и больше замечает, что такое поведение у него в привычке. Вот даже сейчас он идёт рядом с Мэйсоном и буквально не замечает людей вокруг, к его счастью, он высокий и многие люди даже не пытаются посмотреть хотя бы до пояса. Раньше Принц не позволял такое обращение к другим. Но то, что происходит с ним сейчас происходит, пугает. Движения, которые всегда были грациозными и мягкими, сейчас напоминают сломанную куклу. Взгляд пустой, будто впереди ничего нет и он идёт в пустоту, да и просто опущен вниз. Хотя просто ненавидел, когда другие люди так делали.
Тем временем, на горизонте уже показалась больница.
– Так, ладно, есть план, – тихо сказал Мэйсон Адаму. – Только надо будет тебе глаза перевязать, – уже уверенней говорил Мэйсон, смотря ему прямо в глаза.
– Может не надо нам никаких планов? – устало говорил Адам. – Почему бы мне просто не подойти к ним приказать отвести меня к Джэйн? Мне абсолютно плевать кто и что обо мне подумает. Главное, что я сам понимаю что делаю.
– Возможно, так было бы намного проще. Но ты упускаешь маленькую деталь в виде твоей матери! – шёпотом кричал Мэйсон. – Нынче слухи разносятся быстро, так, что завтра Королева будет в курсе, что утворил её сыночек. Тем более, не забывай какой завтра день.
– Завтра воскресенье, – сказал Адам и нахмурился. Никаким мыслям, если они не о Джэйн, не пробраться в голову Принца.
Мэйсон поднял брови в зак того, чтобы Адам продолжал, но тот вообще не понимал что от него хотят.
– Боже мой! Ты хоть о чём-нибудь можешь думать, кроме Джэйн? – спросил Мэйсон.
– Нет, прости. Я правда не знаю что мне сейчас делать, – разочарованно и устало говорил Адам, растрёпывая свои волосы.
– Ладно, просто доверься мне, – со вздохом сказал Мэйсон и добавил: – А вообще, завтра парад.
Адам лишь закатил глаза. Он не считал это великим событием. Даже на службу его практически невозможно затащить. Принц же преследовал мысль, по которой жизнь такая быть не должна, а люди должны быть равными, или хотя бы иметь возможность заглянуть собеседнику в глаза. Если бы Бог существовал, он бы не позволил таким законам существовать.
Пока Адам о всём этом размышлял, Мэйсон уже сделал всю работу. А именно перевязал бинтом Принцу пол головы, включая глаза.
– И как это тебе поможет? – безразлично спрашивал Адам, пока Мэйсон вёл его где-то. – Если ты ответишь, что больница это было последнее, что я увидел в своей жизни. А сейчас ты ведёшь меня в тёмную подворотню, чтобы убить. Думаю, я пойму тебя. В большинстве случаев я очень несносен, но я обещаю, что впредь буду хорошо себя вести, как и подобает человеку в моём положении. Может передумаешь меня убивать? – спросил Адам с каким-то сарказмом.
В ответ на всё это Мэйсон только фыркнул. Хотя и слабо ухмыльнулся. Он двое понимали, что не о каком убийстве речь идти не может. Но слова Принца были настолько глупы и абсурдны, что нельзя было не улыбнуться. А после и он, и Адам рассмеялись.
– Осторожно ступеньки, – всё ещё на улыбке говорил Мэйсон. Но после недолгой паузы продолжил: – Ты ведь понимаешь, насколько это тупо и глупо?
– Конечно же понимаю, хотя… Если вспомнить твой взгляд, когда я попытался поговорить с Элизабет наедине… Прости, друг, но ты мог меня одним взглядом убить, – тоже ещё смеясь, говорил Адам.
Медленно поднимаясь по высокой лестнице, Мэйсон вспоминал, как дорогой когда-то для него человек медленно погибал в этом здании. Анабель была всем в его жизни, в тот вечер она должна была придти с работы по-раньше. Она работала здесь патологоанатомом. Ни Мэйсону, ни Анабель не нравилась эта работа. Но в тот день она была счастлива, потому что была годовщина их свадьбы. Ровно год они прожили душа в душу, не было скандалов и ссор. Оба любили друг друга. "Видимо поэтому она утонула в реке", – сказал главный детектив Мэйсону на все его доводы по поводу убийства.
Всё это неприятно вспоминать Мэйсону. Нет, не потому что он до сих пор любит Анабель, он давно уже понял, что за человеком она была. Вся их совместная жизнь была ложью, а всё потому, что она хотела отомстить своему бывшему жениху, который её бросил. По всей видимости, её ранило, что он снова завёл семью и по-настоящему любит. "Всё как в дешевом романе", – говорил Мэйсон Элизабет.
И даже сейчас он смотрит на это мраморное чёрно-белое здание, а отвращение до сих пор чувствуется. Эти колонны, этот милый с виду парк около входа, эта никому не нужная вычурность. Как же неприятно Мэйсону снова здесь оказаться.
– Ещё долго? – спросил Адам.
– Почти пришли, – сухо ответил Мэйсон.
Как только они зашли в здание, запах спирта и таблеток накрыл их с головой. Внутри было всё так же как и снаружи: чёрно-белый мрамор, хрустальные люстры, дорогие занавески, высокие потолки и окна, и куда же без огромного фонтана прямо посередине здания, которого можно увидеть с любого этажа. Ещё весьма раздражает вечный шум, как врачей, так и пациентов.
– Постой здесь немного, – сказал Мэйсон и оставил Адама одного.
Сам же Мэйсон отправился в окошко регистрации. Оно было не очень далеко от их с Принцем места прибывания, но достаточно далеко, чтобы Адам не слышал его разговора.
– Добрый день, – начал Мэйсон, и немного подождал, чтобы на него обратили внимание, когда на него смотрели два серых холодных глаза, он продолжил: – Сегодня к вам поступила пациентка, лет семнадцати, маленькая, ещё она работала во Дворце. Можно ли её навестить?
– Давайте посмотрим что с ней… – задумчиво сказала медсестра, листая журнал. – Да, сегодня поступала она девушка. Так Вы её знаете?
– Да, я тоже там работаю. Можно нам её увидеть? – сказал Мэйсон и улыбнулся во весь рот.
– Простите, Вы сказали нам? – удивлённо спросила медсестра.
– Да, там её… брат, он немного не осторожен, поэтому обжег себе всё лицо.
– Бедняга, – грустно сказала медсестра, – но что ж, ладно, вот заполните эту анкету и проходите в 26 палату. Только придётся чуть-чуть подождать, она после сложной процедуры, скорее всего она сейчас спит.
– Ничего, мы подождём, спасибо, – улыбчиво сказал Мэйсон, взял анкету и удалился.
Они с Адамом поднялись на второй этаж и стали искать палату. По дороге, Адам пару раз чуть не разбил себе нос, поспешив шагнуть быстрее, чем Мэйсон. Наконец они нашли её, Адам поспешил зайти, на ходу развязывая балахон, который завязал его друг.
– Она спит, осторожно, – тихо сказал Мэйсон. – Ладно, я выйду.
Адам ничего не ответил, даже не заметил, что Мэйсон тут присутствовал. И вот что ему теперь делать? Возможно, она проснётся и не захочет его вообще видеть. Если она винит именно Адама во всём
