и твоим альфой. С этим как быть? – у меня столько вопросов, столько всего может пойти не так.
– Это все равно шанс! Дай мне его. Я буду ездить к тебе. Это все равно больше, чем есть сейчас, – он так уверен, что начинаю сомневаться я.
– Я все равно не знаю, как это сделать, – выдыхаю, закрывая руками заплаканные глаза.
Джейл подходит и прижимает меня к себе.
– Ты знаешь, – ласково говорит он, поглаживая меня по спине. – Ты сама говоришь, что чувствуешь связь, значит сможешь почувствовать и как ее разорвать. И твой доктор уверен, что наша связь никак не переплетается с той, которая у тебя с отцом. Значит это не навредит твоим родителям, – он озвучивает еще один мой страх. – Сделай это для нас, пожалуйста.
И я сдаюсь, кивая головой ему в грудь.
Он берет мое лицо руками и приседает, чтобы смотреть мне в глаза.
– Все получится, поверь мне, просто доверься. Хорошо?
Я снова киваю, и он наконец-то улыбается.
– Но не сегодня, – тут же выдаю я.
Он тоже кивает, соглашаясь.
– Но мне нужно время, чтобы до олимпиады успеть понять, что и как, – просит он.
– Хорошо, – тихо соглашаюсь.
Глава 27
Всю ночь я не сомкнула глаз, взвешивая все «за» и «против». То решалась, то передумывала, перебирая словно пальцами свои чувства по отношению к Джейлу, ища необходимую струну.
Когда взошло солнце, я уже была уверена и в решении и в том, что мной найдена связывающая нас так крепко нить. Мне осталось лишь ее разорвать.
Я вышла из комнаты, нашла Нойса и попросила поменять планы по моему заточению, и он не без сомнения согласился.
Через пятнадцать минут все кроме меня покинули территорию медкорпуса. Последним вышел сам Нойс, отдавая мне мой телефон.
Он запер меня ровно на одиннадцать дней.
Когда я услышала щелчок на дверях, то набрала номер Джейла.
– Привет, – ответил он, после второго гудка.
– Привет, – поздоровалась я. – Ты готов?
– Да, – короткий уверенный ответ.
– Мы не сможем увидеться, пока все не закончится, потому что не знаю, как это все будет и не восстановится ли связь опять, – объясняю я свое решение.
– Понял, – на выдохе отвечает он. – Я могу тебе звонить?
– Не стоит, – отвечаю, чувствуя снова наворачивающиеся слезы.
– Кайла, не плачь. Все получится, – успокаивает меня Джейл ласковым и уверенным голосом, в нем ни грамма сомнений.
– Я тебе доверяю, – произношу последние слова и обрываю связь телефона, а затем и нашу.
Пустота. Это все что осталось. Я даже не подозревала, что так много места в моей душе занимала эта долбанная связь, если план не сработает, меня просто засосет в эту пустоту.
Это были самые долгие одиннадцать дней в моей жизни. Даже каждодневные разговоры с папой, мамой и Мэри мне не помогали. Я им также запретила что-либо мне рассказывать, хотела все узнать только от Джейла. И они молчали. Еще мне звонил два раза в день Нойс со своими вопросами. Остальное время я умирала, просто тихо плавилась на костре своих мыслей и чувств.
Словно чувствуя мое одиночество, вернулся мой ползучий друг, который пропал, когда приехала мама. Вернулись и горластые птицы, которых мне приходилось гонять по утрам. По комнате летали бабочки, жуки и стрекозы. Вся эта живность меня жутко раздражала, но выходила я из своей комнаты лишь, чтобы поесть. Еду раз в день в здание медкорпуса мне доставляли дроны.
Когда тоска меня доводила до приступов гнева, я прислушивалась к шуму стадиона, на котором проходила олимпиада, и представляла Джейла всего в поту и яростно сражавшегося за нас. За меня.
В ночь на двенадцатый день я уснула только глубоко за полночь, а проснулась, как только солнце коснулось неба. Приняла душ, привела в порядок волосы, оделась и стала ждать восьми утра, когда меня должны были открыть. Я надеялась, что Джейл тоже придет.
Но в восемь, вместо громилы Нойса прилетел опять дрон с едой.
Я позвонила папе, маме, потом набрала Мэри, и даже сама позвонила Нойсу, но в ответ мне были длинные гудки.
К одиннадцати я уже металась по комнате, все время срываясь на рычание. Сейчас мои глаза совершенно точно ярко оранжевые.
В двенадцать еще раз набрала все номера по списку. И опять ничего. Тогда я позвонила Скиле. И тоже ничего.
Теперь я точно уверена, что что-то случилось.
Я начала набирать номер Джейла снова и снова и сдалась только часа через три.
Я сходила с сума. Мне надо отсюда выбраться.
Выбежав из комнаты, я спустилась на первый этаж и попыталась выбить входную дверь. Безуспешно. Я билась в нее руками, ногами и всем тело, рыча и шипя, как бешеная.
Тогда я поднялась к себе на этаж и подошла к окну, через которое меня кормили. Это было небольшое окошко под самым потолком в совершенно пустой комнате. Высота потолка здесь была около четырех метров. Мозги работали плохо, их затмевала ярость и чувство страха, такое горькое и мучительное на вкус.
Я притащила из своей комнаты стол и стул, соорудив из них башню. Разбежавшись с легкостью допрыгнула до окна, зацепившись за узкий край рукой.
Окно было закрыто, но моей ярости хватило одного удара, чтобы оно вылетело к черту. В такое узкую дыру не пролез бы ни один альфа, но всегда есть исключения. А я прям-таки сгусток этих исключений.
Выбравшись наружу, я повисла на руках и спрыгнула с третьего этажа, сильно надеясь не сломать себе ногу. И у меня, черт возьми, получилось.
Как только мои кеды коснулись земли, начал звонить телефон. Почти вовремя.
– Слушаю! – рявкаю Нойсу в трубку.
– Кайла, что ты творишь? Остановись, – не требует, просит он.
– Что случилось?! – яростно рычу.
– Кайла, нажми на браслет. Ты теряешь контроль, – слышу, как альфа волнуется, и страх внутри меня начинает переливаться через края.
– Говори! – грохочет мой голос.
– Давай я приду, и мы поговорим. Хорошо? – продолжает пытаться успокоить меня доктор.
Я бегаю по территории, ища место, где мне будет легче перебраться через него.
– Я скажу, если ты обещаешь остановиться и нажать на кнопку. Договорились? – произносит Нойс, наконец-то привлекая мое внимание.
Я закрываю глаза и делаю три глубоких вдоха, чтобы немного успокоить шторм внутри себя, иначе я даже не смогу понять слова Нойса.
– Говори, – уже не так зловеще требую я.
Нойс выдыхает, неужели я его очень испугала.
– Кайла, – неуверенно начинает он, и я опять начинаю заводиться.
Да что там такое произошло?
– Я не понимаю почему так всполошился твой папа и тренер, что решили оставить тебя взаперти, но у Джейла все получилось. Его выбрал альфа, – я шумно выдыхаю и чувствую, как ярость отступает.
– Тогда не понимаю почему меня не выпустили? – уже своим голосом спрашиваю я.
– Я же сказал твой папа и тренер настояли, чтобы тебе ничего не говорили и продержали тебя еще несколько дней, – поясняет Нойс.
Я совсем запуталась.
– Кто альфа? – спрашиваю я.
– Итан…
Дальше я просто ничего
