Джос спокойно откинулся на спинку кресла и скрестил ноги.
— Облегчить? — Он тихо рассмеялся. — Хелен, что тут облегчать сама подумай.
Хелен медленно сжала руки и опустила их на колени, под стол, чтобы он не заметил, как побелели костяшки пальцев.
— Усложнить ситуацию мы можем сами, — сказала она, с напускным спокойствием. Знал бы Джос, насколько все на самом деле сложно.
— Правда в том, что мы давно и хорошо знаем друг друга, Хелен. Я обо всем помню. — Он не сводил с нее глаз. — И после вчерашнего вечера уверен, что ты тоже не забыла.
Он спокойно поднес к губам чашку с кофе и с удовольствием отпил глоток.
— Боюсь, ты все неправильно понял. — Нервы Хелен были на пределе, она изо всех сил старалась держать себя в руках. — Прошлым вечером, — она быстро перевела дыхание, — меня, наверное, немного занесло, что-то вроде романтической ностальгии… Но это не значит, что я буду вести себя так же при свете дня.
Джос некоторое время молча разглядывал ее из-под опущенных век.
— Наверное, ты изменилась больше, чем мне показалось, — спокойно заметил он. — Раньше ты была, по крайней мере, честной.
— Скорее всего, я просто не говорю того, что тебе хотелось бы услышать, — беспечно заметила она и пожала плечами, отбрасывая, прочь легкое ощущение вины. — Я и сейчас говорю честно, Джос. Зачем мне тебя обманывать? — добавила она воинственно.
— Только у тебя есть ответ на этот вопрос, — мягко вставил он.
— Не думаю, что эта пикировка куда-нибудь нас приведет. — Хелен многозначительно придвинула к себе груду счетов. — Давай оставим все, как есть. Много воды утекло за одиннадцать лет…
— Весьма затасканное клише, не находишь? — Джос поставил чашку на стол. — И как я его должен понимать?
— Впрямую. — Хелен постаралась принять позу понебрежнее. — Мы уже совсем не те, какими были много лет назад. Люди, ситуации — все меняется. Мы продолжаем жить.
— Ты упорно избегаешь уточнений, — сухо бросил Джос.
Хелен раздраженно подлезла губы.
— Какие уточнения тебе требуются? — Она умудрилась выдержать его взгляд. — Боюсь, я не заинтересована на данном этапе ни в каких связях, ни в физических, ни в духовных.
— Хочешь сказать, у тебя кто-то есть? — спросил Джос.
Она подняла брови, изобразив насмешливое удивление.
— А какое, собственно, тебе до этого дело?
Джос пожал плечами.
— Это кое-что объяснило бы.
— Может быть, кто-то и есть, — быстро соврала Хелен. — Ведь Иан умер четыре года назад. Что тут странного?
Он положил руки на подлокотники кресла, все еще не отводя от нее пронзительного взгляда.
— Наверное, ничего.
Казалось, воздух в комнате потрескивает от напряжения. Сердце Хелен колотилось так громко, что она знала: он слышит этот бешеный стук.
— И кто же это? — спросил он с нарочитым равнодушием.
— Какая тебе разница? — ровно ответила она, давая ему понять, что по ее мнению, у него нет права задавать такой вопрос.
— Брэдли? Нытик, который вроде, как ведет твои дела? Он ведь такой чувствительный, правда? Я едва не подписал договор об аренде, только бы от него избавиться.
— Грэг — очень милый парень. — Она сама внутренне поморщилась от явной нелепости своего заявления. Ведь она уже призналась себе, что Грэг Брэдли далеко не самый интересный человек в мире.
— Милый? — Губы Джоса презрительно изогнулись. — Ему с тобой не сладить, Хелен.
Двусмысленность этих слов заставила ее густо покраснеть, горло сжал спазм.
— Не понимаю, о чем ты…
— Ну, разумеется, понимаешь.
Их глаза встретились. В них не только светился вызов, но и таились общие воспоминания, заставившие обоих на мгновение замереть.
— И мы оба знаем, что я это могу. Мне уже удавалось. — Низкий баритон Джоса унес последние оставшиеся у Хелен силы.
Ее утверждение изначально было достаточно сомнительным, теперь же его просто не существовало. Она знала, что встань он сейчас, подойди к ней и обними, она растворится в нем, будет ласкать и целовать его с безрассудством, пугающим ее. И вызывающим отвращение к себе.
Она заставила себя сосредоточиться на этом отвращении, схватиться за него, как утопающий за соломинку, стараясь всколыхнуть свой гнев — единственную ее защиту сейчас.
Как смеет он утверждать, что она легко поддается его чарам?
— Ну, ты и нахал…
— По крайней мере, я честен, — перебил он, и Хелен встала, радуясь растущему негодованию.
На его красивом лице мелькнула легкая, понимающая улыбка, и Хелен разозлилась всерьез, вспомнив причиненные им боль и страдания, его предательство. Теперь ей уже не надо было искусственно раздувать в себе гнев. Он захватил ее целиком. Ей страстно хотелось бросить ему в лицо обидные слова, ранить его так, как он когда-то ранил ее.
— Вероятно, мне следует выложить карты на стол, Джос, — процедила она сквозь сжатые зубы.
— Безусловно, — произнес он почти беспечно, и Хелен едва не задохнулась от злости.
Она понимала, что вот-вот потеряет над собой контроль, а если это случится, один Бог знает, что она выкрикнет ему в пылу гнева! Ей есть, что терять.
— Я изо всех сил старалась быть вежливой, но, очевидно, ты этого понять, не способен, — спокойно продолжала она. — Готова согласиться, что одиннадцать лет назад я была молода и, возможно, глупее других. Я считала, что люблю тебя, но самая моя большая ошибка в том, что я полагала, будто и ты меня любишь. Какой же я была наивной дурочкой! — Она горько усмехнулась. — Что ж, мы все порой ошибаемся. И учимся на своих ошибках, если хватает ума. Мы зализываем раны, поднимаемся и не повторяем этих ошибок, если опять же хватает ума. — Она помолчала и взглянула ему прямо в глаза. — Я считаю, что теперь у меня ума хватает, Джос.
Он несколько мгновений молча смотрел на нее. Хелен не выдержала напряжения и бессильно опустилась в кресло.
— Я, верно, что-то не понял, — сказал он и пальцем ткнул себя в грудь. — Выходит, виноват я?
— Не думаю, что… — начала было Хелен, но он продолжал так, будто она ничего не говорила.
— По-моему, это ты вышла замуж, не успел стихнуть рокот моего самолета. — Он снова сидел в кресле, не сводя с нее глаз.
Хелен протянула руку к груде счетов и собрала их в аккуратную стопку.
— Право, я чересчур занята, чтобы все это снова обсуждать…
— Ну, а я нет, — огрызнулся Джос и резким движением поднялся. — Давай, выкладывай все. Это стоит между нами с того момента, как я вернулся.
— Смешно, Джос. Не вижу никакой необходимости ворошить прошлое.
