Джоанна с улыбкой слушала перепалку молодой четы, в глубине души даже завидуя им. Было видно, что годы совместной жизни и трудности, связанные с рождением ребенка, не убили их чувств друг у другу. Они могли позволить себе иронизировать по поводу своего счастья, и пусть даже в их словах была доля правды, в основе их отношений лежало нечто такое, что выдержит любые испытания. «Как спокойно и уверенно, должно быть, чувствует себя Маргарет», — с тоской подумала Джоанна.
— Вы что-то задумались, Джоанна, — сказал Чарльз, прервав ее мысли.
— Она, наверное, разуверилась в существовании супружеского счастья, — предположил Дик.
Джоанна засмеялась, но щеки ее слегка порозовели.
— Конечно же, нет! — возразила она. — Я даже немного вам завидую.
Дик и Маргарет разразились громким смехом, а Чарльз так посмотрел на Джоанну, что она пожалела о своей откровенности. Он, вероятно, посчитал, что она несколько переигрывает, и осудил ее неискренность.
— Подождите завидовать. Сначала посмотрите, как мы живем. Тогда вы будете недоумевать, как мы вообще держимся, — весело пообещала Маргарет.
Тут к ним подошла Ванесса. Она сказала несколько любезных слов чете Друри, потом обратилась к Чарльзу:
— Не мог бы ты уделить нам пару минут? Мама хочет поговорить с тобой.
— Конечно. Прошу прощения.
Взяв Ванессу под руку, Чарльз вышел из комнаты.
Маргарет и Дик посмотрели им вслед.
— Ванесса сегодня прекрасно выглядит, — заметил Дик.
— Да, конечно…
Мужчина не стал бы сомневаться в искренности Маргарет, но Джоанна сразу почувствовала, что она недолюбливает ее кузину.
После ужина гости разделились на группки. Те, кто постарше, собрались в малой гостиной поболтать, а молодежь вернулась в зал, и Нил включил проигрыватель, чтобы потанцевать. Джоанна танцевала с Диком Друри, потом с рыжим юношей, который, как она заметила, хотел пригласить ее раньше на быстрый танец, но не решился. Его почтительное к ней отношение заставило Джоанну подумать, что ей следовало бы находиться в малой гостиной, со старшими.
Около одиннадцати сделали перерыв. Подали прохладительные напитки. Кто-то начал бренчать на рояле, подбирая мелодию нового шлягера.
— Почему бы нам не устроить импровизированное кабаре, Джоанна? — вдруг предложил Нил. — Эндрю первоклассный пианист. Только назови мелодию — и он сыграет ее для тебя.
— О нет, я не могу! — покачала головой Джоанна.
Но все вокруг услышали Нила, и ее отказ потонул в хоре одобрительных голосов: «Отличная идея!», «Мы ждем, мисс Аллен!», «Какой последний хит в Париже?» Джоанна закусила губу, злясь на Нила за его предложение, и чувствуя беспричинную тревогу при мысли, что ее вынудят спеть.
— Нет, я действительно не могу… — неуверенно начала она.
— Не притворяйся, будто стесняешься, — усмехнулся Нил.
И прежде чем она нашла более веские аргументы для отказа, он взял ее за руку и повлек к роялю.
Чувствуя, что доводов для вежливого отказа не найти, Джоанна стояла у рояля, внутренне негодуя, а Нил обратился к гостям.
— Дамы и господа, внимание! Как вы знаете, наша кузина Джоанна — звезда известного парижского кабаре. Сегодня она споет для нас.
Его слова были встречены вежливыми аплодисментами. Немного растерянная, Джоанна отчаянно пыталась вспомнить хоть одну подходящую песню.
В зале стало тихо, и Джоанна вдруг поняла, что, привлеченные необычной тишиной, сюда могут прийти те, кто собрался в малой гостиной.
— Как насчет «La vie en rose» [10]? — подсказал юноша, сидевший за роялем.
Благодарная ему за помощь, Джоанна кивнула, надеясь, что ей удастся припомнить слова. Кто-то — наверное, опять Нил — выключил свет, оставив только одну лампу. Джоанна постаралась расслабиться, но ее не оставляла мысль о том, что ее тетка придет в ярость от подобного представления.
Утешало лишь то, что молодой человек по имени Эндрю действительно оказался хорошим пианистом. Когда он заиграл вступление, Джоанна взяла себя в руки и перестала обращать внимание на множество глаз, устремленных на нее. Песня была старая, но с красивой плавной мелодией, и она запела ее по-французски очень мягко и просто. Если слушатели ожидали услышать надрывную манеру посредственной исполнительницы сентиментальных песенок, то Они были разочарованы.
Она сорвала аплодисменты, поклонилась, улыбкой поблагодарила Эндрю и отошла от рояля. Но слушатели обступили ее со всех сторон и стали просить спеть еще, а вскоре стоящая у рояля молодежь расступилась, чтобы пропустить слушателей постарше. Джоанна совсем упала духом, когда увидела, что Чарльз ведет к ней бабушку.
— О дорогая, спой еще что-нибудь, — с восторгом сказала миссис Карлайон. — Мы слишком поздно узнали о твоем выступлении и пропустили большую часть этой прекрасной песни.
Джоанна быстро взглянула на Чарльза и увидела на его лице весьма насмешливое выражение. «Он, вероятно, радуется моему замешательству», — сердито подумала она. Рядом с ним стояла ее тетка. Она натянуто улыбалась, но взгляд выдавал раздражение.
Что-то в этой фальшивой улыбке взбесило Джоанну. Иногда горячая кровь отца закипала у нее в жилах — сейчас был как раз такой случай! За исключением бабушки и, может быть, еще Кэти и Нила все присутствующие в зале были ей безразличны. Зачем же стараться произвести на них хорошее впечатление?
Обернувшись к Эндрю, она сказала:
— Если я попробую спеть что-нибудь новое, вы подыграете мне?
— Постараюсь.
— Отлично! — Она повернулась к слушателям. — Немного затруднительно петь без сопровождения, но мы постараемся, — улыбаясь, сказала она. — Эта песня совсем новая, ее еще не знают в Англии, поэтому и ее придется петь по-французски.
Эта песня представляла собой совершенно безобидную балладу о весне и любви — но без хорошего знания французского никто не мог бы этого понять. Джоанна нарочно начала петь так, чтобы создать совершенно иное впечатление. Лениво облокотившись на рояль и кокетливо хлопая ресницами, она пела ее томным голосом, пародируя манеру некоторых эстрадных певиц. Если бы Гюстав Юго увидел ее сейчас, он хохотал бы до упаду.
Возможно, не взгляни она на миссис Даррант еще раз, она не стала бы продолжать этот цирк. Но явное отвращение на лице тетки только подстегнуло ее. Начав второй куплет, Джоанна выбрала краснощекого старичка, сидевшего недалеко от рояля, и примостилась ему на колени. К счастью, он оказался весьма расположенным к шуткам и обрадовался ее вниманию. Во всяком случае, он удовлетворенно ухмылялся, пока она пела ему, и даже обнял ее за талию.
