Возможно, у него были трудности с родителями в юности, но он никогда не знал настоящих проблем. Для него жизнь была простой. Поставить перед собой цель и идти к ней. А жизнь Риз состояла из разочарований и адаптации к ситуации. Каково это? Иметь мечты и осознавать, что они никогда не осуществятся. Найти то, что тебе нужно, и потерять это. Открыться кому-то и почувствовать себя униженной.
Выяснить, что можешь иметь реально, и согласиться на это.
Вот какой была ее жизнь. Отстаивание себя.
Кейд фыркнул и откинулся на подушку.
— Я от тебя не отстану.
Это было именно то, чего она боялась. Ее пронзило желание броситься в его объятия и принять его предложение. А как же ее секрет?
Она перевела дыхание. У нее был выбор. Сказать ему или сбежать.
Третьего не дано.
Риз вышла в ванную, включила воду и набрала номер Дэнниса. Он обещал прибыть через полчаса.
Значит, через тридцать минут ее здесь не будет, потому что она не может открыть Кейду правду. Может быть, позже, когда они снова встретятся здесь на отдыхе, и не единожды, она наберется смелости и откроет свою тайну. Но не сейчас.
Она повернулась и увидела в дверях ванной Кейда.
— Ты и сейчас мне не скажешь, что с тобой не так?
— Нет, — вымученно улыбнулась она и продолжила: — Нам нужно провести друг с другом побольше времени, чтобы раскрыть все наши секреты.
Кейд застонал:
— О чем ты говоришь? Мы давно не дети. Мы взрослые серьезные люди. Не представляю, что можно скрывать от того, кого любишь?
Риз заколебалась.
— Ну давай, не бойся, — подбодрил ее Кейд.
Риз облизнула губы и взглянула ему в лицо, собираясь с духом.
Она вдруг вспомнила те первые недели после изнасилования.
Вспомнила, как она отчаянно хотела рассказать Кейду, но он не позвонил, и в конце концов, она поняла, что всегда чувствовала себя неловко, потому что была из бедной семьи, а встречалась с богатым парнем. Они пришли из двух разных миров. У них разный жизненный опыт. Она не сохранила свой секрет о том, что ее изнасиловали, потому что у нее сдали нервы. А нервы сдали, потому что она не чувствовала себя защищенной любовью Кейда. Неужели сейчас происходит то же самое?
Она не может признаваться в бесплодии не только потому, что не хочет его разочаровывать. Но потому, что не желает признавать тот факт, что на самом деле она ему не пара.
Кейд продолжал ее увещевать:
— Взаимная любовь — это счастье. Мы не имеем права от него отказываться. Вспомни, о чем мы мечтали двенадцать лет назад. Успешная карьера, крепкий брак, счастливая семья. Дети, которых мы будем холить, нежить и лелеять.
Кейд был похож на белого лабрадора, такой же добродушный, виляющий хвостом и полный энтузиазма. Он нарисовал себе идеальное будущее и не желал видеть реальность. Именно это привело к их первому расставанию. Ее изнасилование запятнало их идеальное будущее. Она всегда знала, что не идеальна. Но вместо того чтобы обсудить это с ним, она решилась на разрыв.
Сейчас у нее другая тайна, которая снова испортит идеальную картину их будущего.
— У нас не может быть будущего, о котором ты мечтаешь, — тихо промолвила она. — Это всегда было проблемой, даже тогда, в юности. Не все можно решить деньгами. Порой жизнь преподносит неприятные сюрпризы.
Кейд удивленно на нее посмотрел:
— Это несправедливо.
— Жизнь вообще несправедливая вещь, — заметила она.
Он шагнул ближе.
— Вот почему я знал, что нам нужно серьезно поговорить прямо сейчас. Чтобы кое-что уладить, прежде чем ты сбежишь. Вчера я понял, что тебя что-то беспокоит. Если честно, я и раньше догадывался, но не хотел на тебя давить. Каждый должен иметь личное пространство. Я никогда не спрашивал. Но я прошу мне ответить сейчас.
Риз глубоко вдохнула и, словно бросившись в омут, выпалила:
— Я не могу иметь детей.
Кейд ошеломленно на нее уставился. Он выглядел настолько потрясенным, что не мог говорить.
А Риз не нужны были слова утешения или, что еще хуже, сочувствия.
Она отвернулась, бросая туалетные принадлежности в свой чемодан.
— Я позвонила Дэннису. Он сказал, что будет здесь через тридцать минут. Это было десять минут назад. Мне нужно собрать вещи.
— Дэннис подождет! — рявкнул Кейд.
Риз вздрогнула.
— Уже поздно. Ему нужно доставить меня в аэропорт и вернуться домой к семье. И я хочу попасть домой как можно скорее. Меня ждет работа, — бормотала она.
То, как она говорила о простых, обыденных вещах, когда на кону их отношения, сбивало его с толку, пока он не понял, что она отгораживается от него.
— Не делай этого, пожалуйста.
Она повернулась и улыбнулась ему, хотя ее улыбка была слабой, а глаза пустыми.
— Я просто ухожу, как мы и договаривались.
Но он знал с уверенностью человека, приговоренного к смертной казни, что больше никогда ее не увидит.
Риз покатила свой чемодан к двери.
— Встретимся в следующий раз, когда буду здесь.
Она спустилась по ступенькам, и Кейд бросился за ней.
— Нет! Боже мой, Риз! Как ты можешь сказать мне такое и просто уйти?
Она глубоко вздохнула:
— Я знаю это уже шесть лет. Ты узнал только что. Я думаю, тебе нужно немного времени, чтобы все обдумать, а мне нужно вернуться домой. Пора за работу. Я задержалась на день дольше, чем предполагалось. Мои сотрудники, вероятно, уже рвут на себе волосы без меня.
Он почти не слышал ее пустые оправдания.
— Я знаю, что ты делаешь. Ты отгораживаешься от меня. Точно так же, как двенадцать лет назад.
Она вела себя так, как будто не слышала его. Риз пошла в гараж и положила свой чемодан в корзину на багажнике велосипеда, прежде чем он смог ее остановить.
Именно тогда он понял, что не одет. Он не мог доехать на велосипеде до вертолетной площадки голым. Кейд помчался наверх и натянул шорты и шлепанцы, прежде чем броситься в гараж за велосипедом.
Крутя педали быстрее, чем она, он почти догнал ее. Но Дэннис уже ждал. Он подхватил ее чемодан и спросил об отпуске.
— Это было здорово, — ответила Риз так, словно все в ее жизни было прекрасно.
Кейд знал, что это не так.
Они подбежали к вертолету и исчезли внутри.
Кейд смотрел, как она исчезает в темноте, слишком потрясенный, чтобы грустить и расстраиваться. И неожиданно понял, что Риз самая сильная и упрямая женщина. Она могла притворяться перед всем миром, что она счастливая деловая женщина, заботящаяся о других людях.
Потому
