Мэйсон закрыл её, заходя после Принца.
– Ты хоть понимаешь, что делаешь? – шутливо спросил Мэйсон.
– Вообще-то не очень, но примерное представление у меня есть, – отстранёно сказал Адам.
Тем временем он уже обошёл всю комнату и повернулся в сторону ванной, немного криво улыбнулся, вызывая маленьких чертиков в прекрасные голубые глаза.
– Я кажется понял, – сказал Принц скорее даже себе, чем Мэйсону.
После этого незамедлительно прошёл прямиком к старинному шкафу из красного дерева. Подозвал Мэйсона.
– Ты чувствуешь что-нибудь? – спросил Адам, аж светился от счастья.
– Вообще-то… Похоже на… болото? – скорее спросил Мэйсон, немного принюхиваясь и осмотрев полость шкафа. – Знаешь, я в шоке, что я смотрю на твои халаты! – позже шутя добавил он.
– О Боги! Я не прошу тебя на них смотреть, просто нюхай и скажи: почему во Дворце, а именно у меня в шкафу, пахнет тиной и болотом? А ещё надо учесть фактор самого чистого здания в Государстве, – Адам пристально смотрел на своего друга, который сейчас тоже не на шутку задумался о только что произнесённых словах.
– На что ты намекаешь?
– А никто про намёки и не говорил, – тихо говорил Принц. – Мэйсон, прости, но я не знаю как, но ты должен выяснить, что не так с моими халатами.
– Не извиняйся. Я бы и так этим занялся, тебе нельзя показывать, что ты что-то заподозрил. Я выясню что это, и кто это сделал, – Мэйсон огляделся. – Надо это куда-нибудь сложить.
***
Джэйн всё так же лежала на своей больничной кровати. Она уже наизусть выучила всю комнату, каждый её мелкий недостаток. Будь то клочки паутины в углах, убитое временем темно-зелёное кресло, отвратительные серые стены, заляпанное окно – всё это она видела, даже когда закрывала глаза. Легкое кружение головы изредка смазывала всё окружение, добавляя тем самым новые спец-эффекты в столь надоедливую картину. Врачи могут только предположить, что с ней тогда случилось. Кажется, что несколько часов её жизни просто выкинули. Она наверняка всех ужасно напугала. Ей было так стыдно за всё это. Неужели кто-то сделал это специально для неё: а какую опасность она может представлять? От её уже надоевших ей самой мыслей отвлёк новый посетитель, но кто?
– Привет! – послышался радостный певучий голосок.
Джэйн не медлила и вскоре посмотрела на долгожданного гостя.
– Привет, Элизабет! – вяло, но с улыбкой, сказала Джэйн.
– Ты даже не представляешь, как я за тебя испугалась, – утомлённо сказала Лиз и плюхнулась на кровать рядом с подругой. Ровно туда, где сидел Адам. – Дориана спрашивает, да и всем в общем-то необходимо знать, когда тебя выпишут? – Элизабет буквально с мольбой спрашивала, как будто это что-то могло изменить. Но Джэйн не смогла говорить, что чувствует себя не совсем уверенно. Не хотела разочаровывать подругу.
– Я в полном порядке, думаю, что завтра успею к началу рабочего дня, – мягко сказала Джэйн. Лиз же только налетела с объятиями.
– Я так рада, уверенно, что и все обитатель Дворца тоже обрадуются. Дэниел очень за тебя переживал. Он чувствует себя твоим родителем. Когда увидишься с ним, пожалуйста, не убивай его чувства. Для него мы все его дети. Просто не обращай внимание, ладно?
– Конечно, не волнуйся за него, – медленно говорила Джэйн. А сама вспоминала, что так и не пришла на встречу к Чарльзу. Ничего, в свой следующий выходной она сама к нему сходит.
– Ладно, давай рассказывай, как ты тут?
***
Адам сидел на балконе вот уже несколько часов. Ни Мэйсон, ни кто-либо ещё, даже его мать не понимала, чем его так может привлекать обычное звёздное небо.Они не видели все той красоты и загадочности. Не понимали, как хочется оказаться там, среди них. Где никто не указывает на правила, там где их вообще нет. Никаких запретов. Свобода слова и мысли. Можно делать всё, что пожелает сердце. Королева всегда говорила, что красота должна быть только на расстоянии, и Принц бы свыкся с этим не повстречайся ему Джэйн. Если раньше он исследовал звёзды один, то сейчас надеется, что Джэйн захочет побывать там вместе с ним. Потому что она не такая, как все видят. Она не просто маленькая скромная девочка. Она та, кого никогда не мог найти Адам. Она видит мир по-другому. В тот прекрасный вечер, который он разделил с Джэйн, когда они гуляли по городу, скрываясь от надоедливых глаз, разговаривали. Она не побоялась открыть ему душу. Это действительно много значило для Адама. Она было его Принцессой.
– Адам! – послышался зов Мэйсона, видимо он узнал в чём была проблема.
– Неужели наши учёные не шарлатаны и правда что-то узнали? – с ноткой сарказма произнёс Адам. Но вид друга говорил совсем обратное, он был серьёзен как никогда.
Однако следующие слова, которыми Мэйсон прорезал тлеющую тишину, здорово качнули его жизнь. И здорово перевернёт жизни всех, кто когда-либо трогал входную дверь покоев Адама.
–Ты был прав. Тебя хотели отравить. И ты никогда не догадаешься, что это было…
Часть 22.
– Ты был прав: тебя хотели отравить. И ты никогда не догадаешься, что это было, – лицо Мэйсона было печальным. В этот раз Принц оказался прав. Теперь он себе не мог простить того, что это произошло. Такое нельзя было допустить. Это его работа. Видно Мэйсон забыл об этом, когда обсуждал очередную дружескую чепуху с Адамом.
Однако после этих слов, напрягся не только Мэйсон. Адам буквально просверливал прекраснейшими глазами голову Мэйсону.
– Что же это? – не ожидаемо мягко спросил Принц. Сейчас ему хотелось снести половину Государства, в частности всех членов Парламента. У него не было сомнений, что именно они это всё затеяли. В обычный раз он бы просто сказал Мэйсону разобраться, но сейчас пострадала та, которую Адам больше всех любил. Поэтому пощады не будет ни для кого.
– Буфотоксин, – коротко ответил Мэйсон.
Адам начал судорожно вспоминать, где он мог слышать это название. На ум ему пришло одно занятие химии с Мистером Грэгсоном. Весьма умный пожилой человек. У которого лысина было больше, чем оставшихся волос на голове. Однако он умело укладывал волосы, что не могло не смешить совсем юного Принца Адама. Но, несмотря ни на что, он вспомнил тот урок, посвящённый простейшим ядам.
– Жабий яд, – лишь тихо, опуская взгляд, немного улыбаясь произнёс Адам. – Много его там было? – спросил Принц следом, теперь смотря на Мэйсона с маленьким азартом.
– Скажем так: ты бы выжил из ума, но не умер, – так же немного улыбнувшись ответил Мэйсон.
– Изящно.
– Что мне сделать? – спросил Мэйсон, после недолгой, но довольно неловкой паузы.
– Ничего. Пока я не могу понять кто это был. Если сейчас что-то раскроется, то виновные сразу же исчезнут. Даже матери не говори – она начнёт паниковать. Надо понять: кому я не нравлюсь на столько? – сказал он, поворачиваясь к Мэйсону, с изящнейшей улыбкой.
***
Джэйн сидела на
