Когда они оказалась в ее бунгало, Ноа сбросил мокрый плащ, и у нее защемило сердце при виде его привычной фланелевой рубашки, голубых джинсов и ковбойских сапог.
— И о чем же ты хочешь со мной говорить? — произнесла Кейт дрожащим голосом.
— Я не умею так красноречиво описывать свои чувства, как ты в своей «валентинке», поэтому просто скажу, что люблю тебя, Кейт. — Он широко улыбнулся. — Это правда. Хотя я и говорил тебе, что не способен на любовь.
— И что же изменилось с тех пор? — осторожно сказала она. — Ты понял, что я могу помогать тебе управлять Рэднор и заботиться о Лив?
Внезапно помрачнев, он запустил пальцы в волосы.
— Черт побери, Кейт, в моих действиях нет ни капли расчета
— Тогда что?
— Ты помнишь наш первый поцелуй?
Кейт почувствовала, как ее щеки заливает краска.
— Конечно. Он изменил всю мою жизнь
— Мою тоже, — неожиданно признался Ноа, проведя кончиками пальцев по ее щеке. — Ты была такой красивой и смелой, Кейт. Я так сильно тебя хотел.
— Так сильно, что умчался куда-то на лошади и не показывался до моего отъезда?
— Я это сделал, потому что не мог нарушить обещание, данное Ангусу.
— Какое еще обещание?
— Он считал себя ответственным за дочь своей сестры и заставил меня поклясться, что я пальцем к тебе не прикоснусь.
— О… — Кейт даже вообразить себе такого не могла. Ангус и ее мать были абсолютно чужими друг другу. — Ты поэтому не ответил на мою «валентинку»?
— Да, хотя и знал, что это было жестоко. Я чувствовал себя последним негодяем, но понимал, что должен тебя отпустить. Пусть лучше ты меня возненавидеть, затем забудешь и продолжишь жить дальше.
— Это не сработало, Ноа. Несмотря на это, я планировала вернуться в Австралию и заставить тебя меня полюбить, но ты неожиданно женился.
Его губы дернулись.
— И этот брак стал самой большой ошибкой в моей жизни.
— А я так и не смогла больше никого полюбить.
— Кейт. — Он запустил руку в ее волосы. — Я думал, что навсегда потерял тебя, дорогая. Когда я увидел одинокий браслет на твоем столике, мне захотелось умереть. — Он прижал ее к своему крепкому плечу. — Я постоянно вспоминал, как ты поначалу с трудом садилась на лошадь, как читала Лив сказки, когда падала с ног от усталости. Вспоминал вкус твоих губ и боялся, что больше никогда не смогу к ним прикоснуться. Чтобы найти тебя, я бы отправился на другой конец земного шара, — прошептал он ей на ухо. — Я люблю тебя и хочу сделать тебя счастливой.
Пока он говорил, Кейт роняла слезы на его рубашку.
— Между прочим, Лив тоже тебя любит и ждет нашего возвращения в Рэднор.
— Ты говоришь о долгосрочных отношениях? — осторожно спросила она.
— Об отношениях до конца жизни. — Его глаза светились от счастья. — Ты даже не представляешь, как я рад, что могу говорить об этом суверенностью. Я люблю тебя и буду делать все возможное для того, чтобы ты была счастлива. — Он наклонился и нежно коснулся губами ее губ.
— Тебе не придется много для этого делать, Ноа. Просто будь рядом со мной и люби меня. — Вспомнив свои страхи, она содрогнулась.
— Ты замерзла, Кейт. Твое платье промокло. Она озорно рассмеялась.
— Думаю, мне надо его снять.
— Я тоже так считаю, — он встретился с ней взглядом, — и даже готов тебе помочь.
— Как благородно с вашей стороны, сэр. — Взяв Ноа за руку, Кейт отвела его в спальню. — Думаешь, дядя Ангус знал, что это произойдет, когда вносил изменения в завещание?
— Во всяком случае, он на это рассчитывал.
Какое-то время они задумчиво молчали, предавшись воспоминаниям о старике, который так любил их обоих. Затем Кейт игриво посмотрела на Ноа.
