к… Бесу. Этот сегодняшний поцелуй, кажется, окончательно разбередил мою девичью душу. Его действия были такими уверенными, что мне ничего не оставалось, как подчиниться им.
Дотрагиваюсь кончиками пальцев до губ. Горят. Горят так же, как и моя душа, когда я думаю об этом парне!
Перед глазами черты его лица, чуть выступающие прожилки вен на сильных руках…
— Пожалуйста, оставь меня в покое! — зарываюсь головой под подушку, окончательно измотанная мыслями о нем.
Мало того, что я нахожусь в его власти, так еще и не могу контролировать свои чувства. Это для меня дико. Нельзя терять голову, нельзя — это я уяснила с самого детства. Пример матери для меня отличный пример того, как не нужно.
Да, да, в свое время она поверила человеку, что обманул её, оставив одну с ребенком. Может быть, оттуда и тянутся ноги моего недоверия мужчинам? Поэтому я старательно держу дистанцию между собой и Бесом?
Но, что если этим я делаю только хуже? Что если… Никита не такой?
Ах, Лола, не самое подходящее время для того, чтобы поверить в существование принца на белом коне. Лучше бы тебе подумать о том, как будешь расхлебывать последствия войны с Лерой.
За этими мыслями сама не замечаю, как засыпаю. А потом… утро, которое оборачивается настоящим кошмаром, ведь прямо у выхода из ванной комнаты я натыкаюсь на того самого прилипалу, что вчера пытался до меня докричаться.
— Эй, цаца, утречка, — выдыхает он, обжигая вчерашним перегаром.
— Простите…
Пытаюсь пройти мимо него, но этот ушлепок хватает меня за руку. Не нахожу ничего лучше, чем ударить по ней полотенцем и убежать обратно, к себе в комнату.
Однако уже через пару секунд в мою дверь стучат так, словно хотят вынести. Впрочем, судя по тем словам, которыми меня кроют, так и есть…
В итоге на пары я приезжаю с опозданием, слава богу, первую отменяют. Старательно избегаю встречи с Бесом, надеясь на то, что сегодня до дома доеду сама.
Ага, так он меня и послушал.
Только и делает, что напирает, как танк.
— Я тебя здесь не оставлю.
— Это я сама решу, спасибо.
Уж лучше потерплю в «сарайчике», нежели увеличу свой долг перед этим человеком. Там итак накапало с процентами.
— Так, пошли вместе, соберешь вещи при мне, и уезжаем.
— Нет. — Мотаю головой.
— Да, нимфа, да. Ты видела, какой тут контингент? В душе упадешь, с тобой никто церемониться не будет.
— Ну извините, я не специально это сделала.
— Как знать.
— Что???
— Да, шучу я, малыш, нравится мне, когда ты заводишься, — этот негодник еще и усмехается. — Но насчет того, что ты здесь жить не будешь — не шучу.
— Я. Никуда. С тобой. Не поеду.
Для особо понятливых повторяю по слогам. Это мое окончательное решение. Даже жизнью в бараке не напугать, уж лучше так, чем в золотой клетке.
— Поедешь, как миленькая. Силой в тачку запихну, ты еще не поняла, что я и так могу?
— А ты кажется не понял, что мне не нужны твои подачки.
— Подачки? Ты серьезно, нимфа?
— Да.
— Я хочу тебе помочь, если ты еще не поняла.
— Мне не нужна твоя помощь.
Говорю это, а у самой на глаза выступают слезы злости. Вчера я не проронила ни слезинки, просто держала себя в руках, как могла, но, кажется, сегодня слова Никиты стали последней каплей.
— Оставь меня, — выставляю руки вперед, когда он делает шаг ко мне.
— Не оставлю.
— Оставь же уже, хватит с меня этих игр!
И не дожидаясь его ответа бегу в сторону бараков, в одном из которых находится моя комната. Никита явно не ожидал такой прыти или попросту не знал, как быть, потому как не торопится за мной — успеваю залететь в подъезд и взбежать по ступенькам на второй этаж. Тем лучше, может быть, так поймет, что я отказываюсь от его помощи.
На ходу достаю ключи. Правда дальше лестничного пролета не могу пройти — мне перегораживает путь чья-то мощная туша.
— Цаца, стоямба.
— Ой…
Теряюсь от неожиданности. Этим и пользуется бугай, спешно заталкивает в ближайшую комнату и захлопывает дверь.
— Что вы…
— Цаца, думала, я забыл, что было утром? Нет, крошка, придется отвечать за свои поступки.
— Помогите! Эй! Кто-нибудь! — плюю на всё и просто начинаю кричать, пытаясь позвать хоть кого-то на помощь.
— Здесь все свои, цаца. Никому нет до тебя дела.
Он хищно улыбается и начинает двигаться ко мне, но не успевает и шага сделать, как дверь, прямо как в фильмах, срывают с петель предположительно ударом ноги. На пороге стоит очень и очень злой Бесовский.
И мне хочется крикнуть ему, что… Господи, что я была такой дурой! Что я беру свои слова обратно! Что ничего у меня не получается — даже комнату снять не смогла. А все потому, что мне страшно как никогда. Не только за себя. Но и за Никиту.
Никита (Бес)
Во второй раз за все время нашего с Нимфой знакомства, мне приходится… выбивать дверь.
— Ты ещё кто такой? — урод, которому мне хочется оторвать руки, пялится с недоумением.
Тупость в его взгляде просто зашкаливает, как и похоть, судя по тому, что он посмел затащить нимфу в эту комнатушку.
Не для приятной беседы же решил уединиться, не так ли?
— Смерть твоя, — рычу я, чувствуя, что даже с тоном голоса не могу справиться.
Слишком сильна моя ярость, когда я вижу испуг в глазах глупышки Лолы. Она реал глупышка, раз решила пуститься во все тяжкие и остаться здесь, в этом бомжатнике. Вот и первый случай, подтверждающий то, что я был прав — с таким контингентом её ждут одни неприятности. Получите, распишитесь.
Расписываться, правда, придется мне, да еще и на роже этого отморозка, решившего посягнуть на нимфу.
Не, чувак, я даже друга своего, Соколовского Коляна был готов прибить за тупые подкаты к этой девчонке, а с тобой тем более церемониться не буду.
Наша потасовка с тупоголовым быстро заканчивается: не зря участвовал в боях без правил — вырубил бугая одной правой, правда, он успел мне рассечь левую бровь своей печаткой.
— Вещи твои где? — спрашиваю у Лолы, с ужасом следящей за происходящим.
— Т-там… в комнате…
Голосок дрожит — испугалась мелкая.
— Пошли.
— Никита…
— Только не говори, что всё еще хочешь здесь остаться, окей? — с какой-то злой и одновременно горькой усмешкой стираю тыльной стороной ладони кровь с щеки и век.
— Нет, не хочу.
— Ну все тогда,
