Ознакомительная версия.
— Спасибо, — поблагодарила она.
Через полчаса салат и сандвич были съедены, а кофе выпит. Все оказалось необыкновенно вкусным. Сэмми отнесла грязную посуду в приемную и снова засела на мягком диване.
Коннор делал вид, будто ее нет в кабинете.
До Сэмми доносились клацающие звуки — пальцы Коннора бегали по клавиатуре как сумасшедшие.
Еще через полчаса Коннор оторвался от работы, снова извинился перед Сэмми:
— Я должен отойти. У меня проблемы в отделе маркетинга. И ведь сегодня пятница… Лучше бы они выкидывали подобные номера по понедельникам.
— Иди, — милостиво позволила Сэмми, — я все-таки надеюсь, что еще немного, и ты сможешь уделить мне время… как мы и договаривались.
Прошел час.
Коннора не было.
Сэмми хотела было отправиться на его поиски, но побоялась глупо выглядеть в глазах сотрудников Коннора.
В дверь заглянула секретарша.
— Прошу прощения, мисс Саймонс, но мне только что звонили из химчистки. Они немного задерживают ваш заказ.
— Что-то случилось? — вежливо поинтересовалась Сэмми.
— Ничего страшного. Небольшой сбой оборудования. Поэтому ваши вещи им придется чистить в общем порядке. Соответственно, они вернут их немного позже.
— Ясно.
Еще через час Сэмми выучила все названия на корешках книг, стоящих стройными рядами на полках. Она исследовала многочисленные грамоты, которые висели на стенах. Грамоты были вручены Коннору, или организации Коннора, или сотрудникам, представляющим его организацию на том или ином конкурсе…
Сэмми с досадой взглянула на журнальный столик. Он не оправдывал своего названия: похоже, Коннор совсем не читал глянцевые журналы…
Нечем было убить время, и это убивало Сэмми.
Наконец и Коннор появился в кабинете, и куртка Сэмми вместе с сумкой были возвращены владелице.
Коннор задумчиво потер лоб. Вид у него был измученный. Сэмми даже прониклась к нему сочувствием.
— Кажется, ты что-то хотела…
— Кажется, да, — согласилась она.
— Надеюсь, в последнее время я не казался тебе слишком надоедливым.
— Ну… В общем, подарков было много. Но вот к чему были они все?
— Я пытался загладить свою вину.
— Будем считать, что тебе это удалось.
— Рад слышать. — Коннор улыбнулся, но улыбка была какой-то вымученной.
Сэмми протянула ему диск с фотографиями.
— Собственно, именно это я хотела тебе отдать.
— Что это?
— Результаты очень непродолжительной съемки в фотостудии.
Коннор удивленно приподнял брови.
— Там что-то получилось?
— Там получилось много чего.
— И ты обработала это все для меня?
— Как видишь.
— И приехала, чтобы отдать мне это.
— Именно так.
— Сколько я тебе должен?
— Нисколько. — Сэмми передернула плечами, надеясь, что ее возмущенный вид достаточно убедителен.
— Что ж… спасибо.
Она немного подождала.
Коннор с рассеянным видом отложил диск в сторону. Потом, словно не видя ничего вокруг себя, взял папку с какими-то документами, перелистнул пару страниц…
Сэмми откашлялась.
Она не рассчитывала на такой поворот событий.
Да, вначале Коннор как будто был рад ее видеть. Он позаботился о том, чтобы ее накормили, помог ей привести себя в порядок…
Но дальше — что же дальше? Почти никакой реакции на привезенные на диске фотографии. Такое впечатление, что Сэмми может смело уходить, и Коннор даже не заметит ее отсутствия.
Пятница. Вечер. Сэмми взглянула на наручные часики. Восемнадцать сорок пять… Замечательно. Отлично. Судя по всему, Коннор не имел никакого желания продолжать общение.
Сэмми поднялась. Она потратила на это весь день. Она все утро выбирала наряд. В результате ей пришлось возвращаться обратно через полгорода, ее облили грязью из-под колес, и все оказалось напрасным.
— Ну…
— Уже уходишь?
Она кивнула. Говорить почему-то расхотелось.
Коннор потер лоб тыльной стороной ладони.
— Хочешь, вызови себе такси, я заплачу…
— Ты что, спятил?! — привычно возмутилась Сэмми и тут же одернула себя: не стоит так уж резко разговаривать с ним. — Я хочу сказать, я ведь приехала на своей машине…
— Действительно. Что ж, тогда желаю приятно провести вечер.
Внутри у Сэмми все кипело. Кипело, бурлило от возмущения, а в горле першило — все от той же злости.
Интересно, если женская логика гораздо парадоксальнее мужской, то чем вообще руководствуется Коннор?!
Сначала он ведет себя как заботливый друг, мудрый и чуткий собеседник. Не со всяким давним приятелем будешь так откровенничать. Он сумел расположить ее к себе за каких-то полчаса, и это сорвало студийную съемку — такое с Сэмми было впервые.
Потом поведение Коннора стало вызывающим, он провоцировал Сэмми уже на другие эмоции — гнев, раздражение, злость… Она вдруг поняла, что никогда и ни с кем у нее не было подобных словесных пикировок. С близкими людьми не было повода так задевать друг друга. И в то же время… эти диалоги требовали от нее собранности, включали чувство юмора на максимальную мощность… пробуждали, что ли. Да, это общение, больше напоминающее состязания в колкости, за уши вытаскивало Сэмми из серой трясины, в которую она сама себя загнала.
Отними у нее сейчас ее работу — что останется?
Сэмми не хотелось предполагать самое плохое. К примеру, она больше не сможет фотографировать. Вряд ли у нее получится долгое время безбедно существовать на авторские отчисления с тех фотографий, что плодотворно используются в рекламе, выставлены в галереях.
Что-то мысль принимает неверное направление. Сэмми попыталась думать о том, что останется в ее жизни, если работа по каким-то причинам вдруг прекратится.
И пришла к выводу: не останется практически ничего.
Коннор приложил столько труда и усилий, чтобы хоть немного приблизиться к ней, был невероятно терпеливым… Почему сегодня он не сделал ни единого шага ей навстречу?
Сэмми поняла: он наверняка разочаровался.
Он просто устал изо дня в день добиваться ее внимания.
Вероятно, этим самым вниманием Коннор и так был избалован. Как же, его любимые модели…
А сегодняшний визит Сэмми он воспринял как простую формальность. Подумать только, она проигнорировала целых четыре его предложения! Самая придирчивая девушка могла бы выбрать из них что-то интересное для себя…
Единственной загадкой для Сэмми на данный момент оставалось поведение Коннора в фотостудии. На ее взгляд, оно ни в какие рамки не лезло!
И тут Сэмми даже приостановилась (поскольку размышления она не прекращала, даже пересекая проезжую часть, и это могло стоить ей жизни). Как она могла не замечать очевидных вещей?
Ознакомительная версия.
