о тебе, когда ты заработал свой первый миллион, — сказала она.
— Да, но я был мудаком и именно тогда решил стать прежним.
— Ты? Это все еще ты, Данте. Ты можешь использовать это как причину, по которой, как ты думаешь, мне нравишься. Но правда в том, кто ты на самом деле, — сказала ему Олив, понимая, что в Данте уживаются две личности, как и в ней. Хотя, по сути, они были противоположностями одного и того же человека. — Мы с тобой не так уж и не похожи.
— Я не унижал тебя, — начал оправдываться он.
— Ты меня унизил. Ты солгал мне, а я поверила тебе. Все, что я услышала от Пейсли, я должна была узнать от тебя.
Олив понимала: несмотря на то, что сказал ей ранее, он не простил ее и, наверное, не простит никогда. Ей стало обиднее, чем она ожидала. И она сомневалась, что сможет простить его.
— Я уже сказал, что сожалею о том, как я поступила с тобой в прошлом, — напомнила она ему.
— Да, ты сказала.
— Разве этого недостаточно? — спросила Олив.
— Не знаю, — тихо признался Данте. — Если честно, я подумывал о том, как тебе отомстить.
— Спасибо за откровенность. — Она полагала, что он имеет право расквитаться с ней, и от этой мысли у нее стало тяжело на душе. Своим поведением и злобными замечаниями она причинила боль огромному количеству людей.
— Что ты планировал сделать? — спросила она, хотя ей не хотелось слышать ответ.
— Я хотел бросить тебя после того, как ты в меня влюбишься, — сказал он.
— Мерзкий план, которым ты только унизил бы себя. Хотя я тебя понимаю, — произнесла она, вставая и отходя от стола. — Но, если честно, твой план почти удался. Я влюбилась в тебя. Я повелась на сексуального парня с золотым сердцем и заботливого генерального директора, который действительно уважает своих сотрудников. Ты выиграл.
Олив собралась уйти, но Данте окликнул ее. Она остановилась и повернулась к нему лицом.
— Я не хочу выигрывать. Я бы никогда не смог так поступить с тобой, Олив. Мне нравится женщина, которой ты стала, и я очень тебя уважаю.
И тут у нее возникло ощущение, что она по-настоящему облажалась много лет назад. Дело в том, что Данте — мужчина, с которым ей хотелось провести остаток своей жизни. Но он никогда не забудет, как она унизила его, поэтому и лгал ей. А она ни за что не простит Данте его ложь.
— До свидания, Данте!
— Олив…
Она слышала боль в его голосе, но больше не могла оставаться рядом с ним. Их отношения закончились.
— Я рада, что у нас наконец-то появилась возможность поговорить о прошлом, — сказала Олив словами своего психотерапевта. — Я всегда буду сожалеть о том, что не была с тобой добрее, когда мы познакомились. После того, что произошло между нами, нам больше не следует работать вместе. Прощай!
Олив не стала ждать, захочет ли Данте еще что-нибудь сказать, а просто вышла из бара. Бар находился недалеко от ее офиса. Она села в машину и быстро вернулась домой. Войдя внутрь, она расплакалась.
Миллион раз Данте жалел, что не встал и не вышел вслед за Олив из бара тем вечером. Июль сменился августом, а он все еще пытался придумать хитрый способ встретиться с Олив, но ему ничего не приходило в голову.
Несомненно, проще всего написать ей сообщение, но что именно он ей напишет? Сколько бы раз он ни пытался, он не мог понять, как сказать то, что ему от нее нужно. И он понимал, что должен в этом разобраться. Его личная жизнь влияла на работу.
Кики злилась, что он снова отрастил волосы, а на его подбородке красовалась нечесаная щетина.
Раздался звонок в дверь, и Данте скривился. Жаль, что сегодня он отпустил экономку домой пораньше. Он определенно не желает ни с кем разговаривать.
В дверь снова позвонили, и он зашел в мобильное приложение, чтобы увидеть, кто к нему пришел.
Макс.
Он уклонялся от личных вопросов своего лучшего друга с тех пор, как расстался с Олив. Макс прошел собеседование в компании и официально стал юрисконсультом «Инферно брюинг». Работа нравилась им обоим. Но сейчас Макс пришел к нему домой.
Макс повернулся и вышел из зоны охвата камеры дверного звонка, а Данте откинулся на спинку шезлонга, немного разочарованный тем, что его приятель так просто ушел.
— Мне не верится, что я взломал замок на боковой ограде, чтобы вернуться сюда. Я хочу выпить пива и поговорить с тобой.
Данте посмотрел на Макса, который был во внутреннем дворике у бассейна.
— Пиво в холодильнике.
— Принеси мне пивка, пока я переоденусь в плавки, — сказал Макс.
— Я тебе не прислуга.
— Мы с Кики бросили жребий, и я вытащил короткую соломинку, Дэнни. Мы с Мией решили, что ты впустишь меня без проблем. Мне пришлось взломать замок, чего я не делал со времен универа, и я взбешен. Так что не дави на меня.
Данте встал и подошел к Максу:
— Спасибо. Надевай свои плавки. Мы выпьем и обсудим мою дерьмовую жизнь.
— Так-то лучше, — отозвался Макс, заходя в дом, и через несколько минут вернулся.
Данте знал: надо придумать, что сказать, чтобы успокоить друга. Визит Макса — предупреждающий звоночек о том, что нельзя позволять расставанию с Олив и дальше играть такую большую роль в жизни Данте.
А расставались ли они на самом деле?
Они дважды переспали и сходили на одно свидание. Одно настоящее свидание, когда для Данте все изменилось. Он все еще не знал, как вернуть ее, и был не в курсе того, хочет ли Олив возвращаться к нему. Он солгал ей и, как бы ни пытался оправдать свое молчание об их прошлом, понимал, что облажался.
— Спасибо за пиво. Прости, что вел себя как осел. — Макс сделал большой глоток пива. — Мы с Мией все знаем. Ты думаешь об Олив. Мы просто не понимаем, что произошло.
— Как это — вы все знаете?
Макс сердито посмотрел на него:
— Она больше не работает с тобой. Ты рассеян, твое обаяние испарилось. Даже твоя речь на ужине Ассоциации пивоваров была тусклой. Ты сам не свой.
— Все в порядке, — сказал Данте. — Я не хочу об этом говорить, Макс. Я не знаю, как все исправить, но ты понимаешь, что у меня всегда есть план действий. Я просто выжду время, потом побреюсь, постригусь и вернусь в офис в
