Она вздохнула и неохотно встала. При упоминании о телефонном звонке чары были разрушены. Без сомнения этот звонок от Сирены, но надевая свою каску в то время, как Марк отвязывал лошадей, она отчитала себя. Разве он не просил ее только что доверять ему?
Они покинули клены и взобрались вверх по тропинке через папоротники, выехав на равнину, опять пустили лошадей в легкий галоп, и Кларе показалось, что они оставили свой секрет в этой прохладной зеленой ложбинке.
Когда они были в миле от поместья, Марк, который скакал впереди, внезапно натянул поводья, и Эбони взвился на дыбы. Марк поднял голову и, казалось, к чему-то прислушивался. Когда Клара, наконец, приблизилась к нему, она тоже услышала звук приближающегося вертолета.
Оглянувшись через плечо, она увидела знакомый красно-белый вертолет, низко летящий над равниной, и когда он пролетал над ними, Джипси тоже взвилась на дыбы и лягнула ногами.
Клара была так занята, пытаясь справиться с лошадью, что опять посмотрев в ту сторону, где был Марк, она к своему удивлению увидела, что он послал Эбони в галоп по направлению к поместью.
Клара неторопливо продолжила свой путь, удивленно размышляя, почему вид этого вертолета произвел на Марка такое сильное впечатление.
Когда она въехала в парк, окружающий Виткомб Менор, первое, что она увидела, был вертолет, который приземлился за конюшней. Подъехав ближе, она заметила, что пилот все еще сидит за приборами управления, и лопасти винта крутятся, поднимая в воздух опавшую листву. Марка нигде не было видно.
Повернув Джипси по направлению к конюшне, она проехала под каменной аркой; стук копыт кобылы эхом отозвался на булыжной мостовой. Во дворе конюх вел Эбони в стойло в то время, как Марк, на ходу стягивая свой кожаный пиджак, спешил к проходу под аркой. Знакомая фигура заставила сердце Клары болезненно сжаться. Сирена с развевающимися по плечам иссиня-черными волосами и одетая в простое кремовое платье почти бежала под руку с Марком, стараясь успеть за ним.
Когда Клара подъехала к ним поближе, Сирена, казалось, даже не заметила ее, но Марк на мгновение остановился в то время, как Сирена поспешно подбежала к ожидавшему их вертолету. Подойдя к Кларе, он схватил ее за руку.
— Клара, прости. Мне нужно идти. Я все объясню позднее.
Она сверху посмотрела на него, заметив расстроенное выражение его лица. Марк торопливо ушел, спеша присоединиться к Сирене. Клара, повернувшись в седле, с болью в сердце увидела, как он сел между Сиреной и пилотом в кабину вертолета. Закрылась дверь, и машина тут же поднялась в воздух, быстро набирая высоту, накренилась вправо и исчезла за сосновым бором.
С неприятным чувством разочарования, Клара, пришпорив Джипси, доехала до середины двора и спрыгнула со спины кобылы. Конюх вышел из стойла Эбони, и она передала ему поводья Джипси. Напоследок Клара поблагодарила Джипси, похлопав ее по вельветовому носу, и проводила ее взглядом, когда конюх вел кобылу по двору к стойлу.
Уныло Клара повернула в сторону дома. Что она сейчас должна делать? Очевидно, поехать с Сиреной значило для Марка намного больше, чем провести остаток этого дня с ней; она должна смириться с этим фактом, подумала Клара, и волна гнева внезапно захлестнула ее, когда она медленно шла по направлению к кухонной двери, но вспомнив выражение его лица, с каким он пристально смотрел на нее, она немного смягчилась. Может быть, это было что-то очень важное, к тому же он сказал, что объяснит все позднее.
Клара тихонько постучала в дверь и слегка толкнув, открыла ее, в кухне никого не было, и она без особого интереса подумала, где может быть Грета. Кларе показалось, что она услышала какой-то шум в холле, и, выйдя из кухни, она направилась туда, но холл также был пустынен. Дверь в гостиную была приоткрыта, и она заглянула в эту огромную комнату. Великолепное пианино все так же стояло у окна, и Клара, невесело усмехнувшись, подумала, что, кажется, ей не судьба сыграть на этом прекрасном инструменте. Она не осмелилась нарушить тишину этого дома, хотя была уверена, что Марк не возражал бы, сыграй она на пианино в его отсутствие.
Размышляя над тем, что же ей делать, она услышала голоса на лужайке. Подойдя к окну и облокотившись на дубовый подоконник, она выглянула на улицу.
Павлины все так же чинно, как на параде, расхаживали по лужайке с гордым видом, как и перед тем, когда их кормила Грета. Клара улыбнулась, заметив, что теперь она была не одна. Маленький мальчик не старше пяти-шести лет радостно прыгал, когда павлины распускали свои хвосты.
Клара наблюдала за ними из окна, Грета протянула руку ребенку, но он, весело увернувшись, побежал по лужайке в сторону дома. Парочка исчезла из поля зрения Клары, и секундой позже она услышала, как открылась входная дверь и послышался звонкий голос ребенка, который продолжал неутомимо болтать. Ей стало интересно, кто этот ребенок, так как она не слышала прежде ничего о нем.
Она медленно прошла из гостиной в холл. Грета повернулась и, заметив Клару, улыбнулась ей.
— Тебе понравилась прогулка верхом?
— Да, очень, спасибо, это было прекрасно… — Клара осеклась, когда ребенок, насобирав целый букет из перьев павлинов, которые они потеряли на покрытом черным и белым кафелем полу, внезапно взглянул на нее. Нельзя было отрицать, что он был красивым ребенком с копной черных вьющихся волос и кожей оливкового оттенка.
— Привет, — сказал он, смотря на нее не моргая. — Как тебя зовут?
— Привет, — тихо ответила она, ее голос доносился до нее как будто издалека, в то время как у нее в мозгу начала созревать ужасная догадка. — Меня зовут Клара.
— А меня — Пауль. Я тебя раньше не видел.
Грета уже начала подниматься по высоким ступенькам, но остановилась, положив одну руку на перила.
— Поторапливайся! — сказала она ребенку. — Пришло время помыть руки перед ланчем.
— Я хочу поговорить с Кларой, — сказал, ребенок, собирая перья, — и увидеть папу.
— Позднее, пойдем, — ответила Грета. Внезапная догадка приковала Клару к месту, но когда ребенок уже стал подниматься по лестнице, она наконец смогла сделать шаг вперед.
— Грета.
— Да?
— Как он сказал его зовут? — она облизала пересохшие губы. Внезапная догадка пронзила ее. Каков бы ни был ответ, она уже все знала.
К этому времени малыш уже взобрался на самую верхнюю ступеньку лестницы, опередив Грету, и теперь, облокотившись на перила, он сверху наблюдал за ними.
— Это Пауль, — ответила Грета, ошибиться было невозможно, в ее голосе слышалось обожание.
— Кто… Кто Пауль в действительности? — сказала Клара, затаив дыхание, когда Грета, уже почти поднявшись по лестнице, обернулась и посмотрела на нее.
