Настало время третьего гимна. Певица набрала в легкие воздуха, приготовившись петь «Радость миру», но Лекси заиграла «О, Святая ночь», сама не зная почему.
Эмили только удивленно посмотрела на нее и запела, на этот раз в полный голос. Ее чистое сопрано, звучавшее в залах лучших оперных театров мира, заполнило дом.
Лекси мысленно летела за ним. Мама права, рассуждала она, аккомпанировать ей действительно большая честь. В сердце девушки не осталось больше ни зависти, ни жалости к двоюродной сестре. Эмили сознательно выбрала искусство и заплатила за это высокую цену.
Я бы никогда так не смогла, поняла Лекси.
– Здорово! – Спенсер подошел к Лекси, пока остальные гости столпились вокруг Эмили.
Даже доктор Трейси, забыв о своей подопечной, аплодировала певице. Лес, который во время выступления родственницы стоял у стены с кислой миной, тихо выскользнул из гостиной.
– Она великолепна, правда? – Лекси убрала волосы за уши.
– Я имел в виду тебя.
– Рядом с Эмили нельзя играть плохо. – Она посмотрела в сторону двоюродной сестры. – Я раньше ей завидовала, теперь с этим покончено. Но я полна решимости возродить, музыкальный факультет «Литтлтри». – Девушка устало улыбнулась. – Осталось только денег достать.
– Я большой специалист в финансовых вопросах, – пошутил Спенсер.
– Ах да, календарь!
– Что ж, попробуйте. У Франчески уже есть подходящая фотография.
Лекси рассмеялась. Они вышли из гостиной.
– Мы и машины мыли, и пирожки продавали... и бытовую технику чинили.
– Зачем такие хитрости?
– Так ведь я объясняю: все эти акции привлекают внимание прессы, а пресса делает людей известными. Это прямой путь к деньгам. Когда у меня брали интервью, я каждый раз объяснял, какую пользу обществу и выгоду спонсорам может принести наш проект. Спонсоры предпочитают давать деньги известным людям. Обязательно приложу вырезки из журналов, когда стану подавать заявку на грант.
– А ведь музыкальный факультет тоже может устроить такую акцию!
– Конечно. Рад, что тебе понравилась моя идея.
– Хорошо. Обсудим все после праздников. Молодой человек кивнул, и у нее потеплело на душе.
– У нас есть минутка до обеда? – спросил Спенсер.
– Даже не одна.
– У меня для тебя подарок. Он в кармане пальто.
– Встретимся у елки, – улыбнулась девушка. Ей пришлось хорошенько спрятать свой подарок, потому, что он был завернут в бумагу «неправильного» цвета.
Они с Франческой долго спорили, должна, ли Лекси дарить ему что-то, и если да, то, что именно. В конце концов, они решили, что нужно купить подарок, но отдать только в том случае, если он сам что-нибудь ей подарит. В противном случае – вручить через несколько дней в знак благодарности. Тоже неплохо: лишний повод встретиться.
– Увидел тебя за роялем и вспомнил, – объяснил Спенсер, отдавая ей серебристую коробочку, перевязанную витым шнуром.
В коробочке лежал бархатный мешочек, а в нем две серебряные заколки для волос.
– Спенсер! – выдохнула изумленная девушка.
– Ты все время убираешь волосы за уши, особенно когда играешь, а они такие чудесные. Я подумал, вдруг тебе это надоест, и ты их отрежешь, чтобы они не падали на лицо. Поэтому я решил подарить тебе заколки – чтобы спасти твои волосы.
– Очень красивые. – Лекси взглянула в лицо Спенсеру. Нет, теперь она ни за что их не отрежет.
Девушка достала свою коробку из-под елки и протянула ему.
– Ты приготовила мне подарок? – удивился он.
– Это просто... – Она умолкла, наблюдая за тем, как он аккуратно разворачивает бумагу.
– Ух, ты! – Спенсер достал металлическую пластинку с собственным именем и выгравированными на ней конденсаторами, катушками сопротивления, интегральными схемами и прочими штучками.
– Это один студент с факультета изобразительных искусств сделал на заказ, – объяснила Лекси. – Мы с Франческой поддерживаем их таким образом, когда можем. Я не видела таблички на двери твоего кабинета.
– Действительно, таблички нет, – обрадовался Спенсер. – Отлично! Спасибо!
Лекси застенчиво улыбнулась и убрала волосы за уши.
– Ох, и правда, я убираю волосы за уши! А сама и не замечала. Дай-ка. – Девушка подошла к зеркалу и заколола непослушные пряди.
Спенсер с довольным видом рассматривал подарок. Лекси вздохнула с облегчением: значит, табличка ему понравилась. Он, наверное, не часто в своей жизни получал подарки, с болью подумала она, и сердце у нее защемило.
И вот, наконец, рождественский обед в настоящей семье. Спенсер почувствовал, что нервничает. Он собрался с силами, взглянул на поблескивающие заколки в волосах Лекси и последовал за ней в столовую.
Гости не спеша рассаживались по местам, когда в комнате появился Лес. Зрелище было ошеломляющее, чего он, собственно, и добивался.
Он был в красной вязаной безрукавке, которая оставляла открытыми руки, покрытые татуировками.
А ведь и не скажешь, что он близнец Лекси, мелькнуло в голове у Спенсера, он гораздо больше похож на Гретхен.
– Лесли, немедленно надень рубашку! – Голос миссис Джордан звенел от гнева.
– Она уже на мне.
– Найди другую.
– Зачем? – невозмутимо спросил Лес. – Я ведь вписываюсь в регламентированные цвета.
– Лоренс, твой сын явился в столовую без рубашки.
– Я вижу, – ответил мистер Джордан и решительно направился к Лесу. – Сынок, надень рубашку.
– А, теперь я понял! – с вызовом заявил тот и ткнул пальцем в Эмили. – Ей, значит, можно демонстрировать свое искусство, а мне – нет?!
– Лес, ты не имеешь никакого отношения к искусству, – оборвала его Лекси. – Сними эти лохмотья.
– Да что же это такое?! Жестокосердные люди отказывают мне в праве, творить и иметь любовника?
Миссис Джордан сейчас упадет в обморок, отметил про себя Спенсер.
– И что вы теперь чувствуете? – встряла в разговор доктор Трейси.
– А вы как думаете?! Я никчемный человек! Лекси стиснула зубы.
– Я хочу, чтобы меня принимали таким, какой я есть!
– Лес, ты думаешь, нам приятно любоваться твоими волосатыми раскрашенными руками?! – подала голос Гретхен, высказав общее мнение.
– Отлично! – прорычал он, и вышел из столовой, громко топая.
– Кто-нибудь хочет шампанского, пока мой сын меняет облачение? – заботливо поинтересовался Лоренс.
Гости с облегчением подставили фужеры.
Через несколько минут раздраженный Лес снова появился в дверях. На нем была белая рубашка, однако застегнуть ее он не потрудился. Кэтрин просияла.
– Прошу всех к столу!
– Небось, Лекси и Гретхен вы разрешили привести друзей, – заныл Лес, – а бедный Арно сейчас, наверное, ест замороженную пиццу.
