это было прошлой ночью. Риз, казалось, снова нервничала и выглядела такой несчастной, что Кейду было больно на нее смотреть. Но он по-прежнему не решался спросить, что ее мучает. Вероятно, что-то очень личное. Но они договорились не лезть друг другу в душу, а просто развлекаться и наслаждаться компанией друг друга.
Они не должны сближаться, хотя и доверили друг другу некоторые важные вещи из своей жизни.
Ужин прошел в молчании, и вскоре они вернулись на остров. Когда поднимались по дорожке во внутренний дворик, зазвонил его телефон. На экране высветилось фото отца. Кейд вздохнул, возвел глаза к небу и нажал на кнопку «ответить»:
— Привет, пап.
Увидев реакцию Кейда, Риз впервые за вечер улыбнулась.
— Что новенького?
— Я думал, что ты сегодня уже будешь дома.
— На остров неожиданно заявился Вэд, украл у нас два дня, и мы решили продлить отпуск.
— Ну и отлично.
— Не слышу искренней радости в твоем голосе, — заметил Кейд.
— Нет, правда, все хорошо. Просто твоя мама и священник расстались.
Кейд прикрыл телефон рукой и прошептал на ухо Риз:
— Мама ушла от проповедника.
— Черт, я проиграла десять баксов, — расстроилась Риз.
Он рассмеялся и продолжил разговор с отцом:
— Это грустная весть.
— Так и есть, — согласился Мартин. — Она наконец-то выглядела счастливой. Я думал, что ты вернулся и сможешь ее навестить, чтобы поддержать.
Кейду показалось удивительным, что отец так переживает за маму, хотя их совместная жизнь не была усыпана розами. Но он не стал развивать эту тему.
— Мы вернемся в понедельник вечером или во вторник утром. Я обязательно повидаюсь с мамой.
— Вот это правильно, сынок, — каким-то странным голосом сказал отец.
— С тобой все в порядке, пап? — встревожился Кейд.
— Да, у меня все отлично. — Он понизил голос. — У меня Лейла.
— Лейла?
У Риз брови на лоб полезли, а отец прошептал:
— Мы как раз шли в кино, когда услышали новость про маму.
Кейд понял, почему Риз так удивилась: Лейла ее сотрудница, и от души расхохотался.
— А, так у тебя очередной роман с новой сиделкой?
— Ш-ш-ш, не говори гоп, пока не перепрыгнешь.
Кейд сдержал усмешку. Хотя ему было странно, что отец ведет себя как нормальный мужчина среднего возраста, но ему нравилось видеть его счастливым.
— Хорошо, я позвоню маме и сообщу, что возвращаюсь.
Он отсоединился и посмотрел на Риз:
— Дай мне еще десять минут. Я хочу прямо сейчас позвонить маме.
Она наклонилась и чмокнула его в щеку.
— Конечно. Я пока пойду надену купальник.
Он схватил ее за руку и сорвал поцелуй.
— А я не возражал бы против купания голышом.
Риз засмеялась и пошла в дом.
Кейд уселся в шезлонг и набрал номер матери. На экране появилось ее лицо, явно заплаканное.
— Кейд? Что случилось?
— У меня все хорошо, ма. А вот ты как?
Она махнула рукой:
— Хм, я в порядке. А ты где? — Она всматривалась в экран.
— Я на острове. С Риз.
— Риз Фаррелл? — уточнила она.
— А ты знаешь другую Риз?
— О боже! Неудивительно, что ты выглядишь таким счастливым.
— Да, я счастлив. Но не перегибай палку. Это наша первая встреча за двенадцать лет.
— Знаешь, все эти годы я чувствовала себя виноватой, потому что наши разборки и развод способствовали вашему с Риз расставанию. Хорошо, что у вас появился второй шанс.
Слова «второй шанс» вызвали в душе Кейда беспокойство. Такой шанс может разрушить все для тех, кто не хочет обязательств, как в их с Риз случае.
— Мама…
Она снова покачала головой:
— Иногда я думаю, что ты не осознаешь, как тебе повезло. У тебя есть все. Ты умный. Ты красивый.
— Ты моя мать. Конечно, ты так считаешь. — Он остановил ее панегирик, сказав: — Папа только что позвонил и сообщил мне, что вы с проповедником больше не встречаетесь.
Ее лицо вытянулось.
— Твой отец знает? — Она вздохнула, посмотрела в потолок и изрекла: — Глупый старый козел, наверное, рассказал всем с кафедры на сегодняшней службе.
Кейд нахмурился.
— Вряд ли разумно называть человека в сутане глупым старым козлом.
— Он и есть глупый старый козел. Знаешь, что он мне сказал? Что я не подхожу для брака и что люди судачат о нас.
— Разве быть в центре внимания не твоя фишка? Обычно тебе нравится слышать, что люди говорят о тебе.
— Не в этот раз. Кейд, я полностью изменилась ради этого мужчины.
— Может быть, тебе стоит радоваться, что все закончилось? Ты можешь вернуться к себе прежней.
— В том-то и дело. Я сама себе нравилась, и новая жизнь мне тоже была по душе. — Она помолчала, а затем продолжила: — Я любила его.
Лицо матери выражало искреннюю боль, которой не было, когда они с его отцом развелись.
— Мне очень жаль.
— Мне тоже.
— Послушай, ма, может быть, тебе стоит просто собрать вещи и приехать на остров? Мы не сегодня-завтра съедем, весь остров в твоем полном распоряжении. Зови подруг. Повеселитесь и утопите свои печали в «Маргарите». Как тебе такой расклад?
Она вздохнула:
— Я не брала в рот ни капли спиртного все то время, что встречалась с этим мужчиной.
Кейд моргнул, осознав, до какой степени изменилась его мама, но он также услышал печаль в ее голосе.
— В любом случае остров твой. Приглашай друзей. Позвони в службу доставки и закажи все, чего твоей душе угодно.
Она рассмеялась.
— Пожалуй, ты прав. Это лучше, чем сидеть здесь и чувствовать себя никчемной и никому не нужной.
Кейду слишком хорошо было знакомо это чувство. После расставания с Риз в его жизни зияла пустота. Учеба в Гарварде и встреча с Вэдом и Трейсом буквально спасли ему жизнь.
— Звони друзьям.
— Хорошо. Люблю тебя, мой мальчик.
— Я тоже тебя люблю, ма.
Грустный голос матери продолжал звучать в ушах Кейда и после того, как он отключился. Он поднялся из шезлонга, когда в патио вернулась Риз в голубом бикини.
— Мне помнится, я просил ничего не надевать, — притворно-сердитым голосом произнес Кейд.
Она засмеялась и нырнула в бассейн.
— У тебя ведь был видеозвонок, не так ли?
— А, да, — признал Кейд.
Он скинул шорты и рубашку и присоединился к Риз в бассейне.
Кейд подплыл к ней и быстро снял с нее верх бикини.
Она шлепнула его по рукам.
— Какой ты дерзкий! Нет бы сказать девушке что-то приятное.
— Приятные на вкус — это печенье без духовки.
Риз наморщила носик:
— Что?
— Печенье, я сказал, но ты тоже вкусная, — подмигнул он Риз.
Она засмеялась и покачала головой:
— Ты такой странный.
Она звучала
