Когда они поднялись наверх и повесили пальто в шкаф, Присцилла спросила как бы между прочим:
— Ты ушла от… Ах, черт! Прости, не помню, как его зовут!
— Фред. Да, я от него ушла.
— А какой у тебя срок?
— Шесть с половиной месяцев.
Присцилла удивленно покачала головой.
— Не лучший момент для развода.
— Я не могла оставаться с ним ни одного дня! — драматическим полушепотом поведала Мэри Бет.
— Я буду готовить ужин, а ты пока расскажи мне, что случилось.
Рассказ, занявший почти час, был сбивчив и изобиловал излишними подробностями, но общая картина вырисовывалась ясно. Таинственный Фред не был Черной Бородой — он оказался просто скотиной. Он допоздна пропадал неизвестно где, под благовидными предлогами уезжал на выходные, никогда не звонил Мэри Бет с работы и не говорил ей, сколько зарабатывает. Короче, жил в свое удовольствие, нисколько не заботясь о том, что у его юной жены вместо интересного занятия — малооплачиваемая работа на полставки, а вместо подруг — Гейл, разбитная соседка с верхнего этажа вестсайдского небоскреба.
Присцилла слушала и спрашивала себя, зачем старине Фреду вообще понадобилось жениться.
— Я не могла больше с ним оставаться! — плакалась Мэри Бет. — Он вечно где-то пропадает, а когда наконец является домой, ему ничего не нравится. И готовлю я не так, и посуда стоит не так, и в доме грязно… На него не угодишь! Его мамочка, видите ли, все делает лучше! Видела я его мамочку — кошмарная женщина! Они с его отцом однажды приезжали к нам в Нью-Йорк. Она уверена, что весь мир — и я в том числе — недостоин ее обожаемого сыночка! Помните, они же даже не приехали на свадьбу?
— Как же, помню.
Честно говоря, тогда Присцилла подумала, что Фред их просто не пригласил. Он приехал в Бостон из маленького городка в Огайо и поступил в университет. Там-то и встретился с Мэри Бет, очарованной им с первого взгляда. Присцилла обычно нанимала помощников из числа студентов.
— А на ребенка ему вообще наплевать! — продолжала Мэри Бет. — Он даже не захотел пойти со мной купить кроватку! И на каждую малость мне приходится просить денег! Он не понимает, как много уходит на домашнее хозяйство. Честное слово, Присцилла, я на себя почти ничего не трачу. У него хорошая работа, а жадничает он так, словно мы сидим без гроша. Гейл говорит, что он наверняка все тратит на других женщин.
«Гейл лучше занималась бы своим делом», — подумала Присцилла.
— А ты оставила ему записку?
— Да, я не хотела, чтобы он обращался в полицию и объявлял розыск. Просто написала, что ухожу навсегда и чтобы он меня не искал. Но он наверняка в покое меня не оставит. — Мэри Бет задумчиво откусила от гамбургера. — Он такой странный! Обращается со мной хуже, чем со служанкой, а отпустить не хочет! Однажды я сказала ему, что, может быть, нам лучше развестись — так он на меня чуть с кулаками не набросился! Гейл говорит, это потому, что женатому удобнее крутить романы: его подружки не будут заманивать его под венец… Но я не знаю. — Она со вздохом положила вилку. — И я подумала, может быть, вы, Присцилла, разрешите мне пожить у вас, — конечно, только пока я не найду квартиру? Как жалко, что мое место сейчас занято!
— Да, это выход.
— Я, конечно, понимаю, что Фред может догадаться, где меня искать. Но так я по крайней мере куда-то бы пристроилась.
Зазвонил телефон, и Присцилла встала, размышляя на ходу, правильно ли она поступает. Не слишком-то умно укрывать у себя беглую жену… но, с другой стороны, не может же она выгнать беременную Мэри Бет на улицу! Интересно, «почти нет денег» — это сколько?
Присцилла сняла трубку. Это был Крейг.
— Я хотел узнать, нельзя ли заехать к вам сегодня вечером?
— Боюсь, что нет. Ко мне приехала моя бывшая помощница и останется у меня на ночь. Вам понравилась кровать?
— Очень. Скажите, а завтра вы будете в магазине?
Присцилла в раздумье нахмурила брови.
— Скорее всего буду, но лучше позвоните перед выездом. Завтра мне придется разбираться с Перси.
— Что? — изумленно переспросил Крейг.
— Мне позвонили из полиции Нью-Бедфорда и сообщили, что он арестован за бродяжничество. Они готовы были его отпустить, если я за него поручусь. Весь день я провозилась с ним и с его чертовой развалюхой-машиной! Бог свидетель, Крейг, этот день стоил мне нескольких месяцев жизни. Я заставила его написать официальный отказ от всяких претензий на воссоединение… Господи, ну почему он не остался в Сан-Франциско?
— Видимо, его притягивает ваше неотразимое обаяние, — сухо ответил Крейг. — Вы заняты, я перезвоню завтра.
— Со мной женщина, моя бывшая помощница, — уточнила Присцилла, удивленная его тоном.
— Хорошо. Желаю приятно провести вечер.
Не успела она повесить трубку, как телефон зазвонил снова. «Может быть, это Перси с изъявлениями благодарности?» — саркастически подумала Присцилла.
— Алло!
— Присцилла Ларсон?
— Я у телефона, — осторожно ответила Присцилла. Голос показался ей знакомым, но обладателя его Присцилла вспомнить не могла.
— Здравствуйте, Присцилла. Это голос из прошлого.
«Едва ли, — подумала Присцилла, — этот сочный уверенный баритон можно принять за голос призрака».
— Фред Блекуэлл, муж Мэри Бет.
— О Боже мой! Вы правы, Фред, немало воды утекло. А где Мэри Бет? Вы приехали в Бостон вместе?
— Да нет, но… видите ли… Мэри Бет могла приехать сюда одна. Вы ее не видели?
Присцилла покосилась на Мэри Бет. Та отчаянно замотала головой.
— Нет, не видела. А когда она приехала?
— М-м… честно говоря, я сам не знаю. Видите ли, Присцилла, у нас с Мэри Бет возникло маленькое недоразумение. Я вам сейчас все объясню. — В голосе его появились масляные нотки, которые Присцилла ненавидела с детства. Если бы не Мэри Бет, она просто повесила бы трубку. — Я сейчас чертовски занят. Новая работа сразу после университета… ну, вы понимаете. Мэри Бет еще не прижилась в Нью-Йорке. Порой она чувствует себя одиноко — и неудивительно! Я ее вовсе не виню! Я понимаю, что ей хочется съездить домой и навестить старых друзей. Но эта глупышка почему-то вбила себе в голову, что мне это не понравится. И что же вы думаете? Она уехала, когда меня не было, не написав даже, куда уезжает и когда вернется! Нет, вы представляете? И я подумал, что, может быть, она объявилась у вас? Пожалуйста, если появится, сразу же позвоните. Договорились? Я приеду и заберу ее. А если она еще не образумилась и заявит, что не хочет меня видеть, все равно позвоните. Я устрою ей сюрприз. Главное — ее найти, а помириться-то я с ней сумею!
— У меня, кажется, есть ваш телефон, — заметила Присцилла, — но на всякий случай продиктуйте еще раз.
